Кровь в круге (СИ) - Марс Остин

— Господин Ричард, — медленно и холодно произнесла Вера, — спасибо, что потратили свое время, но я в ваших услугах не нуждаюсь.

— Слышишь! — он побагровел весь, она кивнула:

— Я вас прекрасно слышу, а вы меня, похоже, нет. Я повторю — вы не занимаетесь моим аукционом, этим будет заниматься другой человек, спасибо, можете идти.

— Какой другой?! Нет у тебя другого человека! — он трясся от возмущения и орал, брызжа слюной, Вера достала платок и вытерла рукав, ровно отвечая:

— Вы ошибаетесь, господин Ричард. Но это никоим образом вас не касается, так что посвящать вас в подробности я не буду. Неприятно было познакомиться, до свиданья.

— Что?! Какой "другой человек", вы охренели оба? Все ж договорено? Шен! Утихомирь свою суку, или я процент подниму нахрен, я так работать не собираюсь!

Вера усмехнулась:

— Господин министр тоже не является моим абсолютным опекуном и управляющим моими делами, я полноправная подданная короля, имею право сама решать свои дела. И у меня есть более интересная кандидатура на должность личного управляющего, я этим уже занималась и приняла решение.

— Какой "занималась"? Какое "решение"? Шен? Че за хрен посмел? — Ричи выглядел как ребенок, который сейчас упадет на пол в истерике на весь супермаркет, ее терпение подходило к концу, желание его ударить росло и крепло внутри. На этот раз министр успел ответить раньше нее, его голос звучал на удивление расслабленно, почти с наслаждением:

— Госпоже Веронике очень пришелся по вкусу Ху Анди, она с ним целый день щебетала о камешках, продала свои рисунки, и он даже развел ее попозировать для витрины.

— Анди?! — пораженно завопил Ричи, хватаясь за голову и роняя кейс. — Ты шутишь? Ху сраный Анди?! Да он даже воду бедуинам продать не способен! Верка, блин, как ты могла?

— У меня по этому поводу другая информация, — спокойно ответила Вера, — и я не хочу это обсуждать с вами.

— Анди бездарь! Он на водку занимал у меня!

— О вас я тоже слышала много неприятного.

— Что ты слышала? Все вранье, меня все ненавидят и хотят подставить, из зависти! Я самый лучший, вообще, везде!

— А мне кажется, что вы даже ржавый медяк на такой же не поменяете, — иронично вздохнула Вера, беря со стола монету в десять копеек и подбрасывая в воздух. Ричи ловко поймал монету и угрожающе ткнул в Веру пальцем:

— Две минуты, засекай! — и убежал с неожиданной для такого пуза прытью.

Вера скептично двинула бровями, но на часы посмотрела. Министр прокашлялся и осторожно сказал:

— Вы действительно не хотите работать с Ричи? Он лучший. Анди тоже неплох, но Ричи выгоднее, хоть и болтает лишнее. Если вы работаете с лучшими, то приходится мириться с их особенностями, когда человек на вершине, у него портится характер, это неизбежно.

— Когда человек на вершине, то его характер не портится, а проявляется, — Вера взяла со стола царский серебряный рубль, взвесила на ладони, — потому что, пока человек зависим от окружающих, он вынужден вести себя с ними хорошо, а когда он уверен, что люди будут с ним работать, как бы он ни вытирал об них ноги, он будет вести себя так, как ему самому нравится. Некоторые становятся веселыми чудаками, некоторые начинают заниматься благотворительностью и ездить по миру с миссиями, а некоторые становятся сволочами. Не потому, что вершина их испортила, а просто потому, что наконец-то могут себе это позволить. Не место портит человека, а человек порочит место, нельзя винить деньги в том, что они портят людей, испортить человека может только он сам. Я это много раз наблюдала на примере того, как простой сотрудник вдруг становится начальником, или страшненький студент вдруг начинает много зарабатывать, или бедная девушка вдруг находит богатого ухажера. И все, как подменили. Хотя на самом деле, это всегда в них было, просто пряталось.

«Как в вас, господин министр.

Он "простил мне полмиллиона", посмотрите на него, какой великодушный. Это мои полмиллиона. И мои вещи на столе. Маникюрный набор лежал в косметичке в сумке, ни единая сволочь не спросила, можно ли его взять, хочу ли я его продавать, просто взяли и все, как духи у Эйнис.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Надо искать ему замену, надо, а то дальше будет круче, это только начало, он не способен на уважительные партнерские отношения.»

Грохнула дверь, влетел Ричи, подбежал и с пробуксовкой остановился у стола, ткнул Вере под нос размашисто подписанную бумагу:

— Видала, коза?! Ричи — мастер! Ричи втюхал твой медяк за двадцать тысяч! Заценила? Я за две минуты заработал два косаря, ты хоть одного такого гения знаешь?

— Где заработали? — скептично двинула бровями Вера, глядя на часы — он уложился в две минуты, она не представляла, как он за это время спустился по лестнице, не то что с кем-то поговорил.

Ричи подбоченился:

— Мой процент, детка, десятая часть. И это я еще делаю тебе скидку, по дружбе.

— Вы, дорогой мой господин Ричард, не заработали ни копейки. Я не просила вас ничего продавать, не давала задания, я ничего не подписывала и не давала даже устного обещания вам заплатить. Мы с вами беседовали о слухах и сплетнях, когда вы схватили без разрешения мою вещь и убежали. Зачем вы это сделали — вам виднее. Но я, так уж и быть, не буду обвинять вас в воровстве, на первый раз прощу, я добрая. Сегодня. На удивление прямо.

Ричи замер с раскрытым ртом, посмотрел на бумажку, на Веру, пораженно выдохнул:

— Но… Ты хочешь сказать, что я бесплатно только что пахал полторы минуты как раб на галерах?! Ты охренела?

— Вы работали на репутацию, дорогой мой господин Ричард. Бесплатно, если для вас так важно это услышать. И я признаю, вам удалось меня убедить, что вы умеете работать, ну или что вам иногда везет. Но я не считаю это достаточной причиной для заключения с вами договора. Спасибо, что потратили свое время, я свяжусь с вами, если вы мне понадобитесь, когда-нибудь. До свиданья.

Он молчал, Вера подняла глаза — Ричи выглядел так, как будто хочет проснуться, смотрел на листок, медленно поднял глаза на министра Шена, но министр смотрел на свои руки, с таким любознательным видом, как будто это было самым интересным зрелищем в комнате. Ричи посмотрел на Веру, так обиженно, как будто его лучший друг предал, достал платок, вытер пот с висков, с тихим поражением сказал Вере:

— Ты решила отдать прибыль от аукциона Анди? Просто потому, что он кланяется красиво? Я неделю бегал все выбивал, пробивал, уламывал, собирал информацию, а теперь мне дают пинка под зад? Это нормально вообще?

Вера посмотрела на него, как на дитя неразумное, и вздохнула:

— С кем вы заключали договор об оказании услуг?

Он молча посмотрел на министра Шена, но опять не дождался ответного взгляда, коротко глянул на Веру и отвел глаза. Она сочувственно улыбнулась:

— Хотите сказать, у вас нет бумаг? Нет моей подписи, вы меня вообще не видели, а делали все в надежде, что я вас найму постфактум? Вы смелый человек, господин Ричард.

— Шен, это че за подстава? — дрожащим голосом потребовал Ричард, министр поднял на него невинные глаза, развел руками и кивнул на Веру. Он неохотно повернулся к Вере и спросил:

— Чего ты хочешь?

Она села поудобнее и стала загибать пальцы:

— Вам знакомо выражение "официальная речь"?

— Знакомо.

— О существовании штрафов за несанкционированную самодеятельность вам известно?

— Да.

— Значит, так. Давайте вы подготовите все бумаги, составите подробный и прозрачный финансовый план на год и пять лет, очень подробный, чтобы человеку из другого мира было все понятно, и встретимся, допустим, завтра, и все обсудим. И учитывайте, что со мной будет мой представитель, с которым уже подписан контракт, а с вами — пока не подписан, помните об этом каждую секунду. Если ему что-то не понравится, вам придется его убедить, или переделать работу. Такой план вас устраивает, господин Ричард?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Устраивает.

— А теперь будьте любезны разложить портреты по столу в порядке нарастания количества золота, которое мой корсаж может вытрясти из этих несчастных. Молча.