Меч и Цепь - Джоэл Розенберг

Энди-Энди села, сердито запахнув вокруг себя одеяло.

— Что хорошего видела она от них? Скажи. Эти «свои» позволили сделать ее рабыней, насиловать. Карл, ты не можешь отдать ее им. Я не разрешаю тебе.

Он попытался обнять ее — Андреа стряхнула руку.

— Так что — предоставим решать ей?

— Она слишком мала, чтобы решать. Ей нужен кто-то, кто бы о ней заботился. — Она смотрела в сторону, туда, где спала Эйя.

— Вроде тебя?

— Вот именно. — Она только что не шипела. — Вроде меня. Уж не думаешь ли ты, что я плохо о ней забочусь? А?

— Нет. — Он качнул головой. — Не думаю.

Она резко обернулась.

— Подлец ты! — В ее глазах стояли слезы.

— Энди, дело не в том, плоха или хороша ты.Дело в девочке. Она маленькая. У нее есть где-то семья. И возможно, они так же тоскуют по ней, как она по ним.

Ядовитая усмешка.

— Так же, как наши семьи — там, дома — тоскуют по нам? Это тебя, кажется, совсем не волнует.

— Это совсем другое дело. Во-первых, мы взрослые. Мы сами принимаем решения. Во-вторых, учитывая разницу во времени между «здесь» и «там», дома наше исчезновение вообще еще вряд ли заметили. Скорей всего нас нету каких-нибудь пару часов.

Но ты снова уходишь от темы. Подумай: если бы кто-то украл у тебя маленькую не-знаю-как-ее-зовут, — Карл коснулся ее живота, — ты бы ведь хотела, чтоб она вернулась? Хотела бы, да? Или считала бы, что с кем-то чужим ей будет лучше?

Долгое молчание.

Потом:

— Оставим это, Карл. Ты прав — как всегда. Сукин ты сын. — Она промокнула глаза уголком одеяла. — Но это будет мальчик. — Собрав одежду, она встала и пошла вниз по склону туда, где спала Эйя. Там она села рядом с девочкой и взяла ее маленькую ладошку в свои.

И сидела так, пока не кончилась ночь и над вершинами деревьев не встало солнце.

ЧАСТЬ III

СРЕДИННЫЕ КНЯЖЕСТВА

Глава 8

АРМИН

Месть — такое блюдо, которое вкуснее холодным.

Сицилийская пословица

В темной, полной пыли и паутины комнате стоял запах истлевших бумаг и древних пергаментов; окон не было — свет исходил от единственной лампы над головой. В темном углу тлела высокая бронзовая жаровня, протягивая в воздух мглистые пальцы дыма. Глаза щипало.

Армин подавил дрожь. Он никогда не любил оказываться рядом с магами, но самым мерзким было противостоять одному из них на его собственной территории. Отец всегда говорил: «Держись от магов подальше, сынок», — и за девятнадцать лет своей жизни Армин не раз убеждался в правильности этого наставления.

Он стоял в центре кроваво-красного ковра, не осмеливаясь оторвать Вентхола от безмолвного немигающего созерцания хрустального шара.

Хотя почему эта штука называется шаром, оставалось для Армина загадкой. «Шар» был хрустальной копией глаза величиной с человеческую голову, с насечкой, изображающей зрачок и радужку, впереди и спицей позади, что должно было обозначать связь глаза с мозгом.

Толстый маг держал шар перед собой за эту спицу и всматривался в его заднюю часть, словно смотрел через гигантский глаз.

Наконец он покачал головой, глубоко вздохнул и опустил шар на деревянную подставку. И лишь потом повернулся к Армину.

— Хорошо. Вижу, мой призыв дошел до тебя.

— Да, господин.

Почему я? Я ведь всего лишь подмастерье. Если тебе нужна моя Гильдия, почему не послать за мастером?

Он не стал говорить этого. Гильдмастер Ирин был до чрезвычайности озабочен улучшением непростых отношений между Гильдией Работорговцев и Гильдией Магов и прославился нетерпимостью к ученикам и подмастерьям, дерзнувшим оскорбить мага.

Если таковой ученик или подмастерье оставался жив. Сотрудничество между магами и работорговцами, хоть и не слишком тесное, было весьма выгодным; оно делало возможным набеги и на Терранджи, и на Мелавэй. Считалось, что глава Гильдии Магов без особого тепла относится к этим связям; Ирин не потерпел бы деяний, превративших безразличие мага в неприязнь.

Вентхол подошел к чаше с водой, умылся и отер лицо и черную бороду краем серых одежд.

— Ты помнишь, что за того, кто выпустил нашего помойного дракона, назначена награда, — проговорил он, усаживаясь в кресло и складывая руки на округлом животе.

— Конечно. — Голос Армина, хоть он этого и не хотел, прозвучал удивленно. Награда оставалась невостребованной уже более года. Преступник, без сомнения, где-то погиб — или бежал за пределы Эрена. Туда, где его не могли настигнуть даже Поисковые чары Гильдмастера Люция. — Но я не умею охотиться на драконов, мастер Вентхол. У меня нет в этом никакого опыта. Даже если они где-то еще и остались.

Глаза мага сверкнули.

— Глупец! Я не отправляю тебя охотиться за драконами. У нас с тобой к тому, кто освободил городского помойного дракона, иной счет. Его же считают ответственным за смерть Бленрита из моей Гильдии и Ольмина — из твоей.

Олъмин? Но это значит… нет, невозможно.

— Но Карл Куллинан должен быть мертв — или давно покинул эти края, господин. Никто из магов не сумел отыскать его.

Маг со вздохом поднялся. Подошел к полкам со свитками у противоположной стены, порылся и наконец выбрал один.

— Возможно и третье. — Он развернул свиток — это оказалась полустертая карта областей Эрена. — Он мог быть в месте, защищенном и от всепроникающего взгляда моего хрустального шара, и от моих самых действенных Определяющих заклятий. И послание, полученное мною от лорда Мехлэна Метрейльского, подтверждает, что это так. Куллинан был… — маг постучал по точке на карте, — здесь.В главном святилище Сообщества Целящей Длани. Вот где он прятался. Сейчас он не там. Но он там был. Под защитой Длани.

— Ты уверен, мой господин?

— Разумеетс-ся, — прошипел Вентхол. — Разумеется, уверен. Шар не показывает мне его, но сомнений в том, что Карл Куллинан жив, у меня нет. Он жив,мальчик. Смотри.

Пыхтя от напряжения, маг дотянулся до высокой полки и достал обернутый замшей предмет примерно в фут высотой. Осторожно развернув, маг аккуратно поставил его на стол — обожженную глиняную фигурку бородатого воина с длинным мечом.

Армин присмотрелся. Видна была каждая деталь — вплоть до отдельных волосков на голове.

— Карл Куллинан?

— Карл Куллинан. — Вентхол завернул статуэтку и убрал ее. Потом извлек из складок одеяния странную вещицу: стеклянную сферу размером с кулак, заполненную темно-желтым маслом.

— Взгляни сюда.

Неохотно подойдя ближе, Армин заглянул внутрь.

В центре сферы плавал высушенный палец. Некогда он был грубо вырван из руки хозяина; на его обратном конце торчал обломок кости, а лоскутья кожи чуть шевелились, когда он двигался.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});