Баллада о Звездной Республике - Елена Долгова

и биологи. К Корниенко только не ходите, он расстроится.

-- Н-да... Корниенко врач, у него врачебная этика, а вот Петровский -- ученый, клятву Гиппократа не давал. Ладно, попробуем.

-- И еще... Ни наши убитые техники, ни рана Ленца забыты не будут. Вы хотите правосудия – правосудие свершится по закону. Это я вам обещаю как капитан.

Вечеров был без фуражки, поэтому не приложил руку к козырьку, а только кивнул. "Молодец, Серега, правильно отработал, – раздался голос бати в капитанском наушнике. -- Растешь ты у меня умом, отца радуешь".

Техники тем временем уже проверили электрику рельсотрона и теперь проводили испытания, гоняя по нему металлическую болванку туда-сюда.

– Нормально, Петрович, все работает.

К рельсотрону на платформе подкатили малый челнок типа «Кречет», рассчитанный на одного пилота. По сут он был истербителем, но никогда не бывал в бою -- человечество избежало космических войн. Петрович захватил «Кречета» манипуляторами и поставил его на рельсы. Появился Артур Яровой, уже одетый в летный комбинезон, он на ходу щелкнул замок шлема. Пилот ловко забрался в кабину, колпак кабины закрылся. Заработала громкая связь с Сисемой ("Внимание, всем покинуть стыковочный отсек!"). Техники, роботы и сам Сибирцев отошли за герметичную переборку, к экранам слежения. Чтобы сохранить воздух, заработали насосы. Потом раскрылся внешний гейт, и челнок молнией вылетел в темноту, пурпуром и синевой полыхнула плазма.

– Алконост, я Феникс, прием! -- тут же пришло по связи.

"Феникс -- позывной Ярового", -- вспомнил Сбирицев. Он продолжал наблюдать за полетом, не вмешиваясь в переговоры – этим сейчас занимался вахтенный офицер.

Челнок шел красиво, пилотировал Феникс отменно, впрочем, обстановка к этому располагала. Космос был чист и пуст -- ни астероидов, ни метеоритных потоков. На исходе путешествия "красный карлик" приблизился. Его хорошо заметный даже без увеличения диск источал спокойный розовый свет. Крошечная точка челнока почти исчезла из виду, потом, описав круг, вернулась, сверкнула белой искрой.

– Хорошо летит парень, – заметил Вечеров.

Феникс отработал основные фигуры пилотажа и лег на обратный курс. снова заработали насосы, раскрылся портал, челнок коснулся рельсотрона, который теперь работал на торможение.

"Слишком быстро", -- успел подумать Сибирцев. «Серега, атас!» – рявкнул в наушнике батя.

Под этот крик все остальное произошло в мгновение ока.

Система торможения отказала и больше не удерживала челнок. Маленький корабль устремился к задней переборке, нацеленный на прикрытых ею людей.

Феникс не мог отановить движение, но успел включить импульс маневрового двигателя и сбил «Кречет» с рельсотрона. Сияние плазмы наполнило отсек. Крабль упал с направляющих и покатился комом искореженного металла, все так же в сторону Сибирцева.

Сервисный робот, которого техники называли Петровичем, выдвинулся вперед, принимая удар на себя. Хряснул металл, содрогнулась переборка. В пробоину, что возникла близ головы капитана, со свистом хлынул воздух. Где-то за спиной раздался девичий крик.

–Заблокировать шлюз! – приказал Сибирцев, но воздух продолжал уходить – не сработала автоматика.

– Всем, кроме техников, покинуть помещение. Оставшимся – надеть аварийные скафандры. Я сказал – всем. Вас, Вечеров, это тоже касается.

– Но…

– Выполняйте приказ!

Оцепеневшие было люди, наконец, сдвинулись с места. Те, кому положено, устремились на выход, оставшиеся побежали к щкафам с защитным снаряжением. Сработала система пожаротушения, и разбитый челнок засыпало порошковой смесью. Одетый в скафандр Ганин, вскрыв щиток, спешно соединял провода вручную. Внешний гейт шлюза чуть дрогнул, шевельнулся и створки принялись медленно сходиться. Наконец, раздался глухой удар и они сомкнулись.

– Утечка ликвидирована. Химическая опасность, капитан.

– Включи очистку воздуха.

–Будет сделано.

По лицу Ганина, прикрытому забралом шлема, катились капли пота. Он ощерился, снова ковыряясь в проводах, схему которых, очевидно, помнил наизусть.

Загудела регенерация воздуха. Ядовитые пары и дым сделались пореже.

–Бригаду реанимации в отсек. В скафандрах, – распорядился Сибирцев.

«Мы могли сейчас умереть, – подумал он. – Если бы пилот не увел челнок в сторону, все бы кончилось нашей смертью в долю секунды».

– Систему взломали, сынок, – прохрипел в наушнике Сибирцев-старший. – пытался я помешать, не вышло. Не справился твой батяня с этой сукой, прости, она машина, а я кто… просто человек.

Сибирцев не ответил вслух, чтобы не пугать людей этим странным разговором, он лишь кивнул головой, надеясь, что разум отца все поймет.

Техники, перемазанные противопожарным порошком, уже резали остатки «Кречета», санитары извлекали Артура Ярового из обломков. Автоматические носилки покатились в сторону госпиталя, растирая по полу черную и белую грязь.

«Парню двадцать два года. – подумал Сибирцев. – Двадцать три ему, наверное, не исполнится. Нам всем придется усвоить урок».

–Товарищ Ганин, проследите, чтобы все системы корабля перешлина ручное управление. Товарищ Валеев, страхуйте вахтенного офицера и оставайтесь на мостике. Расследованием ситуации займусь я сам.

* * *

– Операционная готова, Кирилл Сергеевич, – доложила Женька.

Артура Ярового полностью освободили от остатков скафандра, заработала система дезинфекции. Вечеров видел лишь часть этих действий – сразу после аварии он пришел к Ленцу и теперь сидел у кровати друга.

– Что там? – прохрипел Ленц, сверкая единственным левым глазом (правую ужепустую глазницу закрывала повязка).

–Феникса привезли.

– Сильно ранен?

– Да не знаю, я, потому что