Враги целуют жадно (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна Dusiashka

- Вот сам мне и скажи! Я теряюсь в догадках!

- Судя по посланию на открытке, я прощения просил, да?

- Угу. Что-то в этом роде.

- А… за что? За что я, по-твоему, извинялся?

- Считаешь, не за что?

- Я задал конкретный вопрос!

Нервно фыркнув, Аня развела руками:

- За вчерашний конфликт? За синяк на моей руке?

- И чтобы загладить вину, я прислал тебе цветы?

- Именно! – уверенно кивнула Стеклова.

На что Збруев окатил ее надменным взглядом и протянул с издевкой:

- Ох, как интересно! Тебе хочется в это верить, или аргументы все же будут?

- Само собой, - кивнула Аня. – Я целую пару убила на то, чтобы докопаться до истины. Чтобы понять, кто и за что передо мной извиняется. Даже составила список людей, с которыми конфликтовала за последний год. Оказалось, что я – достаточно миролюбивое существо. Мой список как начался тобой и твоими дружками, так и закончился ими же! А дальше, элементарно. Всех представительниц прекрасного пола пришлось исключить. Я очень расстроилась. Надеялась все же проредить волосенки одной курице. Но… записка, приложенная к цветам, написана от мужского лица. А единственные, кхм… мужчины, обидевшие меня – ты и Клюев. Но Никита – позер. Он не стесняется приставать ко мне на публике. И надумай он подарить мне цветы, сделал бы из этого целое представление. Чтобы покрасоваться лишний раз. Остаешься ты, Вадим. Ты. Ты. И только ты!

«Я. Я. И только я? Черт подери, как же звучит-то… неоднозначно!»

Выждав театральную паузу, Збруев захлопал в ладоши прямо у ее лица.

- Гениально! – воскликнул, сбивая Аню с толку своей реакцией. А после, подался вперед. Склонился, встав с ней нос к носу. – Вот только, доказательная база у тебя слабовата. И вывод… притянут за уши!

- Ничего по…

- Рот закрой! – тихо рыкнул он, рывками поглощая выдыхаемый ею воздух. – И прежде, чем пороть подобную чушь, хорошенько подумай. Честно ответь себе на один единственный вопрос: разве я, стал бы унижаться перед кем-то, вроде тебя? Стал бы извиняться за хрен пойми что и заваливать цветами?

Его слова ее явно разозлили. Аня буквально испепеляла его взбешенным взглядом. Дышала все чаще и чаще. Раскраснелась. Наконец, выпалила:

- Да! Еще как стал бы! Если задумал что-то. Если преследуешь свои цели.

«Какие еще цели? Сглупил я! Просто сглупил, понимаешь?» - мысленно надрывался Вадим. Вслух же произнес, с притворным спокойствием:

- Какие, например?

Она промолчала. А он настойчиво повторил:

- Какие?!

- Я не знаю! – вспылила девушка. – Но очень хотела бы знать!

- Тебе может к врачу походить? – прокаркал он пересохшим горлом. – Везде заговоры мерещатся? Угомонись уже, Стеклова! И отстань от меня! Чего ты привязалась ко мне со своим веником? Я не при делах! Понятно объясняю?

Странно улыбнувшись, Аня кивнула. Удерживая его взгляд, тихо шепнула:

- Лжец!

- Что? – ощетинился молодой человек. – А-ну, повто…

- Я достала из урны визитку от курьера, от которой ты так стремительно избавился, - ошарашила она его своим признанием, вынуждая заткнуться на полуслове. – И позвонила в их офис. Сказать, чье имя мне озвучили?

«Ну, все. Приплыли!»

Теперь уже окончательно. Отпираться было бессмысленно.

Ощущая себя пришибленным и опозоренным, Вадим шокированно крякнул:

- Ты что? В мусоре рылась?

Аня даже бровью не повела:

- В мусоре, состоящим из бумаг и оберток? Естественно! Но не переживай – я уже вымыла ручки с мылом. Дважды! Тебе от этого легче? Анонимный отправитель, Збруев Вадим Львович? Будешь и дальше все отрицать?

От ее слов он дернулся, как от удара хлыстом. Запрокинув голову, загоготал в потолок. В подобной ситуации – паскудной и нелепой, он оказался впервые. И как выпутаться теперь из этого дерьма, даже не представлял.

Но его трясло… дико лихорадило от простой истины:

«Издевается! Эта дрянь еще и издевается! Смеётся, глядя мне в глаза!»

Рассвирепев в одночасье, и страстно желая поставить выскочку на место, Вадим пленил ладонями ее лицо. Угрожающе навис над ней и глухо рыкнул:

- Молодец, Стеклова! Узнала все, что хотела? А теперь… забудь!

- Я не…

- Ты с кем потягаться решила, а? – холодно отчеканил он, не повышая голоса. – Да, это был я! Да, цветы от меня! Но если об этом узнает хоть одна живая душа… хоть кто-то, кроме нас с тобой… я тебя уничтожу!

- Не смей мне угрожать! – яростно зашипела Аня, скидывая с себя его руки. – Я здесь не для того, чтобы оскорбления твои выслушивать!

- В таком случае, для чего ты здесь? – иронично фыркнул Вадим. – Зачем меня преследуешь? Аж в туалет за мной приперлась, бедненькая!

Аня замолчала. Усталый вдох сорвался с ее губ, вместе с признанием:

- Чтобы наедине поговорить. Не хотела тебя на публике позорить.

Збруев застыл, переваривая услышанное. Все не мог поверить собственным ушам. Стеклова тем временем продолжала:

- Я не знаю, зачем ты это сделал. Не знаю, что задумал. Но лучше откажись от своей затеи. Не лезь ко мне, и в ответ я сохраню нашу маленькую тайну. В противном случае… тебе не понравится, если я начну… защищаться!

Закончив, Аня впихнула в его ладонь ту саму открытку из букета и направилась к выходу. Но у самой двери остановилась. Обернулась.

- Совсем забыла, - она медленно осмотрела его с ног до головы. – Извинения твои - если это конечно извинения, а не спектакль, я все равно не принимаю. Букет отнесла в деканат и подарила секретарю ректора. Всего ХОРО-ШЕ-ГО!

«Вот ведь… зараза!»

Переполненный злостью, Вадим чуть не стер зубы в порошок, желая остановить ее. Но… неожиданно Стеклова остановилась сама. Едва приоткрыла дверь, но тут же захлопнула ее. Отпрянула в сторону.

Затем, бросив недовольный взгляд на Вадима, нервно улыбнулась:

- Лучше ты первый иди!

- Еще по приказывай мне!

- Ладно. Как хочешь.

Хмыкнув, она принялась разглядывать свои ногти. Збруев же почувствовал неладное. Подозрительно прищурившись, потребовал объяснений: