Ради тебя - Татия Суботина

Брагин выругался:

– Ты не посмеешь!

Дикий расплылся в безумной улыбке:

– Ты, правда, так считаешь?! – он подошел к Рите почти вплотную и шумно втянул носом воздух. – Либо говоришь мне, где она, либо рыжик в носках ощутит всю полноту моей доброты.

Рита содрогнулась. Сейчас она была готова поверить любой угрозе, прозвучавшей от этого мужчины. Такие, как он не умеют шутить, мрачно подумалось ей.

– Ян, что ты задумал? – нахмурился Адиса, одним твердым движением он обхватил Риту за талию и задвинул себе за спину.

Сразу стало поспокойнее. Хотя сигнализация внутри нее не замолкла. Рита попыталась отдышаться и несмело выглянула из-за мужского плеча.

– Рита, беги! – выкрикнул Брагин, кидаясь на Яна.

Ноги сами понесли ее из комнаты.

Она почти взлетела на второй этаж, когда то, что донеслось до ушей сквозь шум от борьбы, заставило молниеносно поменять решение.

– Кенгерлинский, остынь! – кричал Адиса. – Ты опять промахнулся! Ее здесь не-е-ет!

– Заткнись!

Рите показалось, что в ее голове щелкнул выключатель.

Неразбавленная ярость затопила ее сознание. На мгновение мир сгустился до одной единственной мысли: «Кенгерлинский. Здесь».

Рита даже не заметила, как вновь оказалась в гостиной. Ее настиг неприятный визг, несколько вдохов потребовалось, чтобы понять – звук принадлежал ей.

Это был даже не крик, а воинственный клич. Он шел из такой глубины души, что Рита не смогла совладать ни с ним, ни с телом. Ее вели инстинкты.

Все вокруг смотрелось, как нелепые стоп-кадры. Она видела, как медленно вытянулись лица мужчин в изумлении, как Адиса и Брагин отшатнулись от Дикого…

А потом…

Рита с разбегу запрыгнула на Кенгерлинского, оплела ногами его талию и вцепилась в лицо, словно дикая кошка.

Стоп-кадры ожили, и все завертелось с бешеной скоростью.

Явно не ожидав такого поворота событий, Кенгерлинский не устоял на ногах и упал на спину. Раздался грохот. Рита сжала его шею, почувствовав, как кадык под руками дернулся в глотательном движении.

– Кенгерлинский! – вопила Рита, став хлестать его по щекам. – Где моя подруга?! Что ты с ней сделал, ушлепок маньячный?!

Он широко открыл рот, а потом закрыл его, промолчав.

Рита взвыла.

– Где ты ее держишь, похититель хренов?! Молчишь? – Она полоснула ногтями по его груди. – Что, нравится, когда девушки сверху? Ты мне ответишь за подругу!

Рита замахнулась для следующего удара. Кенгерлинский словно проснулся и среагировал молниеносно. Он крепко перехватил ее запястья и зашипел. Послышался хруст. Рита вскрикнула и почувствовала, как по щекам заструилось что-то мокрое.

Она плачет?

Мужчина отпихнул Риту от своего тела с такой силой, что она пролетела несколько метров и впечаталась в стену.

Гул набросился на ее виски, будто пытался продавить череп.

Рита зажала голову ладонями и подтянула колени к груди.

– Твоя сучка бешеная! – озадаченно сказал Кенгерлинский, поднимаясь на ноги. – Держи ее при себе или я за себя не ручаюсь.

– О, Господи, как ты?! – Брагин присел рядом и взял ее лицо в ладони. Внимательно и обеспокоено вгляделся в глаза. – Считай ты труп, Кенгерлинский.

– Так и считаю, – вздохнул он. – Уже даже и сбился со счета сколько раз.

– Перестань паясничать, Ян! – сказал Адиса. – На этот раз ты перегнул палку! Это же девушка, а не кегля, чтобы так бросаться!

– Я не ожидал, что получится так… сильно, – пробормотал Ян, немного растерянно приглаживая волосы, а потом вдруг опомнился и встряхнулся, будто отогнал мысли. – А впрочем… это неважно, сама напросилась. Идиотка бешеная. Где Даша?

Рита покачала головой. От этого простого движения ее тут же замутило. А вид разбитого лица Федора прямо перед глазами и стойкий запах крови, заставил еще больше взбунтоваться желудок.

– Да она сейчас блеванет! – скривился Ян. – Я на это смотреть не буду!

Губы Брагина превратились в тонкую линию. Он осторожно приподнял Риту на руки и аккуратно, будто она из дорогого фарфора, положил на диван. Комната кружилась, но Рита боялась закрыть глаза, чтобы не упустить что-то важное. Ярость, которая несколько минут ранее бунтовалась в ее теле – пропала без следа.

Тошнота немного улеглась. Гул в голове затих.

– Вас никто не приглашал. Валите оба, – махнул рукой Федор.

– Ну, уж нет! – Ян бесцеремонно отодвинул ноги Риты немного в сторону и уселся на диван рядом с ней. – Я пришел сюда за Дашей и без нее и с места не сдвинусь. Отвечай мне, докторишка, где она?

Брагин задохнулся от возмущения:

– Да с какого лешего она должна быть здесь?

– Потому что ее больше нигде нет! – вскричал Ян и подался немного вперед. Его глаза вновь затягивало пеленой ярости. – И у меня не осталось вариантов для поиска…

Рита закрыла глаза и в памяти тут же всплыла улыбающаяся Дашка-дурашка. От доброты, что всегда светилась в ее лице – у Риты защемило сердце. Она нужна ей. Господи, как она нужна ей! Здесь. Сейчас. Всегда!

Осознание, что в этом мире у нее больше не осталось дорогих людей, кроме Дашки, полыхнуло в голове ярче молнии.

– Ради Бога, пожалуйста, не трогай ее, – взмолилась Рита прежде, чем успела передумать. – Оставь ее. Возьми себе другую рабыню. Хватит преследовать Дашу! Влад сам найдет ее.

– Что ты знаешь? – произнес он огрубевшим голосом. Не дождавшись ответа, рявкнул так, что Рита подпрыгнула. – Отвечай мне!

Взглядом он скользнул по ее лицу и телу, не скрывая враждебности, что лилась из него, подобно аромату мужских духов.

– Не смей так к ней обращаться! – тут же взвился Брагин.

Адиса подошел и положил руку на плечо Кенгерлинского:

– Всем здесь необходимо успокоиться – это, во-первых. А во-вторых, кажется, Ян, мы не с того начали. – мужчина громко вздохнул, а Ян насмешливо изогнул брови. – Похоже, нам пора прояснить ситуацию и действовать сообща. И не спорь! Я вижу, что здесь находятся те, кто хотят отыскать Дашу не меньше твоего.

Ян упрямо поджал губы, сощурил глаза. Весь его облик выражал теперь отвращение и несогласие. Рита застыла на диване, пытаясь понять, как после всего того, что только что произошло, она может считать этого мужчину красавцем?

Даже с кровоточащими следами от ее ногтей, лицо Яна не стало менее привлекательным.

Она вжалась в диван, подальше отодвигаясь, от мужчины, чья красота несла в себе смерть. Теперь Рита поняла, что за внутреннее беспокойство ее донимало. Кенгерлинский нес за собой шлейф смерти, и странным было то, что она его ощутила.

Федор нащупал ее руку и сжал. Рита с облегчением выдохнула. Тепло его ладоней действовало на нее лучше любого успокоительного.