Стая Тамерлана - Александр Михайлович Бурых

Гистаспа, нависал тенью над спартанскими царями, забредал на огонек к римским патрициям, провожал к подножию кострищ жертв монаха Торквемады, являвшегося тезкой автора «Города Солнца».

Книга формировалась в виде группы новелл, объединенных темой противоборств. Не питавший иллюзий насчет высокой морали своих разумных собратьев, историк придерживался точки зрения, согласно которой некая обобщенная личность, эволюционируя в веках, раскрывается подобно цветку. Есть в чертежах тычинки, лепестки и пестики — они и будут развиваться вплоть до зрелости. И ничто не отпадет прежде времени, плохо оно или хорошо. Пропорция лепестков дурных и благородных постоянна. Цивилизация лишь усложняет или извращает их проявления. Потому человечество, двигаясь сквозь время, становится гуманнее и добрее, но одновременно являет миру все больше и больше мерзости и жестокости. А это значит, что зрелища, потешающие низменные чувства далеких пращуров, не менее любы должны быть современникам.

Разговор с Салимом Якубовым только укрепил профессора в этой точке зрения. Якубов рассказывал о боях человека и собаки, как о явлении, виденном им лично. Жаль одного — напился тогда Каретников что-то уж быстро. Вроде, особой склонностью к зелью он не отличался, а тут потерял контроль. Но, ничего, что-нибудь надо придумать. Эх, как хорошо бы все это увидеть в натуре!

«А не отправиться ли мне за фактическим материалом в Узбекистан, к Аркашиному другу?» — подумал однажды ученый.

* * *

В круговерти множества праведных трудов Мызин наконец-то вырвал пару дней и для себя. Последнее время он почти совсем забросил семью, и теперь вывез жену, дочь и мастифа Принца на дачу. Обильный и вкусный шашлык из нежной свинины обычно не склоняет к совершению активных прогулок. Но дочь Катерина была иного мнения — потащила отца на рыбалку.

Семилетняя Катька являла пеструю смесь из девчонки и мальчишки. Больше месяца приставала к родителям с идеей поудить рыбу, где она только ее почерпнула? Отец, никогда не увлекавшийся такого рода занятиями, купил удочку и прочие принадлежности, проконсультировался у знатоков. И теперь, пренебрегая острым желанием вздремнуть, отправился с дочерью во главе на дальний, больший, пруд — там частенько посиживали рыбаки. Обойдя половину побережья, Катька наконец обнаружила стоящее, с ее точки зрения, место.

Прогал в густых кустах вел к воде. На вытоптанном пятачке валялись два коротких бревна, несколько пустых бутылок, окурки и смятый пластмассовый стакан. «Куда ты лезешь? Это же помойка!» — пытался вразумить чадо отец. «Нет, здесь сидели рыбаки, значит, клюет здесь!» — детская упрямая логика взяла верх. Юрий минут десять понаблюдал за поплавком, сторожащим небо дульцем микроскопической зенитки, и, строго предупредив дочь, чтобы в воду не лезла, отправился побродить по берегу. Не мог он подолгу сидеть на одном месте без дела. Принц увязался за ним. Но не сделали они и двадцати шагов, как сзади раздался дикий вопль. На короткой дистанции Мызин едва не опередил пса.

Катька, держа удилище высоко двумя руками, исполняла танец индейцев карибу, посвящая его маленькому переливающемуся серебром ромбику, извивающемуся на конце лески.

— Ты всю рыбу так перепугаешь! — расхохотался, переводя дух, Юрий.

— А вот и нет, а вот и нет! Я наловлю много-много рыбок, посажу их в банку и буду кормить стрекозами!

— Да она сама как стрекоза, твоя добыча. Комара не проглотит.

— Ну, тогда ты купишь им корм! И большой аквариум, им в банке тесно будет!

Юрий снял с крючка плотвичку.

— Ладно, трудись пока, я еще немного поброжу.

Мощная ива, раздвинув вокруг себя заросли, клонилась к воде, напоминая престарелую модницу, настырно требующую от зеркала возврата былой прелести. Место под деревом было вытоптано, в земле виднелись следы от табуретных ножек. Никаких окурков и бутылок.

«Вот сюда надо Катьку перетащить», — подумал Юрий. Он свистнул затерявшегося где-то Принца, но пес не появился, а вместо него до слуха донесся повисший на одной ноте визг. Второй раз пришлось Мызину поспешить к дочери. И на этот раз основания были серьезнее.

Катерина стояла у самой кромки воды, вытянувшись столбиком и опустив руки по швам. Ее в полтора раза увеличившиеся глаза безотрывно смотрели на двух распростертых на земле мужчин, над которыми нависал ощетинившийся и рычащий Принц. Он поворачивал свою массивную голову от одного к другому, и тогда его слюна падала на поверженных. Увидев Юрия, тот, что лежал на спине, попробовал приподняться и тотчас получил удар оскаленной пастью в лицо.

Мызину не без труда удалось оттащить и успокоить собаку. До смерти перепуганные мужики, пятясь назад, сбивчиво объяснили свое появление вовсе не злыми намерениями, а тем, что пришли раздавить пузырь на излюбленное место.

— Они тебя не обижали? — спросил Юрий у дочери.

— Нет. Они подошли и сказали, чтобы я в другом месте погуляла. Я сказала — сами уходите, а тут Принц налетел.

— Значит, не трогали… а, не врешь?

— Нет, нет, папа.

— Понятно. Хорошо, считайте, что вам повезло. Катитесь отсюда. Пса я смогу удерживать ровно две минуты, потом он вырвется, не один раз проверено.

Топот незадачливых выпивох стих вдали секунд через десять.

— Ну что, закончилась рыбалка? — взъерошивая растрепанные волосы Катерины, спросил Мызин.

Дочь прижалась к нему.

— Да, пойдем, папа. Я так испугалась.

— Чего? Это они тебя напугали?

— Нет, Принц. Я думала, он их загрызет.

— А, ну тогда все в порядке. За Принца не переживай, он на людей зла не держит. Просто тебя защищал.

Мызин приобнял пса за шею.

— Молодец, Принцуля, молодец, гениальная ты псина.

* * *

Этим инцидентом, собственно, и закончилась попытка Юрия Мызина отдохнуть в семейном кругу. Вскоре после того, как они вернулись домой и Катька, под материны ахи, еще не успела завершить возбужденный рассказ о подвиге героического мастифа, а Принц дожевать заслуженные остатки шашлыка, позвонил Аркадий Николаевич Заседин. Он сообщил, что совершен налет на «Свечу» и пропали важные документы. Там уже находится Портнов, но результатов пока нет, потому необходимо присутствие и его, Мызина. Весь среднеазиатский проект под угрозой. Это было серьезно.

Крутя баранку, Мызин перебирал в уме варианты кандидатур на роль воров. Кто мог знать о проекте? Никто! Но информация просочилась, иначе как объяснить, почему грабанули именно сейф с документами и именно сейчас? Совпадение? А если нет, то, как могли уйти сведения, через кого? Ответов не было. Знал все исключительно малый круг сверхнадежных людей. А может, действительно, время начала проекта просто совпало со случайным налетом местной шантрапы, и тогда ничего страшного? Но, такие случайности, извините! Нет, в голову ничего толкового