Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майор Стэрлинг, один из офицеров связи со штабом британских войск, вспоминал: «Прибыв в Абу-Эль-Лиссал, я нашел Лоуренса, только что возвратившегося из успешного набега на железную дорогу, в его палатке сидящим на великолепном персидском ковре, добытом из какого-то турецкого поезда. Он был одет, как обычно, в белые одеяния с золотым кинжалом Мекки за поясом. Снаружи, развалившись на песке, находилось несколько арабов его охраны, занятых чисткой винтовок… Охрана была весьма необходимой предосторожностью, так как голова Лоуренса была оценена в 20 тысяч фунтов стерлингов, а арабы являлись вероломным народом, пока они вам не присягнули и пока они не получают денежного вознаграждения. Любой человек из охраны Лоуренса с восторгом отдал бы за него жизнь… Что же позволяло ему властвовать и держать в своем подчинении арабов? На этот вопрос ответить трудно. Арабы отличаются своим индивидуализмом и дисциплине не подчиняются, но, несмотря на это, любому из нас было достаточно сказать, что Лоуренс хочет, чтобы то или другое было сделано, и это делалось. Каким образом он приобрел себе такую власть над ними? Частично это может быть объяснено тем, что Лоуренс прикидывался сторонником освободительного движения арабов. Последние поняли, что он оживлял их дело, что он стоял наравне с шейхами или потомками пророка, что эмир Фейсал обходился с ним как со своим братом, как с равным, что он, по-видимому, обладал безграничным запасом золота, а средний араб является самым продажным человеком…»
В рамках этого проекта работала и мисс Белл, только, в отличие от Лоуренса, она не могла лично возглавлять повстанцам и давать им советы как действовать. В такой роли арабы женщину не воспринимали, да и чисто военных знаний у Гертруды не было. Зато она была сильна в картографии и администрации, равно как и в искусстве примирять различные кланы и их вождей. И, наверное, она могла сказать о себе словами Томаса Лоуренса: «Мы годами жили как придется, один на один с голой пустыней, под глубоко равнодушным к людским судьбам небосводом. Днем нас прожигало до костей пылающее солнце, соревновавшееся с сухим, раскаленным, пронизывающим ветром. Ночами мы дрожали от холодной росы, остро переживая свою ничтожность, ибо на мысли о ней не мог не наводить бесконечно глубокий, почти черный купол неба с мириадами мерцающих, словно объятых каждая собственным безмолвием, звезд. Мы – это занятая самою собой, словно всеми позабытая армия, без парадов и муштры, жертвенно преданная идее свободы, этого второго символа веры человека, всепоглощающей цели, вобравшей в себя все наши силы. Свободы и надежды, в чьем божественном сиянии меркли, стирались прежние, казавшиеся такими высокими, а на деле порожденные одним лишь честолюбием стремления.
С течением времени настойчивая потребность бороться за этот идеал превращалась в бескомпромиссную одержимость, возобладавшую над всеми нашими сомнениями – подобно тому, как всадник-бедуин уздой и шпорами укрощает дикого коня. И независимо от нас самих он стал верой. Мы продались ему в рабство, сковали себя некоей общей цепью, обрекли на служение его святости всем, что было в нас хорошего и дурного. Дух рабства ужасен, он крадет у человека весь мир. И мы отдались не только телом, но и душой неутолимой жажде победы».
Из-за жары Гертруда почувствовала себя плохо, и ей пришлось лечь в больницу. А в марте 1917 года ее вызвали в недавно захваченный Багдад. Кстати сказать, карты, позволившие британским силам безопасно достичь Багдада, рисовала мисс Белл. Ведь она еще до войны составила карты Месопотамии, Сирии, Малой Азии и Аравии. Теперь она консультировала британское командование по арабским делам, в том числе в вопросе создания временного правительства. Она была единственной женщиной – политическим офицером в британских вооруженных силах. После ухода турок в Багдаде царил хаос, и надо было срочно создать хоть какое-то местное правительство. Гертруда здесь была незаменима. Многие местные шейхи, не доверявшие англичанам, вполне доверяли женщине, которую давно знали с самой лучшей стороны. Англичане верили, что арабы не способны самостоятельно управлять, но мисс Белл смогла убедить своих соотечественников в обратном, хотя с их стороны порой встречала насмешливое отношение. Так, известный британский дипломат и политик сэр Марк Сайкс вместе с другим дипломатом, французом Франсуа Жоржем-Пико, являвшийся автором секретных соглашений между Англией, Россией и Францией относительно раздела зон влияния после победы над Османской империей, пренебрежительно отзывался о Гертруде в одном из писем к жене: «Пересекся с глупой, самонадеянной, плоскогрудой, болтливой не то женщиной, не то мужчиной, трясущей своей задницей по всему свету…»
Лоуренс тем временем добивался все новых и новых успехов. В январе 1917 года восставшими арабами был захвачен порт Ваджх на Красном море, а в июле они взяли Акабу, изгнав турок из Хиджаза. При взятии Акабы турки потеряли до 1200 человек убитыми и пленными, арабы же потеряли убитыми всего двух человек. Незадолго до взятия Акабы, 27 июня 1917 года, был назначен новый командующий британскими силами в Египте генерал сэр Эдмунд Алленби, с которым Лоуренс нашел общий язык. По предложению Лоуренса Алленби согласился взять в свое непосредственное подчинение отряд Фейсала, действовавший в районе Акабы. Теперь Фейсал командовал самостоятельной так называемой «Северной арабской армией», не подчиняясь непосредственно своему отцу. Он мечтал о том, чтобы завоевать богатую Сирию и стать ее королем. Но это входило в противоречие с англо-французскими договоренностями о разделе сфер влияния в Оттоманской империи. Фейсал воспринимался как ставленник англичан. К тому же он был предводителем кочевников, а французы опирались в первую очередь на оседлое христианское и алавитское население Сирии.
В сентябре 1917 года Лоуренс, осуществляя подрыв воинского эшелона вблизи станции Мудовара, в 80 милях к югу от Маана, едва не попал в плен из-за некоторых особенностей поведения арабских воинов, изменить которые было выше его сил. Вот как этот эпизод описывает Лиддел Гарт: «Вскоре Лоуренс нашел подходящий дренажный сток, разрушение которого наверняка заставило бы поезд сойти с рельсов даже в том случае, если бы паровоз не удалось взорвать. Здесь между концами двух стальных поперечин он выкопал яму, в которую заложил 50 фунтов динамита, установил запалы и уничтожил следы, своей работы. На это потребовалось около двух часов. Затем он раскатал провода, идущие к детонатору, закапывая их в песке по мере продвижения к отстоявшему примерно в 200 ярдах холму, откуда он намеревался взорвать мину. Прошло еще часа три прежде, чем все было окончательно готово. Тем временем на высоком выступе горы, над железнодорожной линией, было выбрано подходящее место для установки мортир Стокса и пулеметов, гарантировавших безопасность отступления. Оставив одного человека в дозоре, они удалились в скрытый ими в прилегающей долине лагерь.
- Арабы и море. По страницам рукописей и книг - Теодор Шумовский - Путешествия и география
- На парусниках «Надежда» и «Нева» в Японию. Первое кругосветное плаванье российского флота - Иван Крузенштерн - Путешествия и география
- По Южной и Центральной Африке - Эмиль Голуб - Путешествия и география
- Стив Джобс. Человек-легенда - Борис Соколов - Путешествия и география
- Невидимая грань пирамид - Александр Павлюков - Путешествия и география
- Плавание вокруг света на шлюпе Ладога - Андрей Лазарев - Путешествия и география
- Необыкновенные приключения экспедиции Барсака - Жюль Верн - Путешествия и география
- Пиратские одиссеи Франсуа Олоне - Виктор Губарев - Путешествия и география
- В поисках Индии. Великие географические открытия с древности до начала XVI века - Тимур Дмитричев - Путешествия и география
- На исходе ночи - Евгений Габуния - Путешествия и география