Горящее дерево - Стоик

город вовсе.

Вдруг прямо передо мной остановилось нечто, напоминающее транспорт, но оно не подъехало откуда то, а просто возникло. То, что я могу назвать дверью, бесшумно поднялось и голос на не знакомом мне языке что-то сказал. Я не знал, как мне реагировать, но обращался он явно ко мне. Потом голос повторил сообщение. Вроде как запись. Открытая дверь явно меня приглашала сесть внутрь. Я, послушав инстинкт, зашёл.

Тут же дверь закрылась, и транспорт рванул так, что я едва не свалился, потеряв равновесие. Надо было сесть, и я, с опозданием, увидел предмет, напоминающий кресло.

Через три или пять минут, по субъективным ощущениям, меня куда-то привезли. Дверь открылась, и я вышел. Наконец-то я увидел людей. Это были два человека в чёрной униформе с неизвестными мне знаками различия. Они стояли лицом ко мне, но рассматривали что-то в полупрозрачном терминале, расположенном у них на уровне груди. Транспорт, что меня привёз, исчез.

Наконец, один поднял голову и произнёс что-то опять на не знакомом языке. Я пожал плечами и замотал головой, мол не понимаю. Теперь уже оба незнакомца переглянулись. Один из них достал откуда-то какой-то квадратик, подошёл ко мне и прицепил на одежду в районе груди. Произнёс что-то опять на своём, а квадратик произнёс механическим голосом:

— Это считыватель. Он может переводить для вас нашу речь. И вашу — для нас.

Значит это переводчик. Но как он улавливает язык, на котором я думаю. Квадратик же по-русски говорил.

— А откуда эта коробочка знает русский?

— Она не знает, знаете вы. Она просто считывает ваши мыслеформы.

Я то в курсе, что такое мыслеформы, но получается в этом мире научились видеть структуры реальности с помощью приборов.

Мои мысли прервал квадратик:

— Это полицейский участок номер двадцать одиннадцать города Энтераль. Я сержант Авис, а это мой коллега стажёр Эйр. Теперь представьтесь вы, пожалуйста.

— Андрей Борисов.

— Какое странное имя. Вы явно не местный, вы откуда?

— С Земли, — Чуть заикаясь сказал я.

— Откуда? — Уже с большим интересом глядели на меня полицейские, — Мы не знаем такого места.

— А как называется ваша планета?

— Тауи, — Сказал Авис и уже спокойно добавил, — Пора вызывать специалистов, стажёр.

Даже если это Земля, у них просто для этой планеты другое название. А теперь из-за этой глупости меня отправляют в психушку.

Мне на руки одели силовые наручники, ну то есть мои запястья друг к другу прижимало какое-то силовое поле. Затем приехал беспилотник, похожий на тот, что привёз меня сюда, но белого цвета.

2

Беседу со мной никто не проводил. Встречающий меня андроид просто провёл в помещение, похожее на камеру, но очень светлую и чистую. При этом силовое поле окружало весь внутренний периметр помещения. Ну что же, можно все обдумать и просмотреть. Привычным образом я вошёл в транс, чтобы рассмотреть эту реальность.

Меня сразу поразила сложность структуры. Объём информации в разы превышает то, с чем я имел дело раньше. Что-то найти, изучить — крайне сложно. Я, первым делом, хотел подтвердить, что я на Земле, хоть и в другой версии. Оказывается нет. Это точно не Земля. Просто звёздная система выглядит иначе. Сама планета пригодна для жизни, но как-то искусственно, словно здесь меняли атмосферу. Этот мир меня поразил. Он был старше моего родного на десятки тысяч лет. Люди здесь освоили сотни звездных систем и тысячи планет. На девяти из них, пригодных для жизни, расселилось человечество. Не сразу, но обнаружил Землю, на едином межзвёздном языке она называлась Эмма. Она выглядела словно ржавая с трудом ездившая машина. Там по прежнему жили люди, но ресурсов и чистой природы не было.

Тауи — это современная технологичная планета, на которой было размещено производство всего, что вообще возможно произвести или вырастить. Планета — завод. Небоскрёбы, что я видел, это роботизированные фабрики без единого человека. Рабочий персонал в виде кожаных мешков занимался техобслуживанием. Вернее даже, решением нетривиальных задач, связанных с поломками. Программы до сих пор не научились решать головоломки.

Я на минуту вылез из транса, как вдруг прямо передо мной заморгал, неизвестно откуда появившийся экран. На нем неизвестными символами было впечатано что-то. И пошла громкая озвучка, которую мой квадратик перевёл как «тревога». Потом возникло лицо человека, средних лет, который произнёс:

— Неизвестный, под номером три два ноль семь, за вторжение в субреальность, вы приговариваетесь к штрафу на две тысячи монет или, если не оплатите в течение десяти звездных часов, будете осуждены на два звездных года исправительных работ.

Экран погас. Б…. Какого хрена. В смысле «вторжение»?

Экран снова загорелся и там появилось другое лицо, улыбающегося юноши.

— Приветствую вас, осуждённый! Я- Сэм, ваш адвокат. Желаете подать апелляцию в человеческий суд?

— Человеческий? А до этого какой был? — Спросил я, хотя миллион других вопросов вертелось у меня на языке.

— С удовольствием разъясню, — Ещё шире улыбнулся Сэм. — Вас осудил искусственный интеллект за нарушение статьи межзвездного уголовного кодекса. Но у вас, конечно же, есть право обжаловать его решение, хотя по статистике Человеческий суд отклоняет почти все апелляции.

— А ты кто такой?

— Я — Сэм, адвокат и тоже искусственный интеллект.

— Объясни по-человечески, хотя ты не можешь по-человечески, ну объясни как-нибудь, что я нарушил?

— Вы нарушили закон, согласно которому человеку запрещено выходить за пределы наблюдаемого мира в зону субреальности. Выход в гиперреальность является отягчающим обстоятельством и увеличивает ответственность.

У меня конечно вопросы не заканчивались. Особенно было не понятно, чем отличается субреальность от гиперреальности. Но это потом.

— А что, человеку нельзя, а кому можно?

— Ну есть люди, кому это можно. Это специально уполномоченные верховным межзвездным правительством, а также сертифицированным устройствам, вроде вашего считывателя.

— Мне нужно подумать, — Сказал я Сэму и своим видом дал понять, что разговор закончен.

Ах вот оно че, Михалыч. Тот дар, что есть у меня использовать запрещено. И есть те, кто контролирует его. Я расстроен. Как быть? Штраф ещё этот. Конечно я его не смогу оплатить, значит сидеть придётся. И сколько это два звездных года?

Да пошли вы. Я снова вошёл в транс.

В тех мирах, где я был до этого, многое зависело от выбора человека. Этот выбор я не мог изменить никак. Свобода воли как она есть. Каждое мое действие должно было касаться только вещей, находившихся вне воли и сознания прямоходящего примата: природа, техника, даже человеческое тело. Все это — мимо сознания. Этот техногенный мир сплошь состоял из техники и механизмов, цифровых систем и так далее, с минимумом участия органического