Кугитангская трагедия - Аннамухамед Клычев

Так они послали эмиру донесение, что жители аулов Карлюк и Куйтана перестали повиноваться и совершенно не платят налоги, что они не признают власти эмира, не мешало бы, мол, их проучить.

Разгневанный эмир, получив такое сообщение, распорядился срочно послать туда стражников и предать эти аулы мечу, не щадя при этом ни стариков, ни детей.

— Пусть в этих поганых аулах некому будет развести очага! — сказал он в сердцах.

И войска двинулись к аулам.

Узнав о предстоящей расправе, жители Карлюка послали своих гонцов к эмиру, чтобы сообщить ему, что налоговые агенты аккуратно собирают с жителей налоги. А вот куда идут деньги и добро, — неизвестно. Кроме того, гонцы должны были передать эмиру просьбу прислать к ним своего представителя для проверки мошеннических действий местных правителей и налоговых агентов.

Но они опоздали, войска были уже в пути. Эмир, выслушав гонцов, дал указание вернуть их, недопустить расправы и в срочном порядке разобраться с виновными. Но войска к этому времени уже успели прибыть на место и предать мечу аул Карлюк. Виновники предательства были наказаны, повешены на глазах жителей. Старожилы до сих пор помнят этот случай.

Ужас и страх царили среди населения. Люди оставались без крова, лишались своего имущества. Ни земля, ни вода — ничто не принадлежало им. Они трудились не покладая рук на своём небольшом клочке земли, чтобы весь урожай отдать баям и ханам и рассчитаться с долгами. Так на протяжении долгих лет с раннего утра до позднего вечера.

Угнетённые народы Востока ждали светлого дня, когда мир будет озарён счастьем, равноправием всех народов. И они дождались. Великая Октябрьская социалистическая революция положила конец эксплуатации и бесправию народов, сделала их навсегда счастливыми и свободными.

С приходом Советской власти народы отдалённых уголков бывшей царской России пробудились и горячо приняли новое в их жизни; Они с радостью встречали новый строй и всеми силами поддерживали его.

В Базар-Тёпе тоже была установлена Советская, власть. Пришло счастье и в семью Хакимовых, родственников погибшего Арзы. Младшему брату Алияру в это время исполнилось 26 лет. Много испытаний выпало на его долю. Он стал, серьёзным, глубоко познавшим жизнь человеком.

Трудился он с утра до заката солнца в своём хозяйстве, и все односельчане удивлялись его трудолюбию. Однако еле сводил концы с концами, так как всё приходилось отдавать баям и муллам, рассчитываясь, за аренду земли, за воду.

С установлением Советской власти он немного вздохнул и принялся работать с новой силой, не замечая усталости. Глядя на него, и односельчане трудились так же добросовестно.

Вскоре Алияра избрали председателем сельского Совета.

Классовые враги, затаив дыхание и злобу, следили за всем, что происходило в ауле, и, конечно же, за действиями его первого представителя — Алияра. Они как могли боролись против Советской власти. Отдельные, не скрывали своей ненависти и угрожали Алияру. Он же их не боялся, так как его опорой был народ, и то праведное дело, за которое он боролся.

Некоторые уходили из аулов и создавали свои группы, которые в бешеной злобе нападали на безоружных мирных жителей и учиняли жестокую расправу с активистами Советской власти.

Пришлось Алияру взяться за оружие: он возглавил вооружённый добровольный отряд по борьбе с басмачами. Не раз он встречался с ними в бою и наводил страх своими смелыми действиями. Имя Алияра стало известно далеко за пределами родного аула. Но враги не дремали. Подкараулив его, они зверски расправились с ним.

Вот что рассказала его жена Гулистан Махметова:

— После трагической гибели Арзы и Янгыл баи и муллы преследовали нас. В 1905 году мы вынуждены были оставить родной аул Базар-Тёпе и уехали в Термез. Муж мой, старший брат Алияра по имени Халияр работал подёнщиком в порту, а Алияр — грузчиком на судах. В 1917 году Халияр умер, по старым обычаям, я стала женой его младшего брата Алияра Хакимова. Тогда ему было примерно 22 года. Прожили мы с ним до 1926 года, до его убийства. У нас родилась дочь Айна, сыновья Шата и Джора. Алияр активно помогал Советской власти, боролся против баев и мулл. Примерно в конце 1923 года мы вернулись в Базар-Тёпе, к своим родным поближе. Алияр стал председателем ревкома в Карлюке. Сам Алияр часто говорил мне; что баи и муллы угрожают ему и, хотят расправиться с ним. Да и ко мне часто приходили какие-то люди не с нашего аула и расспрашивали о нём, наводили справки, куда уехал, где бывает, когда вернётся домой и т. д. т. п. Я не раз предупреждала его, будь осторожен, но он всё отмахивался: всё, мол, будет хорошо.

В начале июня 1926 года он с родственником Маматом пошёл поливать кукурузу, что росла на нашем небольшом участке. Мамата затем он отослал в аул за хлебом, а сам прилёг отдохнуть в поле. И тут на него внезапно напали трое с ножом и убили. Убийц так и не нашли».

Об этом же нам поведал ветеран партии и уважаемый аксакал колхоза им. Калинина Чаршангинского района Хасанов Равшан, который проработал в органах милиции до 1955 года.

Народ с глубокой болью в сердце узнал о гибели своего вожака и защитника и тяжело переживал эту утрату. Память о верном сыне народа до сих пор живёт в сердцах односельчан, знавших его, как одного из первых активных защитников народной власти в ауле Базар-Тёпе.

Равшан Хасанов оказался интересным собеседником. Многое сохранилось в его памяти из тех далёких событий. И он не спеша повёл рассказ о них.

После установления Советской власти классовые враги, а в Средней Азии это были остатки сил духовенства, ханов и баев, повели яростную борьбу, создавая, особенно в отдалённых районах, басмаческие отряды. Конечно, борьба была ожесточённой, удерживать Советскую власть приходилось силами народа и добровольными отрядами Красной милиции.

Такая борьба происходила и в аулах Келифа и Карлюка. Народ, объединяя свои силы, отстаивал завоевания Великого Октября. Жил в ауле Карлюк известный по своей простоте и человечности бедняк Алланазар… Народ, уважая его силу и стойкость, дал ему кличку Алланазар-пальван. Он одним из первых в ауле записался в добровольный отряд милиции, тогда их называли «краснопалочниками».

Карлюк в эти годы уже стал районом, в центре его в одном из домов размещалась районная милиция. Этот дом считался штабом красных, оттуда выходили различные указания пр защите нового строя. Враги неоднократно пытались разгромить этот дом, но всё было безуспешно. В один из мартовских дней 1924 года отряд басмачей, возглавляемый известным по своей жестокости Ташба Пучджа, на рассвете окружил здание милиции. Дежурный по добровольному отряду (а отряд насчитывал тогда всего 9 человек) поднял всех по тревоге. Был среди них и Алланазар-пальван. Басмачи предлагали им сложить оружие и сдаться в плен, а в противном случае они всех расстреляют. Но Алланазар-пальван громко заявил: «Солдаты революции живыми не сдаются и оружие врагу не сдают». Эти слова окрылили его друзей, и тогда завязался горячий бой. Были жертвы, но «краснопалочники» сражались самоотверженно, ожидая подкрепления. Ташба Пучджа, поняв, что овладеть зданием им не удастся, отправил несколько человек на крышу проломить потолок и через отверстие забраться в дом. Жители аула от страха и громкой перестрелки разбежались и укрылись на окраине аула.

Силы были неравными, несколько человек доброотрядцев были убиты, но Алланазар-пальван продолжал командовать, подбадривая оставшихся. Басмачи решили поджечь здание.

Когда уже дом был полностью объят пламенем, оттуда вышел тяжело раненый, истекающий кровью с клинком в руке Алланазар-пальван и громко заявил: «Советская власть победит», и сражённый пулей упал на пороге здания.

Лишь к вечеру прибыла помощь. В ауле был наведён порядок и на следующий день, со всеми почестями похоронили бойцов революции. Решено было на этом месте поставить памятник.

История эта сохранилась в памяти жителей Карлюка. У Алланазара-пальвана остался в живых его сын, который сейчас работает директором средней школы № 21 в посёлке Гаурдак. Он проводит большую воспитательную работу в школе и среди населения, рассказывает о тех, кто отдал жизнь за счастье народа.

Вспомнил Хасанов и коммуниста Сафронова, который в те грозные годы был начальником милиций ОГПУ. Воспоминания разбередили сердце старика, и горькие слёзы катились по его дряблым, старческие щекам. Он часто подолгу молчал, собираясь с мыслями, и затем вновь продолжал свой невесёлый рассказ.

Видно было, чем глубже он ворошил в памяти тяжёлые события прошлого, чем больше вспоминал своих близких друзей, которые погибли за справедливое дело, тем больше его окрыляла наша действительность. Он с честью выполнил свой долг перед народом, и теперь его долг, долг перед погибшими — поведать о том, что было, о тех, кто навсегда остаётся в памяти. Ноют старые раны, ноет душа, что нет рядом тех, с кем воевал. Их нет — и в то же время они рядом, в каждом доле, о каждом помысле.