Эволюционер из трущоб. Том 2 - Антон Панарин

разбил минные поля. Они помогут сдержать напор разломных существ, а после Даниил Евгеньевич отправит бойцов на зачистку разломов. Как только они сделают свою работу, аномалия откатится назад. Плёвое дело. Черчесов достал телефон и позвонил Малышеву.

— Сергей Алексеевич, вы уже открыли шампанское? — улыбаясь, спросил Черчесов.

— Нет. А разве есть повод для радости?

— Разумеется есть, и не один, — заявил Даниил Евгеньевич и сделал театральную паузу.

— Вот как. Что ж, с радостью узнаю, что случилось, и немедленно велю открыть шампанское, если повод действительно веский, — приняв игру, заговорщическим тоном ответил Малышев.

— Месяц назад один доброхот запустил в реку Тагил новый вид рыбы. Так уж вышло, что рыбка оказалась хищной и сожрала не только всю живность в реке, но и три сотни человек.

— Три сотни человек погоды не сделают, а вот то, что рыбки у Архарова больше нет, это радует. С радостью продам ему пару тонн карасей по десятикратной цене, — тут же нашел выгоду для себя Малышев.

— Сергей Алексеевич, мелко мыслите. Зачем вам ему что-то продавать, если мы можем забрать все его земли? Архаров направил архонтов и магистров в сторону Снежинска и Озёрска. Там хищники ещё остались, их пытаются отловить живьём. Говорят, какой-то торговец предложил за рыбу хорошую цену. Но это не так важно. Думаю, вы слышали о расширении аномалии? Так вот, я получил разведданные о том, что Константин Игоревич отправил на помощь соседям две тысячи человек.

— И что? — не понимая, спросил Малышев.

— Ну как вы не понимаете? Всё просто. Сейчас самое лучшее время для нападения. На землях Архарова осталось лишь восемь тысяч боеспособных солдат, часть из которых шляется по рекам и ловит рыбу. У нас с вами на двоих около тридцати тысяч бойцов. Мы задавим его числом и за первую же неделю дойдём до Екатеринбурга! — Черчесов практически выкрикнул последнюю фразу.

— Возможно, вы и правы, Даниил Евгеньевич. Так у нас будет четырёхкратный перевес в силе, — задумчиво протянул Малышев.

— Не просто перевес! Архаров будет вынужден отозвать своих людей с земель Титова и Богданова, а без его помощи они надорвутся, и аномалия поглотит их баронства. А значит…

— А значит и аномалия начнёт давить на Архарова.

— Именно так! — ликующе сказал Черчесов. — Константин Игоревич распылит свои силы, и надорвётся, а после мы перегрызём ему глотку. Поделим баронство и отправимся освобождать земли Титовых и Богдановых. Представляете, сколько ценного там останется?

— Представляю, голубчик. Ещё как представляю. Чур, угольная шахта Титова будет принадлежать мне.

— По рукам, но тогда я заберу серебряный рудник Богдановых.

— Как вам будет угодно. Ведь я пользуюсь только золотыми столовыми приборами.

— Ха-ха! А вы шутник, Сергей Алексеевич, — рассмеялся Черчесов и тут же посерьёзнел. — Так что, сколько вам потребуется времени для приведения армии в полную готовность?

— Даниил Евгеньевич, дайте мне пару дней, и можем выступать.

— По рукам.

* * *

На следующий день в расписании был урок моего самого любимого из бесполезных предметов. Лекция по базовому контролю маны. Сегодня Ирина Парфирьевна скрежетала про построение стихийных покровов. Мне было откровенно скучно. Женщина, хоть и говорила по делу, но выдавала такие банальности, что я едва сдерживался, чтобы не зевнуть.

— Илина Палфильевна. Вы говолите пло вот такой поклов? — спросил я со скучающим видом и врубил покров на максимум, так что парта и стул моментально покрылись ледяной коркой.

— Михаил, вы тот ещё выпендрёжник. Я в курсе, что вы уже овладели этой техникой. Но это не значит, что всем остальным не интересно. Если хотите, можете пойти погулять, за это я не спишу с вас ни единого балла. Главное, не мешайте вести занятие. — Преподаватель поправила очки и посмотрела мне в глаза.

Я лишь улыбнулся и направился на выход, задав один-единственный вопрос:

— А можно, я указку возьму?

— Если такова плата за тишину в аудитории, то берите, — вздохнула Ирина Порфирьевна и продолжила лекцию.

Я схватил указку, вышел в коридор и стал наносить ею удары, словно это был меч. Это всяко интереснее, чем слушать лекцию. Тем более, что не все постулаты, выдаваемые женщиной, были верны. К примеру, она сказала, что ману необходимо распределять по кожному покрову равномерно для усиления тела. Это полный бред.

Ведь вам нужно укрепить всё тело разом, каждую его клетку, только так высвобождается истинная мощь. К тому же, Ирина Порфирьевна ничего не сказал о локальном мышечном усилении. Оно экономит кучу энергии и позволяет в несколько раз усилить тот же удар рукой. Так как мана распределяется не по всему телу, а концентрируется в конкретных зонах, отвечающих за силу удара.

К примеру, при нанесении удара, тебе не нужен бицепс, он лишь отводит руку назад, а значит, можно сэкономить драгоценную ману. Те же лицевые мышцы, шея и прочие микро-мышцы жрут энергию. А ведь её можно перенаправить, усилив свой удар в несколько раз.

Техника, озвученная Ириной Порфирьевной, в моём мире называлась «духовный доспех». С его помощью можно поглотить часть входящего урона, распределив его по телу, но для ответной атаки использовались всё же локальные усиления. Даже странно, что она это не упомянула, может, подобное преподаётся на более поздних курсах?

А вообще, местная система обучения меня дико забавляла. Практически никто из учеников не умел читать и писать. Весь материал был либо практическим, либо объяснялся на словах. Думаю, если бы Архаров решил потратить пару лет для обучения воспитанников грамоте, то дальнейшая учёба пошла бы семимильными шагами.

Но нет, у него своё видение. Солдат должен быть безграмотен и не иметь собственного мнения. А если они научатся читать, то тогда смогут читать книжки! О, ужас! А там ведь мысли всякие записаны, и не дай боги, что-то крамольное прочитают! Так и до бунта недалеко. Мои размышления прервала сирена, знаменующая завершение моей тренировки и бестолковой лекции.

Я вернул указку, поблагодарил Ирину Порфирьевну за занятие, сказав, что было чертовски познавательно. И направился в столовую, слыша за спиной тихий шепот:

— Проклятый выскочка.

Вот она, цена успеха. Если ты первый, то остальные плетутся позади и тихонько тебя ненавидят. Кто-то тайно, кто-то открыто. И лишь немногие воспринимают тебя, как пример для подражания.

— Ага. Дурачился всё занятие. Палкой махал, идиотина, — буркнул кто-то, и я тут же обернулся. Бубнёж моментально затих.

Покачав головой,