Журнал Наш Современник 2006 #4 - Журнал Современник

(Продолжение следует)

Русская мысль

“…Силам добра нет доступа к власти”

(Из дневников Льва Тихомирова)*

В последние годы в центре внимания отечественных исследователей оказалась жизнь и судьба Льва Александровича Тихомирова (1852-1923). Его сочинения активно переиздаются и пользуются повышенным спросом; вышло несколько монографических работ и целый ряд интереснейших журнальных публикаций, посвященных Л. А. Тихомирову. Он даже стал одним из героев исторического романа О. Михайлова.

В сложной и противоречивой судьбе Тихомирова в полной мере отразились все те изменения, которые переживала Россия, начиная с эпохи великих реформ и заканчивая становлением большевистского режима. Помочь в понимании душевных метаний Тихомирова могут его записи. Дневники, относящиеся к промежутку времени с 1883 г. по октябрь 1917 г., хранятся в личном фонде Л. А. Тихомирова, который находится в Государственном архиве Российской Федерации (ф. 634). Всего они составляют 27 единиц хранения. Дневники представляют собой уникальный материал для исследователей. Множество подробностей из жизни их автора, описание его размышлений, обстановки, его окружавшей, — все это позволяет нам увидеть внутренний мир Тихомирова во всей его сложности и противоречивости. Некоторая часть его дневников за 1883-1895 гг. и 1904-1906 гг. публиковалась в конце 20-х — начале 30-х гг.

Л. А. Тихомиров родился 19 (31) января 1852 г. в Геленджике, в семье военного врача Александра Александровича Тихомирова и Христины Николаевны, урожденной Каратаевой, и был третьим сыном в семье. Родословная отца Тихомирова уходила своими корнями в Тульскую губернию. Практически все предки Александра Александровича принадлежали к лицам духовного звания. Получив воспитание в духовной семинарии, Александр Александрович прервал сложившуюся традицию и пошел по медицинской стезе, поступив в Московскую медико-хирургическую академию, которую он окончил с золотой медалью. Затем служил в военных госпиталях и после перевода в Геленджик женился на вдове своего товарища С. И. Соколова.

В 1864 г. Лев Александрович поступил в Александровскую гимназию в Керчи. Там он увлекся революционными идеями и впоследствии вспоминал: “Что мир развивается революциями — это было в эпоху моего воспитания аксиомой, это был закон. Нравится он кому-нибудь или нет, она придет в Россию, уже хотя бы по одному тому, что ее еще не было; очевидно, что она должна прийти скоро… революция считалась неизбежной даже теми, кто вовсе ее не хотел”. Тихомиров с увлечением читает “Русское слово”, а его любимым писателем становится Д. И. Писарев.

Гимназию Тихомиров окончил с золотой медалью и в августе 1870 г. поступил на юридический факультет Московского университета, откуда вскоре перевелся на медицинский факультет. Здесь он с головой погружается в революционную работу, став одним из активных участников народнического движения. Осенью 1871 г. он вошел в кружок “чайковцев”. Летом 1873 г. Тихомиров переехал в Петербург, где продолжал заниматься революционно-пропагандистской деятельностью. В ноябре того же года его арестовали. Более 4 лет Тихомиров провел в Петропавловской крепости и доме предварительного заключения и в октябре 1877 г. проходил по знаменитому “процессу 193-х” народников-пропагандистов. Тихомиров, которому годы тюрьмы компенсировали срок наказания, был освобожден в начале 1878 г. Такое наказание показалось революционеру чрезмерным. По его мнению, “мальчик, полный жизни”, был наказан “за вздор, за дурацкую брошюру”. Вышедший на свободу Тихомиров был отдан под административный надзор полиции с определением обязательного места проживания. “При моей молодости и жажде широкого наблюдения, — вспоминал он впоследствии, — эта мера поразила меня как громовый удар. Мне казалось, что я снова попадаю в нечто вроде недавно оставленной тюрьмы, и я немедленно бежал, без денег, без планов… с этого момента начинается моя нелегальная жизнь…”.

Авторитет Тихомирова в революционной среде к тому времени значительно возрос, чему в немалой степени способствовали годы, проведенные в заключении. У него завязывается роман с С. Л. Перовской. Еще когда Тихомиров находился в доме предварительного заключения, Перовская, используя обычную практику революционеров, применяемую ими для связи с находившимися в заключении, представлялась его невестой. Именно Перовская предложила Тихомирову, который был выслан на родину, в Новороссийск, покинуть ссылку и присоединиться к революционерам. Это предложение было “последней каплей, решительным ударом”. О степени увлеченности Тихомирова говорит и то, что он даже сообщил родителям о возможной свадьбе, но все получилось иначе: он познакомился с уроженкой г. Орла Екатериной Дмитриевной Сергеевой и летом 1880 г., использовав фальшивый паспорт, обвенчался с ней. Отметим, что вопреки неписаной революционной традиции брак Тихомирова был не только официальным, но и закреплялся церковным обрядом венчания, на котором шафером был Н. К. Михайловский. Судьба дала Тихомирову двух сыновей — Николая и Александра, который впоследствии, в 1907 г., примет постриг под именем знаменитого воронежского святителя Тихона; и двух дочерей — Веру и Надежду. Обе дочери родились в 1880 году, но после цареубийства Тихомирову будет суждено не видеть их многие годы.

После раскола “Земли и воли” на “Черный передел” и “Народную волю” Тихомиров примкнул к последней, став членом исполнительного комитета, распорядительной комиссии и редакции “Народной воли”. Он успешно справляется со своими задачами, в число которых прежде всего входят пропаганда и агитация. Одним из наиболее известных произведений революционной пропаганды стала написанная Тихомировым “Сказка о четырех братьях”, которая, по словам П. А. Кропоткина, “всем очень понравилась”. В. Г. Короленко вспоминал, что эта сказка широко использовалась для пропаганды в крестьянской среде и имела там успех. Да и сам Тихомиров считал, что вполне “мог писать для народа”.

Но уже в этот период Тихомиров начинает сомневаться в правоте своего дела. На одном из заседаний ИК “Народной воли”, проходившем в середине 1880 года, он заявляет о своем желании выйти из революционной организации. А. П. Прибылева-Корба вспоминала, что эта сцена была “в высшей степени мучительна”. Товарищи напомнили Тихомирову о том, что по условиям устава исполнительного комитета о выходе из него не может быть и речи, и единогласно решили дать ему “временный отпуск для поправления здоровья”. Арестованный через несколько месяцев после этого заседания А. Д. Михайлов писал из тюрьмы товарищам о необходимости “беречь и ценить” Тихомирова как “лучшую умственную силу” и просил прощения за то, что часто упрекал его в бездействии. Но сам Тихомиров к этому времени уже не был тем Тигричем, которым знали его товарищи. К нему больше подходила другая подпольная кличка — Старик.

После убийства Александра II народовольцами и разгрома партии, в 1882 г., Тихомиров уехал за границу. Перед этим он направил Александру III открытое письмо исполнительного комитета “Народной воли”, в котором было сказано: “…может быть два выхода: или революция, совершенно неизбежная, которую нельзя предотвратить никакими казнями, или добровольное обращение верховной власти к народу”, и далее ставил ультиматум: общая амнистия всем политическим заключенным, созыв представителей от всего народа “для пересмотра существующих форм государственной и общественной жизни” и “переделки их сообразно с народными желаниями”. В противном случае “Народная воля” угрожала власти новыми кровавыми акциями. В подпольных типографиях продолжали печатать воззвания к “простым мужикам”, разъясняя им суть произошедшего и призывая продолжать борьбу: “От нового царя тоже не дождаться тебе ничего хорошего!.. Коли хочешь земли да воли, так силой бери”.

Вместе с Львом Тихомировым за границу также выехала Екатерина Дмитриевна. Обосновавшись в Париже, Тихомиров продолжал заниматься революционной деятельностью и вместе с П. Л. Лавровым редактировал “Вестник Народной воли” (1883-1886 гг.). В полицейской справке о деятельности Льва Александровича отмечалось: “Прежде всего, Тихомиров приложил все свои силы к поднятию тогда упавшей революционной литературы”. В эмиграции во взглядах Тихомирова постепенно начинает нарастать серьезный перелом. Он стал задумываться о пройденном пути, о смысле жизни. И эти размышления были весьма печальными: “Передо мною все чаще является предчувствие, или, правильнее, ощущение конца. Вот, вот конец жизни… Еще немного — и конец, и ничего не сделано, и перед тобой нирвана. И сгинуть в бессмысленном изгнании, когда чувствуешь себя так глубоко русским, когда ценишь Россию даже в ее слабостях, когда видишь, что ее слабости вовсе не унизительны, а сила так величественна”. Тяжкие думы усугублялись постоянным безденежьем, порождающим ссоры между супругами, и болезнью сына (менингит). Немало нервов испортил Тихомирову заведующий русской полицейской агентурой в Париже П. И. Рачковский, следивший за каждым его шагом.