Попаданец со шпагой - Вячеслав Коротин

       - Ну а у меня от вас секретов нет. Почти уверен, что оцените моё предложение, как улучшить быт русского солдата.

       - Любопытно.

       - Вы ведь наверняка отшагали в переходах со своим полком не одну сотню вёрст, так ведь?

       - Я бы сказал: не одну тысячу. Батюшка Александр Васильевич своим войскам засиживаться не давал.

       - Ну и чем занимались ваши мушкетёры по завершении дневного перехода?

       - Да понятно чем - лагерь разбивали, да кашу варили.

       - А теперь представьте, что эту самую кашу варить не надо - она уже готовая и горячая, только миски подставляй. Что скажете?

       - Ничего не скажу. Вас послушаю. Раз вы говорите о таком чуде, значит, имеете на это основания. Итак?

       - Да никакого чуда, просто варится каша на переходе. Вот представьте: железная печка с котлом, запасом дров и на колёсах. Тянет всё это одна лошадь. Я тут приблизительный чертёжик набросал.

       Подполковник, живо сообразивший, о чём речь, жадно выхватил из моей руки протянутую бумажку и впился в неё глазами.

       - Господи! Как просто-то! Как же до этого раньше не додумались?

       - И, по-моему, вполне реально исходя из имеющихся возможностей. Другое дело, что такая кухня потребуется на каждую роту, а если учесть, сколько в русской армии рот... Промышленность-то наверное справится, но ведь тогда придётся не делать что-то другое.

       - Это не важно! Если оснастить таким всю армию... - глаза у Сокова горели как у подростка, впервые увидевшего купающуюся нагишом девицу, - ради такого многим можно пожертвовать. Ведь только дневной переход пехоты можно будет на десяток вёрст увеличить!

       Это он загнул, конечно, но отдыхать пехотинцы точно станут больше.

       - Да и заводы подключать не обязательно - в полках, как узнают, могут своими силами изготовить. Кстати и проверим сейчас. Пойдёмте к кузнецу!

       - Но вы же ещё даже не позавтракали с дороги.

       - Успеется! Идёмте.

       Нисколько не сомневаясь, что я последую за ним, Сергей Васильевич поспешил к выходу. Пришлось присоединиться. Причём я еле поспевал за своим спутником. Ничего себе "старик"! Хотя какой он старик на самом-то деле? Вполне бодрый и энергичный мужчина. Ну да, лет на двадцать меня постарше, и что? Мне уже не пятнадцать лет, чтобы всех кому больше тридцати дряхлыми стариками считать. А в нынешнем времени пятидесятилетние вовсю к девушкам сватаются. И явно не только для того, чтобы рядом красивая 'кукла' была.

       - Нет, Вадим Фёдорович, - прервал мои мысли на ходу подполковник, - я уже вижу, что всё сделанное мною для вас не зря. Вы уже оплатили мою услугу сторицей.

       И мудрый же человек мой гостеприимный хозяин! Я-то, честно говоря, слегка беспокоился, что он будет ожидать от меня пушки-пулемёта или того самого воздушного боевого корабля, о которых я ему рассказывал. А ведь сумел должно оценить предложенное. Молодец! Все бы тут такими были.

       - Идея, она конечно важна, Сергей Васильевич, но надо её ещё воплотить в жизнь и железо, да и не в одном экземпляре. И даже не в десяти.

       - Сделаем один - будут и сотни, и тысячи. Уж я об этом позабочусь!

       Надо же! Идёт весьма быстро и никакой одышки, даже голос ровный как будто сидя в кресле разговаривает. А я: "старик".

       Кстати да: если наш первый экземпляр "зафурычит", то главными будут связи и влияние 'их высокоблагородий'. "Пробить" такой проект, имея влияние несложно. Но ведь Соков только подполковник, да ещё отставной...

       Эх! Въехать бы на этой кухне к самому графу Аракчееву! Да предложить кашки отведать. Личность он, конечно неоднозначная и одиозная, но о русском солдате заботу имел. Хотя на уроках истории мазался исключительно чёрной краской. Да мало ли таких - оболганных и замазанных грязью исторических персонажей.

       Да ладно Аракчеев. Пока на эту тему мечтать нечего. Как и по поводу встречи с Цесаревичем или Барклаем. Хоть какого-нибудь генерала заинтересовать бы. Будем надеяться, что по соседству с Соковыми кто-то подобный имеется...

       Кузнец Фёдор полностью соответствовал ожидаемому облику: здоровенный мужик лет сорока, нос картошкой и заляпанное сажей лицо. В волосах - ни сединочки (или это опять же от копоти?).

       Приближающегося барина заметил его помощник, молодой парень, в облике которого уже явно наблюдалась причастность к кузнечному ремеслу, этакий юный Шварценеггер.

       Оба прекратили звенеть молотками и встретили барина глубоким поклоном.

       - Здравствуй, Фёдор, здравствуй, Иван, - торопливо поприветствовал Сергей Васильевич работников.

       - Здравия желаем вашему высокоблагородию! - стройно прогудели в ответ своими басами кузнецы.

       Не тратя время на какие-либо вступления и посторонние разговоры, подполковник сразу стал вводить мужиков в суть своего заказа. И, судя по всему, эта самая суть была ими схвачена.

       - Ну что, сделаете?

       - Дык чего же не сделать, ваше высокоблагородие, - Фёдор казалось бы, даже удивился вопросу, - если все материалы будут - за неделю управимся.

       - Всё будет. Если чего нужно - скажи управляющему - всё доставит. Я предупрежу. А прямо сейчас что-то начать делать уже можете?

       - Да вестимо можем. Кой-какое железо имеется. Но ещё потребуется...

       - Всё! С этим к Степану. Если за две недели управитесь - награжу по-царски.

       - Премного благодарны! Думаю и раньше сделаем, если котёл и колёса дней через пять будут.

       Подполковник со сдержанной гордостью посмотрел на меня и мы, не перемолвившись ни словом, направились обратно к усадьбе.

       - Вот удивительное дело, - завёл по дороге разговор Соков, - ведь Александр Васильевич на переходах, чтобы увеличить скорость маршей, отсылал кашеваров на лошадях вперёд... С той же самой целью... А до такой простой вещи как кухня на колёсах не додумался.

       Да уж. Батюшка Александр Васильевич был велик! Обо всём думал и заботился. Таких генералов в России было... Ну, приблизительно один экземпляр. Даже турки его уважали... А вот поляки - не очень. Мягко говоря...

       Поляки... Я ведь мальчишкой хотел быть именно "поляком" - очарование Янека и Гуслика из "Четырёх танкистов и собаки"... Да ещё и капитан Клосс...

       А песня из "Ярославны-королевы Франции":

       Гордые флаги плещутся на ветру,       Вольная Висла шлёт свой привет Днепру,       Чашу подымем, выпьем её до дна!       Братья славяне, все мы - семья одна!

       А вот нифигашеньки! Любовь, как выяснилось, совершенно не взаимная. Не любят поляки русских. Люто не любят.

       Я раньше думал, что всё это на уровне правительств - неа! Учился у меня один парень, Мариуш, сын кого-то из Польского посольства. Прекрасный парень: умный, добросовестный, интеллигентный.

       Зашла как-то речь... Я, как дурак, вещаю:

       - Это ведь правительства могут враждовать, не может один народ не любить или презирать другой. Ведь русских в Польше, например, врагами не считали. Правда, Мариуш?

       - Нет, - отвечает мне парень, - Не любят в Польше русских. И никогда не любили.

       Честно, блин! И, правда. Как выяснилось.

       Хотя пока на этот счёт думать рано - есть дела поактуальнее. Я ещё здесь никто и звать меня никак, чтобы о геополитике беспокоиться.

       - Сергей Васильевич!

       - Да-да?

       - Я хотел бы научиться хоть в какой-то степени передвигаться верхом. Это возможно?

       - А вы что, не умеете? - на лице моего хозяина отразилась смесь недоумения и лёгкого презрения.

       - Увы, в моём времени лошади практически не используются. Мы ездим в основном на самодвижущихся экипажах - автомобилях. Верхом не умеет ездить почти никто.

       - Господи! Вы продолжаете меня удивлять... А кавалерия-то как же?

       - А нет её. В современной мне войне кавалерия совершенно бесполезна. Не эффективна и не нужна. Разведку ведёт либо пехота, либо воздушный флот, а на поле боя атаку кавалерийского полка остановят пара пулемётчиков...

       - Пара кого?

       - Вот представьте себе ружьё, которое стреляет сто раз в минуту. Прицельно - версты на полторы... Представьте сколько всадников доскачут до противника. А у каждого пехотинца в руках почти такое же автоматическое ружьё, только бьёт поближе и не очень много пуль подряд выпустить успевает. Даже сейчас атаковать конницей нерасстроенную пехоту очень опасно, не так ли?

       - Нуу... - ошарашено смотрел на меня подполковник, - бывало всё-таки... Но я не понимаю как можно стрелять из одного ружья столь часто. Ведь уже после первых же выстрелов ничего не разглядеть из-за дыма.