Моя вторая жизнь - Катерина Тойнер

И успокоилась я уже – мало ли какие отношения среди драконов бывают, когда совсем другой взгляд почувствовала. Тут уже прямо как по заказу – от страсти, идущей от этого взгляда, даже кончики ушей покраснели. Какая там нежность! Действительно всепоглощающая страсть. Даже дышать стало сложнее. Еле успокоилась и заставила вести себя как обычно, а стоило постороннему вниманию пропасть – сразу под холодный душ помчалась успокаиваться. А то в голове уже куча картинок непристойного содержания уже появились.

Так и менялось ощущение от слежки, заставляя мою голову пухнуть от мыслей, пока в комнате вообще не ощутила сразу двоих, что вовсе выбило меня из колеи. Сколько у меня всё-таки женихов? Один, но страдающий раздвоением личности, или всё-таки двое, связанные между собой?

Успокаивало, что следилка действовала не всегда, но часто. Доходило до смешного. Стоило мне сказать в разговоре с сестрой, что хочу почитать книгу, которой у нас нет в библиотеке, на следующий же день, слуги приносили эту книгу. И так касаясь всего. Полумер жених не знал.

Из моих украшений уже давно можно было построить небольшой домик. Сладости, которые мне передавались, мы отправляли в приюты, так как съесть их все было просто невозможно. Про одежду и вовсе молчу. Платья и костюмы, блузки и юбки, туфли и сумочки, всё отделанное драгоценными камнями и уникальной вышивкой, чрезвычайно удобное… но… оно всё сменялось хороводом так, что я ни к чему и привыкнуть не успевала. И это с учетом того, что я уже не росла, и размер у меня оставался одинаковым. Изредка я замечала, что с моего столика пропадает то та, то иная мелочь. То невидимки, которые я сняла с головы ложась спать менялись на заколки, то цветы, собранные мной в нашем саду менялись на другие, похожие, но явно не те же самые, то не могла найти свой дневник, который вела с детства и в котором до сих пор изредка записывала свои мысли, а затем находила его на месте спустя несколько дней.

Не выдержав, когда спустя год пропал мой любимый плюшевый заяц, с которым я с детства спала в обнимку, я написала в дневнике большими буквами: "Если что-то нужно – попросите, а то я скоро сума сойду! И зайца верните! Иначе потом вам будет очень-очень… больно! И хватит читать мой дневник! Это вторжение в личное пространство".

Когда, спустя пару дней дневник вновь пропал со своего законного места, я удивленна не была. Также как и тому, что спустя два дня он вновь вернулся, но уже с зайцем. Только вот заяц явно был другой. Пусть он был идентичен вплоть до не отстирываемых пятен на ухе и потрепанных лап, но это явно был не тот заяц, который мне подарила в детств мама.

«Первым делом после свадьбы – зайца отберу!» – твердо решила я, разглядывая его копию. Но замена из него, не смотря на всё, получилась хорошая. Даже флер у него появился какой-то приятный… с зимой, что ли.

Дневник вернулся не только с зайцем, но и с посланием. В коротком письме была лишь краткая просьба: " Прядь волос".

– Ну, надеюсь, ты не решил сделать мою куклу вуду. – Скептически осмотрела я записку. От неё также веяло зимней свежестью, как и от зайца – видно делал зайца лично жених, что было даже приятно, не смотря на обстоятельства. Посмотрев в зеркало на своё отражение, я лишь хмыкнула и осторожно маленькими ножницами отрезала длинную прядь у шеи, где было бы не заметно даже решись я завязать волосы. Достав из шкатулки голубую ленточку, я перевязала локон и оставила его на столике. После ужина, что не удивительно, я её уже не обнаружила.

– Слуг что ли уволить? – Задумчиво осмотрела я свою комнату, где уже не могла быть полноценной хозяйкой. – Знаешь, – обратилась я к зайцу, – это, можно даже сказать, в какой-то степени романтично,… но пугающе… Или я просто не знаю, а в этом мире так принято ухаживать? Никто о таком не читала, но мало ли, что там, у темных принято.

Сестре и родным о подобных выходках жениха я не рассказывала – раз мне это кажется ненормально, то и они, наверняка это так воспримут. А истинные – это навсегда, так что общаться им придется. Да и слуг тоже решила не менять – что правителю стоит нанять новых.

На удивление, вещи, в самом деле, стали пропадать реже, и только после моего разрешения. Что ж, дрессуре поддается – уже легче. Только вот спустя ещё пару лет очередная просьба вогнала меня в ступор. Держа в руках записку, поглядывая с опаской на стоящий на столе маленький, около миллилитра объемом хрустальный флакончик, я пребывала в шоке.

– Они там что, решили меня по запчасти на темную сторону перетащить? – Обратилась я к всё е тому же зайцу. О делах и неадекватных просьбах жениха я делилась только с этой игрушкой. Казалось, только он меня понимал.

– Ну, надеюсь, меня не решили принести кому-то в жертву. – Истерично захихикала я, доставая из тайного кармана на платье маленький кинжал. – Кровь, так кровь. – Без особого страха порезала я ладонь и сцедила несколько капель во флакон, наблюдая, как моя кровь вступает в реакцию с магией стазиса внутри емкости. В принципе, логично. Без заклинания кровь свернется, а им, судя по всему, нужна свежая кровь… только вот зачем? Флакон я оставила на том же месте, где и нашла его, так что на следующий день его как не бывало.

В принципе, если разобраться, ничего особенно не раздражало… кроме пропадающих вещей. Это практически бесило, и только записи из книг Олу о драконах немного меня начали с этим примирять. Как там было написано: «Взрослому дракону необходимо как минимум несколько раз в день…» эммм… Не то! Вот: «Не чувствуя рядом запаха своей пары, дракон начинает бесноваться. Чтобы компенсировать это, истинные делают кулоны и браслеты, вплетая в них свои волосы, чтобы их пара чувствовала их рядом даже если между ними огромные расстояния».

Даже к присутствию и слежке я привыкла, начиная поучать от этого извращенное удовольствие, особенно от осознания, что мне на самом деле пытаются сделать приятно, а не откупаются дорогими подарками. В каждой вещи, что появлялась у меня на столе или в моём гардеробе, чувствовалось, что её выбирали или создавали специально для меня.