Остров Дохлого Дракона (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

- Храни их Виолс, - сказала Агава, и передай затем своим детям и внукам. Они – эти камни будут согревать тебя и твоих потомков в мороз, защищать от холодных северных ветров и, вообще, они будут защищать тебя и всех у кого есть хоть один камень от любых несчастий, если эти несчастья посланы не самими богами. И Агава исчезла так же внезапно, как и появилась.

Маг перевёл дух.

- Если ты сейчас думаешь, что всё так и закончилось, то ошибаешься гном. Ураниус слышал всё это и из любви к злу он убил Виолса, устроив землетрясение. И в гневе разбросал камни по всему свету, так как не смог их уничтожить. Изредка эльфы или гномы находят эти красные камешки. Это большая удача. У тебя же брат Вандермаст как всегда удачи слишком много. У тебя целых два огня Агавы. С одной стороны, вроде это благо, но с другой, а не навлечёшь ли ты на себя гнев Ураниуса.

- Что же мне выбросить их? – Ивашка перекатывал на ладони тёплые угольки. – Такие красивые, жалко.

- Ни в коем случае, разве можно выбрасывать своё счастье. Я не знаю, что тебе посоветовать Вандермаст, не показывай их никому и не говори о них даже близким друзьям. Боги слушают разговоры, когда им скучно. И неисповедимы пути и мысли богов.

- Дак что получается, это они и сейчас есть? Эти боги? – Ивашка недоверчиво посмотрел на потолок каюты. – Что же гномы о них ничего не знают.

- Зато ты знаешь гномов. Они ни во что не верят, не хотят учиться и не признают авторитетов. Они считают себя самыми умными. И пол беды, что они не знают богов, а беда в том, что и боги не хотят знать гномов. Добрые боги не помогают вам, злые ничему не учат.

- Эльф, оставим в покое богов и гномов, скажи, что делать мне, - Ивашка горько жалел о том, что купил давным-давно на базаре в подарок Дюшке попугая и серебряную пластинку. С них всё и началось.

- Вспомни одно из правил пирамиды – секретность, - маг замолчал, любовно перекатывая красные камешки на ладони. Тонкий луч света пробивался через закрытый иллюминатор, и эльф подставил ладонь под него. Словно солнце ввалилось в маленькую каюту штурмана. Свет был нестерпимо ярок. Блики всех цветов бегали по стенам, по полу по потолку. Ивашка аж зажмурился.

- Да, - вывел его из оцепенения голос мага, - это великое сокровище. Я сейчас вспомнил, что ещё могут огни Агавы. Вот возьми пёрышко, -и эльф выдернул из подушки, лежавшей на кровати штурмана, маленькое белое перо. – Попробуй силой воли, взглядом удержать его в воздухе, - и маг подбросил пёрышко к потолку.

Ивашка вперился глазами в пёрышко и стал мысленно уговаривать его не падать. Однако, как не гипнотизировал гном частичку давно съеденной курицы, перо, сделав в воздухе пологую спираль, мягко опустилось на пол.

- Не выходит? – эльф взял Ивашкину руку и вложил в неё очень аккуратно красные камешки, - попробуй сейчас.

Ивашка свободной рукой подбросил непослушную пушинку в воздух и снова стал уговаривать её не падать.

И получилось!!!

Сначала пёрышко на мгновение застыло в воздухе, а потом, повинуясь взгляду гнома, устремилось вверх и прижалось к потолку. От неожиданности штурман на мгновение выпустил белую пушинку из поля зрения и посмотрел на мага. Тот повелительно кивнул в сторону пера. Ивашка метнулся взглядом к потолку. Пёрышко опять по пологой спирали падало. И снова подчиняясь только взгляду «Вандермаста» и его немой просьбе остановилось и полетело вверх.

- Не может быть! – гном повернулся к магу и протянул к нему руку с впившимися в неё красными искорками. – Это сделали они?

- Они, - маг провёл нал камнями рукой и произнёс несколько слов на странном каркающем языке.

И камни вспыхнули ещё ярче и свет, исходящий от них, продолжал усиливаться с каждой секундой. Пока не стал просто нестерпимым. Маг снова провёл рукой над камнями, и они послушно потухли, только тусклые искорки вспыхивали иногда внутри.

- В умелых руках это оружие и помощник. И если пластинки стекаются к тебе не напрасно. Если это промысел богов. То «огни Агавы» - это награда и помощь. Чтобы ты и дальше не сошёл со своей стези. Храни их, Вандермаст.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Я понял, маг, - Ивашка бережно сжал ладонь с двумя искорками света, - только где их хранить? – он осмотрелся вокруг, потом похлопал себя по карманам.

- Нет, постой, - и эльф вынул из складок своего плаща кожаный мешочек на шнурке, - убери их сюда и повесь на шею. Да смотри, завяжи шнурок так, чтобы он не смог случайно соскользнуть. И чтобы его могли снять только вместе с головой.

Ивашку передёрнуло от последних слов мага. Тем не менее, он в точности исполнил его слова.

Время со всеми этими чудесами пронеслось не заметно. И вот уже пробили склянки, вызывая штурмана на вахту. Солнце стояло в зените, ветерок был как раз, чтобы шевелить волосы на макушке. Но с парусами ему было явно не справиться и поэтому гребли заключённые.

Глава 12

Событие тринадцатое

Подобно змее, сбрасывающему шкуру, мы способны избавиться от накопившихся привычек.

Эрик Певернаги

За время штормов, за всё не лёгкое плавание, гномы уже так привыкли друг к другу, что гребцы были просто гребцами. И работали не потому, что боялись наказания, а потому что надо было грести – раз нет ветра. Кому же не хочется побыстрее вернуться домой. Тем более что почти всем по возвращению «светила» свобода.

Мерно бил барабан, задавая ритм. Вздымались и опускались бугры мышц на плечах гномов, толкая тяжёлую галеру вперёд на север. Ивашке с мостика было видно, как ручейки пота сбегали по обнажённым спинам гребцов. Сам штурман буквально вымок от пота, стоя на мостике, на самом солнцепёке. Попросил юнгу принести кружку воды, но тёплая, пахнущая бочкой вода, не принесла облегчения, только пот ещё сильнее прошиб.

Ивашка и раньше бывал в тропиках, но так далеко на юг, конечно, не забирался. Поневоле начнёшь молиться какому-нибудь богу, чтобы закрыл солнце тучами, да ветра попутного прибавил. В какой-то момент моряку вдруг показалось, что что-то дёрнуло корабль назад, словно с разбегу на мель наскочил. Но судно бежало по лёгкой волне дальше. И Ивашка оглянулся на гребцов, наверное, с ритма сбились. И тут увидел, как с левого борта толстая чёрная змея перелезает через край судна.

«Солнечный удар», - подумал Ивашка, - надо же какая гадость померещится», - и он потёр глаза руками.

Но не тут-то было, когда круги перед глазами рассеялись, и штурман снова чётко увидел борт корабля – змей было уже две. И галера стала заметно крениться на левый борт. Гребцы бросились подальше от змей, и палуба опустела в считанные мгновения. Чёрные скользкие лоснящиеся от воды твари всё дальше заползали на борт. Потом появились ещё две. Первая змея доползла уже до мачты и уткнулась в неё тупой зубастой мордой. Пасть её глухо щёлкнула, когда гадина попыталась перекусить мачту. Но дерево видно не понравилось змее и, выпустив порядочно измочаленную мачту, эта гадость устремилась дальше к правому борту, где скопились гномы.

Стоящая до этого тишина на судне словно лопнула – засвистели тревогу боцманские дудки. Раздались крики ближайших к змее матросов. Забухал вдруг, словно с ума шедший барабан.

- Руби их, руби! – кричал, как всегда оказавшийся первым, Толстун, и, выхватив у застывшего от ужаса ближайшего матроса меч, рубанул со всего маха по оскаленной морде.

Ивашка, тоже оказавшийся поблизости, ожидал, что кровь так и хлынет после такого удара, даже рукой закрылся, чтоб не обрызгала. Но нет. Меч, словно от железной, отскочил от чёрной блестящей кожи. Толстун ещё раз со всего размаха опустил меч на змею. Тот же результат, словно бьёшь по камню. Только меч в руках завибрировал. Кто-то пытался колоть змей копьём. Здоровенный гребец по прозвищу «Колотушка» схватил огромную кувалду, лежащую на палубе, и используемую иногда как временный якорь, и ударил прямо по голове гадины, которая уже почти добралась до правого борта. Удар был что надо, даже деревянная ручка сломалась. На мгновение змея замерла, дрожь прошла по её лоснящейся шкуре. А в следующую секунду она резко дёрнулась вперёд и её усеянная мелкими грязно-желтыми зубами пасть сомкнулась, перекусив как щепку ногу Колотушки. Гном даже ещё и закричать не успел, как пасть сомкнулась ещё раз и вторая нога исчезла во чреве чудовища. Как подкошенный Колотушка свалился на палубу, из оторванных ног кровь толчками лилась на палубу. Тут крик раздался и с носа галеры. Там две змеи вцепились в одного гнома и, дёрнув, просто разорвали его пополам.