Моя вторая жизнь - Катерина Тойнер

За полгода до моего дня рождения жених прислал модисток, чтобы они сняли мерки для платья. Девушки быстро выполнили свою работу, не задав ни единого вопроса о платье, и также быстро вернулись к себе, чтобы взяться за работу. Правитель темной стороны и тут считал, что знает лучше, что мне понравится. Вначале я злилась, что самостоятельно даже платье себе выбрать не могу, а играю роль какой-то куклы. Но, что больше всего злило – то, что он был прав. За эти годы он ни разу не отправил что-то, что мне не понравилось. Все его подарки были произведениями искусства, которыми восхищалась и я, и окружающие. Ни единой ошибки. Ни одной. Так что сложно сказать, могу я жаловаться на такой беспредел, или это лишь показывает меня не благодарной.

– Куколки не бывают не благодарными. – Издевательски говорило мне собственное подсознание, заставляя злиться. Но, это же, подсознание и подкидывало мозгу размышления: «А по какой причине он может воспринимать меня как личность? Он старше, причем значительно, правитель, у которого, к тому же, опыт и в любовных делах». От таких мыслей брала дрожь. И, на удивление – ревность. Что в принципе логично.

А потом я заболела. Очень сильно, перед самой помолвкой, несколько дней провалявшись в забытьи. И там, в полубреду, мне казалось, что совсем не врачи и не родители за мной ухаживают. Чьи-то сильные руки нежно касались моего тела, омывали его, другие, не менее осторожно обтирали и заставляли пить лекарство. Что-то касалось моих губ, заставляя их размыкаться, и остужающее лекарство стекало по моему горлу. Когда я пришла в себя, в комнате были только родители. На вопрос, кто за мной ухаживал они лишь краснея, отвели глаза в сторону. Что лишь подтвердило мои выводы о том, что-то был мой жених… или женихи. Я явно чувствовала двух разных человек, и по энергетике, и по ощущениям. Два совершенно разных голоса одинаково ласково, но настойчиво просили меня открыть ротик и выпить лекарство. А после того, как я не смогла этого сделать – решили вопрос самостоятельно.

Даже не знаю, что больше смущало, то, что жених видел меня обнаженной до свадьбы, или то, в каком не эротическом виде он меня узрел. Хотя вот за это я действительно была ему благодарна. Бросить всё и отправиться меня лечить, будто я была важнее даже королевства… это вызывало уважение.

Дни перед помолвкой пролетели, словно их и не было. Волноваться особо причин не было. До свадьбы Ильяры я остаюсь жить с родителями. Жениха… или женихов… сложно всё-таки сказать однозначно. Как сказал Олу, у темных триад вроде как не было. Пусть и обстоятельства данных встреч были довольно необычны. Да и заботу его оценила – не каждый так о своей жене заботиться будет, не то, что о невесте.

Да и жениха, как оказалось, сегодня не будет, а только его поверенный. Странно, правда, это. Когда я болела, он смог на несколько дней вырваться, а на собственную помолвку прислал поверенного. Но может просто сейчас у темных аврал, а я не знаю.

В комнате меня ждал очередной шедевр. Платье было воистину волшебное. Здесь на помолвку было не обязательно надевать белое, так что подготовили для меня нежно-голубое платье, с градиентом к темно-синему у подола. У него было всего несколько нижних юбок, но магия предавала им объем, от чего оно было невесомым. По корсету тянулся нежный цветочный узор серебристых кружев, украшенных маленькими бриллиантами. К низу юбки кружева темнели до золотого, и украшены были уже желтыми бриллиантами и цитринами. Короткие рукава из полупрозрачной ткани, были собранны у плеч большими жемчужными брошками. Служанки украсили мою головы золотой диадемой, которую прислали всего за полчаса до обряда. Красивая витая корона была украшена кружевными вставками из платины и крупными сапфирами. К ней прилагался кулон в таком же стиле. Стоило мне застегнуть его, как я ощутила кончиками пальцев, как у второго кулона на моей шее, который я носила все эти годы, появилась застежка. С деланным облегчением я сняла его, хоть за эти годы уже привыкла к легкой прохладе металла. Но, видимо у нового кулона функций побольше. Особенно мне понравилась та, которая не заставляет застежку исчезать!

Но больше всего меня поразило не это всё. Платье, украшение – прекрасно, но ничего необычного. Но вот нижнее белье, которое полагалось к платью, вызвало у меня нервный тик. Тонкое, полупрозрачное кружево, почти ничего не скрывало, кроме небольшого, того самого, участка. Даже в своей прошлой жизни, ничего подобного я не носила. Слишком уж подобная вещица была развратной. А от мысли, что это выбирали и касались мужские пальцы, почему-то в том, что их точно трогал жених, я была уверена, мой мозг впал в состояние шока и паники. Желания тела я вполне могла контролировать и осознавать, и выявить то, что я возбуждена, было не сложно. Вот до этого как-то ещё справлялась с собой, а от такой простой мысли, что мужчина выбирал мне нижнее белье – возбудилась. Со мной явно что-то не так. Как раз таки это осознание возбуждения и его причина, и ввели меня в ступор. Так, Ида, спокойнее. Еще чего не хватало.

После того, как служанки помогли надеть платье, не повредив пи этом прическу, я самостоятельно нанесла легкий макияж, и, чуть поправив лиф, направилась в кабинет отца. Спустившись по лестнице, я вошла в помещение, где меня уже ждали отец и поверенный жениха, матери и сестре, к моему сожалению, присутствовать на церемонии не разрешили – какие-то очередные темные заморочки. Да и гостей на этот праздник не звали. Так что кроме меня, отца и мужчины, исполняющего роль жениха, присутствовать при обряде будет только жрец, который приехал вместе с темным.

Зайдя в кабинет, я ощутила знакомую такую ауру, только вот внешность у поверенного была мне не знакома. Чего не скажешь о его внешности. Хотя, что-то мне говорило, что именно так он на самом деле и выглядит, мой странный демон. Внешне это был красивый высокий парень, выглядящий на двадцать пять – двадцать семь земных лет. Светлые, практически белые волосы с пепельным оттенком были небрежно закреплены на затылке тонкой лентой в тон волосам. Несколько прядей словно случайно, выбились из прически, и обрамлял красивое породистое лицо. Хищный разрез глаз и чуть великоватый на мой взгляд, острый нос ничуть не портили благородных черт. Всё вместе это смотрелось даже… соблазнительно. Такая хищная мужская красота. Темно-синие глаза жадно осматривали каждую деталь моего внешнего вида, и, судя по взгляду, еще и мысленно раздевали. И так темные глаза демона, стали практически черными, будто зрачок поглотил всю радужку.