Кровь в круге (СИ) - Марс Остин

6.38.20 Непристойное предложение от кронпринца империи

Вера замерла от неожиданности, не зная, что делать — на нее в упор смотрел самый младший из цыньянцев, тот самый, который ни с кем не разговаривал, кроме "красавчика".

«…два, три, четыре. Пять — все, это неприлично. Мальчик нарвался.»

Мальчик смотрел на нее прямо, они были почти одного роста, так что глаза находились четко напротив, и сейчас его взгляд был куда увереннее, чем когда он смотрел на нее с балкона, как будто он что-то для себя решил, и тут же решил действовать немедленно.

«Все узкоглазые — психи.»

Она смотрела на его гладкое юное лицо, белую кожу с проступающим сквозь пудру румянцем смущения, аккуратно подведенные глаза…

«Что в них? Что скрывается за этими черными шахтами, что за безумие творится в этой голове? Черт, я никогда их не пойму…»

Замер весь зал, эта волна напряженного внимания началась с него и раскатилась по всему залу, на них смотрели все. От мальчика исходила убойная подростковая смесь отчаянной жажды, паники и восторга, Вера на секунду опустила глаза на его грудь — сердце колотилось так, что это было видно, сиреневый шелк как будто вибрировал.

— Женщина! — наконец выдал мальчик, заставив Веру непроизвольно дернуть бровями — голос у него оказался юный и еще не переломавшийся, и это чистое, как колокольчик, звучание составляло диковатый контраст со смыслом слов.

Она с усилием взяла себя в руки и кивнула, пытаясь ответить не слишком иронично:

— Я вас слушаю, молодой человек.

Мальчик шумно сглотнул, вдохнул поглубже, и сказал совсем другим голосом, как будто произносил отрепетированную речь:

— Твоя красота заставляет кровь вскипать.

— Спасибо, — прохладно улыбнулась Вера.

— Ты прекрасна, как цветок лотоса, вырезанный из белого нефрита.

— Спасибо, это очень мило, — она попыталась сказать это так, чтобы он понял, что утомил ее, сделала движение обойти его и пойти дальше, Артур у бара сидел с отвисшей челюстью и стеклянными глазами, помощи от него ждать не приходилось. Мальчик опять заступил ей дорогу. Вера продолжала смотреть на Артура, перевела глаза дальше — никто не смотрел на нее, хотя в ее сторону смотрели все.

«Да кто он такой?»

— Простите, меня ждут, — Вера вежливо кивнула мальчику, и опять попыталась его обойти, он опять не пустил ее. Задрал подбородок и заявил:

— Поехали со мной, ты станешь моим драгоценнейшим цветком, и будешь жить в роскоши с этого дня и до самой смерти. У тебя будут лучшие покои, лучшие наряды и украшения, я клянусь тебе! Твои дети не будут знать нужды, и получат высокие посты в империи.

Вера медленно глубоко вдохнула, прямо посмотрела на мальчика, максимально вежливо улыбнулась и качнула головой:

— Спасибо за ваше щедрое предложение, но мне и здесь неплохо.

Он вспыхнул, пораженно приоткрывая рот, как будто ему отказали впервые в жизни, дрожащим от ярости голосом выдохнул:

— Глупая женщина! Ты не знаешь, с кем говоришь?

Она пожала плечами с извиняющимся видом:

— А разве мы были представлены? Я сегодня видела столько людей, что уже путаюсь.

— Ты… видела… много людей? — его трясло, он заикался, стал дрожащими пальцами щупать воротник, наконец схватился, рванул его в сторону, обнажая тощую грудь с татуировкой дракона: — А это ты видела?!

Вера напоказ нахмурила брови, немного наклонилась, всматриваясь в татуировку.

«Глист чешуйчатый, а не дракон, тоже мне. И усы как у таракана.»

— Я видела такого же, но побольше раза в три, — наконец призналась она, вызвав волну вздохов по залу. Мальчик застыл, Вера стала ровно и посмотрела ему в глаза, ободряюще улыбнулась: — Но вы не расстраивайтесь, может, еще вырастет. Говорят, они с возрастом меняются.

Он стоял с широко раскрытыми глазами, но совершенно неподвижно, настолько, что она с трудом подавила желание помахать ладонью у него перед лицом. Румянец со щек растекся по всему его телу, залив шею и тщедушную грудь с таким же тщедушным драконом, Вере хотелось запахнуть на нем халат и аккуратно поправить, материнское какое-то желание, как сопли вытереть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она не знала, что делать.

Посмотрела на Артура, он продолжал сидеть с отпавшей челюстью, провела взглядом по толпе — пустота, как будто она в этом зале одна.

За спиной раздались легкие шаги, волной нахлынул запах духов Дженис, абрикосово-миндальный, как лето, она мягко взяла Веру под руку, улыбнулась мальчику:

— Я украду вашу даму, вы не против? С вашего позволения, — кивнула неподвижному мальчику, и утащила Веру обратно в сторону колонны с фонтаном богини любви. Им навстречу стремительно прошел "красавчик", не удостоив их и взглядом, за ним шли еще трое цыньянцев, Дженис шепнула: — Не оборачивайся.

Вера посмотрела на нее с молчаливым требованием объяснить ситуацию, если она хоть что-нибудь понимает, Дженис пораженно качнула головой и прошептала:

— У меня слов нет. Как у тебя смелости хватило?

— Я правда не знаю, кто он, меня с ним не знакомили. — Дженис медленно покачала головой, Вера отвернулась, поймала взгляд серой дамы, полный высокомерного осуждения. Опять повернулась к Дженис и возмущенно прошептала: — Кто он такой? И что это за манеры — голые сиськи незнакомым женщинам показывать?

Дженис фыркнула, с усилием сдерживая смех, быстрым шепотом затараторила:

— Я не спорю, он повел себя ужасно, его папаша ему всыпет за это, сто процентов. Но ты как осмелилась ему ответить так?

— А ты бы что на моем месте делала?

— Не знаю! Паниковала! — Дженис увидела ее скептический взгляд, рассмеялась и наклонилась к ее уху: — Он наследник цыньянского трона.

— Мелковат, — поморщилась Вера.

— Он младший сын, поздний, но в списке наследования стоит первым, с рождения. Но несмотря на это, положение у него шаткое — у императора-солнца есть старший сын, тот в фиолетовом, который за ним шел, он правитель Тан, и император хочет оставить его правителем, ему не нужен во дворце такой взрослый и амбициозный сынок, он сам еще хочет поправить, хотя старый пень уже, восемьдесят скоро. Спросишь своего, он тебе расскажет, он к этой кухне ближе. Вон он, ждет уже, кот в засаде, — Дженис усмехнулась, Вера проследила за ее взглядом, увидела министра Шена в тени за колонной, он сливался с тьмой и сыто щурился, одни зубы сверкали, воплощенное самодовольство.

— Госпожа аль-Руди, бесконечно благодарен, — мурлыкнул министр, сказал кому-то за спиной: — Проводи даму. — Оттуда вышел Вильям, со своим вечным трудным лицом, предложил Дженис локоть, кивнул министру, и увел ее обратно в сторону танцевального зала.

6.38.21 Тонкости иероглифов в кабинете Георга 15-го

Министр посмотрел на Веру, медленно глубоко вдохнул, изображая руками раскрывающийся занавес, как будто сейчас скажет что-то грандиозное, но не сказал, тихо рассмеялся, крепко зажмуриваясь и качая головой, обнял Веру за плечи одной рукой, опять собрался что-то сказать, опять не нашелся, обнял второй рукой, уткнулся лбом в ее плечо, и начал сотрясаться от беззвучного смеха. Вера терпеливо подождала секунд десять, но ничего не менялось, тогда она подняла руку и мягко погладила его по спине, иронично приговаривая:

— Все будет хорошо, все наладится.

Он согнулся от смеха еще сильнее, поцарапался об ее колье, немного пришел в себя и выровнялся. Осмотрелся, сгреб Веру за талию, и потащил куда-то через узкие двери и крутые лестницы. Они поднялись на третий этаж, но теперь восточного крыла, министр открыл ключом массивную дверь темного дерева, пригласил туда Веру и закрыл за ней. Обернулся на секунду, и шепнул, как большой секрет:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я сейчас найду черную свечу, и все расскажу, одну минуту буквально дайте мне. Располагайтесь где хотите, чувствуйте себя, как у меня дома, — обвел широким жестом комнату, и ушел в дальнюю часть, к столу, стал копаться в ящиках.

Вера осмотрелась — кабинет, совмещенный с библиотекой, не особо изысканный, но очень уютный, несмотря на некоторую запущенность и небрежность. На полу темный паркет с простым геометричным рисунком, когда-то за ним ухаживали, и даже частично меняли, но сейчас он тихо просил о воске, но его никто не слышал уже много лет. На стенах панели из разных видов дерева, сине-серая ткань, в том же стиле панели на потолке, довольно скромные пыльные люстры. Тяжелая резная мебель, явно рассчитанная на крупного человека — большой мягкий диван, широкие устойчивые кресла, массивные стулья у небольшого круглого стола в углу у входа, отделенном под столовую.