Гроза над Бомарзундом - Иван Валерьевич Оченков

есть только один способ от меня избавиться — всячески помогать! И чем раньше я закончу, тем быстрее покину эту милую страну живописных озер, непроходимых болот и упрямых обывателей!

— Ты говоришь мне правду?

— А вот это было обидно! Неужели я хоть раз, словом или действием дал тебе повод усомниться во мне?

— Нет, конечно. Прости! Вовсе не то хотел сказать…

Раскаяние в глазах брата было таким искренним, что мы тут же обнялись и пообещали друг другу не верить более наветам. В общем, все как в каком-нибудь сентиментальном романе.

— Кстати. А когда они успели на меня нажаловаться?

— Вчера. Был благотворительный прием. Тебя, к слову, тоже приглашали, но ты не смог…

— Да-да, что-то припоминаю. Должны были быть выпускники Александровского университета.

— Вот именно.

— Скажи, а ты не хотел бы перевести это заведение в Петербург?

— Но зачем?

— Чтобы их будущая элита училась здесь. И привыкала говорить и мыслить по-русски. Из Або в Гельсингфорс их ведь уже переправляли. Так что, можно сказать, туземным аборигенам не привыкать…

— Ты серьезно?

— Нет, конечно, — улыбнулся я. — Шучу!

[1] полноправный судья (фр)

Глава 9

Переход из Кронштадта в Свеаборг — плевое дело. Всего каких-то 140 миль с копейками. Даже если ветер противный, все равно за сутки, много двое, добраться можно. С одной маленькой поправкой — в мирное время! А сейчас у нас война и у союзников по-прежнему преимущество в силах. Если Нейпир на пару с Парсеваль-Дешеном совершат резкий маневр и встретят нас перед морскими воротами столицы Великого княжества Финляндского, расчехвостят за милую душу. Только ошметки полетят во все стороны!

А идти надо. Следующий акт разыгравшейся на Балтике трагедии предстоит в водах Ботнического залива, и мне нужно быть к нему как можно ближе. В штабе предлагали разделить силы. Дескать, пусть фрегаты и пароходы идут морем, канонерские лодки крадутся вдоль берега, чтобы иметь возможность в случае чего скрыться в тамошних шхерах. Ну а вы, ваше императорское высочество… поезжайте сушей! А чего? Дороги летом просохли, пейзажи вокруг великолепные, народ простодушный, селянки, опять же, красивые. Доберетесь потихоньку, с верноподданными по пути пообщаетесь, отчего нам многогрешным спокойнее будет!

Но, как говорится, не на того напали! Нет, я не против разумной осторожности. Но после погрома, учиненного англо-французскому флоту, надо показать всем и прежде всего подчиненным что, по крайней мере, в Финском заливе хозяева — мы! Поэтому идем все вместе.

Что же касается возможности нападения союзников… ну, во-первых, быстро им про наш выход не узнать. Радио еще не изобрели, а телеграф все же не так быстр. К тому же, у нас на всех станциях сидят жандармы и тщательно проверяют всю корреспонденцию.

Во-вторых, залив он все-таки широкий, и найти нас в нем не так просто. Потому как до радаров еще дальше, чем до радио. И даже если союзники отправят несколько быстроходных кораблей на разведку. Пока обнаружат, пока пересчитают, пока доберутся до главных сил… в общем, риск был сочтен приемлемым.

И самое главное, о дате выхода заранее не знал никто, кроме генерал-адмирала, то есть меня. То есть буквально, прибыл одной прекрасной ночью в Кронштадт и приказал разводить пары. Дескать, выступаем. Правда, перед этим пришлось приучить своих подчиненных к постоянным выходам в море, для чего иметь полный запас угля, боекомплект и штатный состав команд. Те же, что только вернулись с дозора и не успели загрузить топливо, останутся на месте. Оголять главную морскую базу флота нельзя.

Шли двумя колоннами. В левой — наши главные силы. Наконец-то вступившие в строй переоборудованные из парусников винтовые линейные корабли: «Выборг» под флагом адмирала Мофета и «Константин». А также совершенно новый фрегат «Мария», плюс уже успевший повоевать «Полкан». В кильватер к ним держались колесники. Мой флагман «Рюрик», а также «Доблестный», «Гремящий», «Олаф» и спешно отремонтированный и приписанный к их бригаде трофейный шлюп «Бульдог». До фрегата он, конечно, не дотягивает, но паровых шлюпов в нашем флоте нет. Ближайшими аналогами еще только станут заложенные недавно на верфях клипера. Но колесный клипер… это немного перебор!

Следом за ними, словно свора свирепых гончих на сворке у охотника, готовых наброситься на противника по первому сигналу, бежали по морю двенадцать бронированных «константиновок». Командовал бригадой участник недавнего сражения у Кронштадта капитан-лейтенант Левицкий на своем «Шалуне». Если честно, я взял бы их все, то есть шестнадцать, но, к сожалению, остальные находились в ремонте.

В правой двадцать канонерок шанцевского типа. Между ними слабо вооружённые пароходы с припасами и первым батальоном морской пехоты. Больше, к сожалению, сформировать и хотя бы минимально обучить не успели. По факту собрали все силы, оставив для патрулирования акватории и прикрытия минных постановок Кронштадта всего полдюжины канлодок.

Впереди — разведка из только что вступивших в строй корветов под началом капитана второго ранга Павла Истомина, пожалованного к тому времени внеочередным чином «за отличие». К слову сказать, хорошие получились корабли. Водоизмещение в 1200 тонн. 400-сильные машины, обеспечивающие от 10 до 12 узлов под парами и, если не врут строители, столько же под парусами. Вооружение — десять 60 и два 36 фунтовых орудия.

Командирами на них стали герои обороны Кронштадта, многие из которых еще совсем недавно были лейтенантами. Большинству около тридцати, всего пару недель назад они весело, с флотским размахом обмывали награды и новые чины. А теперь вот снова боевой поход.

«Витязь» достался Павлу Селиванову, «Варяг» его другу князю Дмитрию Шаховскому, «Олег» Гавришеву 2-му. На «Аскольде» принял командование вернувшийся в строй после ранения князь Вадбольский. Еще один свежепроизведенный капитан второго ранга Шиллинг поднялся на мостик «Громобоя», а флагманом стал «Баян» самого Истомина, на котором он поднял свой брейд-вымпел. [1]

Наименования кораблям, можно сказать, моя заслуга. Так сказать, отдал дань юношескому увлечению никому здесь к счастью неизвестной Русско-Японской войной. Впрочем, если эта кампания пройдет иначе, значит, и в будущем все далеко не предопределено…

К слову, назначение молодых офицеров на столь высокие должности вызвало в моем ведомстве немалый скандал. Нет, престарелые и заслуженные на мостики новых корветов не метили, но почти у каждого имелись засидевшиеся в чинах сыновья или племянники, протеже, в конце концов. Тем более что все эти места были распределены. А тут такой облом! Вою было столько, что словами не передать!!!

На что я просто поинтересовался, много ли времени назначенные ранее командиры проводили на своих будущих