Мы - Таллинские - Иван Орленко

Наиболее часто и всегда успешно ходили на разведку экипажи командиров звена лейтенантов Г. В. Позника и В. А. Астукевича, а также летчика лейтенанта В. Д. Петрова. Штурманами у них летали лейтенанты В. Е. Михайлик, И. Т. Лобуко и А. Ф. Корнышкин, а стрелками-радистами сержанты Захаров, Левшин и Чванов. Эти люди не только успешно выполняли важную боевую задачу, но и нападали на воздушного врага. В связи с этим я хочу рассказать о редчайшем случае в работе воздушных разведчиков. Произошло это 11 марта 1945 года. Во время полета на разведку лейтенант Григорий Васильевич Позник заметил под облаками фашистский транспортный самолет Ю-52 в сопровождении двух истребителей ME-109, решил атаковать и уничтожить его. Чтобы зайти на выгодную позицию и внезапно атаковать, нашему летчику пришлось долго хитрить и нырять в облака. А затем, выбрав удобную позицию и подойдя на короткую дистанцию, он открыл огонь из передних неподвижных установок крупного калибра и сбил самолет. Истребители, прикрывавшие "юнкерс", заметили это уже тогда, когда их подопечный беспорядочно падал в воду. А наш разведчик ушел в облака, изменил направление полета, оторвался от преследования и продолжал выполнять задачу. Свой успех экипаж подтвердил фотоснимками.

* * *

На рассвете 24 сентября 1944 года разведчики обнаружили в Рижском заливе вражеский конвой. Удар решили нанести группой из пяти топмачтовиков. Ведущий - я. Ведомые - два командира звена А. А. Зубенко и Г. Г. Еникеев, два летчика - А. Я. Соболев и А. Д. Кузьмин. Все мы уже выполняли аналогичные вылеты и, следовательно, имели некоторый опыт. Но так или иначе в каждом боевом полете всегда можно найти что-то новое, своеобразное и никогда схему одного полета на другой наложить нельзя. Поэтому к выполнению задания готовились тщательно.

Наш маршрут пролегал над освобожденной территорией Эстонии с выходом на Пярну, а затем - в Рижский залив.

Подлетаем к Нарве. Под нами только что освобожденная земля, всюду видны следы войны: разрушенные кварталы города, сплошные линии траншей, что тянутся змейкой между Финским заливом и Нарвой. По обочинам дорог валяются автомашины, лежат сваленные телеграфные столбы. Все мосты взорваны, у некоторых - затор пехоты и боевой техники... Сверху видим, как саперы наводят порядок.

Всего несколько дней назад мы летали в этих местах со всеми предосторожностями. Теперь летим более спокойно. Можно не бояться вражеских зенитчиков, но фашистские истребители могут появиться в любое время. Поэтому надо быть бдительными.

Пролетаем над городом-портом Пярну. Здесь тоже видны большие разрушения. А вот и Рижский залив. Нужно найти и атаковать вражеский конвой. Всматриваюсь в морскую гладь, подернутую густой дымкой. Видимость 2 - 3 километра. Кажется, где тут разглядишь какие-то корабли...

Хорошо, что мы имели точные данные своего разведчика о местонахождении цели: два часа назад конвой вышел из Даугавы и двигался в направлении Ирбенского пролива со скоростью 15 узлов.

Правильнее нам следовало бы лететь в расчетный квадрат по западному берегу залива, но в районе Айнажи шли большие бои. Лишний раз рисковать не хотелось и мы уклоняемся ближе к острову Рухну, чтобы от него взять курс навстречу фашистскому конвою. Напряженно работают штурман Петр Николаевич Сазонов и штурманы ведомых самолетов. Стрелки-радисты внимательно вслушиваются в эфир, наблюдают за воздухом.

- Товарищ командир, - обратился ко мне стрелок-радист Юрий Волков, разведчик обнаружил еще один конвой, который входит в Ирбенский пролив. В его составе два транспорта и три корабля охранения.

Чем ближе мы подходили к расчетному месту встречи, тем больше возрастало напряжение.

- Впереди, справа корабль, - спокойно и уверенно доложил Сазонов.

- Вижу корабли!.. Вижу корабли!.. - почти одновременно сообщили ведомые.

Нас тоже заметили: появились вспышки от разорвавшихся зенитных снарядов.

Пять боевых кораблей охраняли один транспорт. Я сделал вывод, что, по всей вероятности, перед нами какой-то важный груз. Меня заинтересовал транспорт. Он - наша цель. Делаю отворот влево и даю команду Г. Г. Еникееву с ведомым атаковать транспорт. Жалко было по одному транспорту разрядить все самолеты, поэтому и решил уничтожить его двумя топмачтовиками. Впереди, в Ирбенском проливе, еще два транспорта и по ним также нужно нанести удар, а сделать это могли только мы, иначе враг может уйти безнаказанно.

Однако решение, которое было продиктовано обстановкой и желанием потопить как можно больше вражеских транспортов, осуществить так и не удалось.

Завожу группу с выгодных курсовых углов правого борта, даю по радио команду паре: "Атака!" Но никто не выходит.

- Что это? Невыполнение приказа?

Обошел конвой с кормы и снова завожу в атаку всю группу с левого борта. Снова даю команду: "Паре выйти в атаку!", и опять такая же картина. Все самолеты, прижавшись ко мне, идут плотным строем.

Кружиться долго вблизи побережья, занятого врагом, не решился. Тогда в третий раз завожу группу, даю команду для всех "Атака!" и сам иду вперед. Только тогда, маневрируя и обстреливая боевые корабли и транспорт, пошли за мной ведомые. Один из них даже перестарался: умудрился выскочить вперед, сбросил бомбы, а от их разрывов досталось и нам. В частности, мой самолет получил изрядную вмятину.

Страшно злой вернулся я тогда на аэродром. Хотел обрушиться прежде всего на ведущего пары. Но когда все самолеты зарулили на стоянку и экипажи собрались возле меня, все выяснилось: ведомым я поставил непосильную задачу.

И все же полет не прошел впустую. Вначале атаки конвойные корабли оказали сильное противодействие всеми зенитными средствами. Но мы их удачно накрыли огнем из пулеметных установок, и огонь кораблей значительно уменьшился.

Мы "влепили" пять бомб в фашистский транспорт водоизмещением в 5000 тонн. Моя попала в носовую часть, а бомбы летчиков Кузьмина и Зубенко угодили в среднюю часть. Транспорт сразу же пошел на дно.

Самолеты не имели серьезных повреждений, за исключением нескольких пробоин. В самолет Кузьмина попала только одна пуля. Она ударилась о пистолет летчика и осталась в кармане, не причинив вреда. Так и носил Кузьмин эту реликвию памятного боя в Рижском заливе у себя в кармане, и вместе с ней погиб в районе Лиепаи месяц спустя.

Вечером в тот же день меня увидел механик, обслуживавший самолет, и сказал:

- Счастливый вы, товарищ майор!

- В чем же мое счастье? - спросил я, недоумевая.

- Осколок зенитного снаряда пробил пол в кабине сзади сиденья, пролетел возле вас, не задев...

И тогда мне вспомнился незабываемый эпизод из моей жизни.

Случилось это до того, как я прибыл на Балтику.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});