Слова сияния - Брендон Сандерсон

— Думаю, — сказала она, — нам стоит сосредоточиться на позитивной стороне нашего пребывания в этих ужасных ущельях.

Шаллан посмотрела на него с намеком. Каладин промолчал.

— Давай же, — проговорила она.

— У меня... такое чувство, что лучше не давать вам повод.

— Тогда не удастся позабавиться.

— Что ж, вскоре на нас обрушится наводнение, вызванное сверхштормом.

— И мы сможем сполоснуть нашу одежду, — ухмыльнулась девушка. — Видишь! Позитивный момент.

Каладин фыркнул.

— А, снова тот ворчливо-фыркающий диалект мостовиков, — заметила она.

— Я имел в виду, что если до нас и доберется вода, то хотя бы частично смоет вашу вонь.

— Ха! Почти забавно, но ты не заработал очков. Я уже упоминала, что из нас двоих отличаешься зловонием ты. Повторное использование шуток строго запрещено, нарушителя окунут в сверхшторм.

— Ну, ладно, — ответил Каладин — Хорошо, что мы здесь, внизу, потому что сегодня у меня ночное дежурство. Теперь я его пропущу. Все равно что получить выходной.

— Чтобы пойти поплавать, не меньше!

Он улыбнулся.

— Я, — объявила Шаллан, — рада, что я здесь, внизу, потому что наверху солнце светит слишком ярко, и я бы обгорела, будь я без шляпы. Гораздо лучше находиться в сырых, темных, вонючих, покрытых плесенью, с потенциальной угрозой для жизни глубинах. Никаких солнечных ожогов. Только чудовища.

— Я рад, что я здесь, внизу, потому что, по крайней мере, упал я, а не кто-то из моих людей.

Шаллан перепрыгнула через лужу и смерила его взглядом.

— У тебя не слишком хорошо получается.

— Прошу прощения. Я имел в виду, что рад находиться здесь, внизу, потому что, когда мы выберемся, все будут считать меня спасшим вас героем.

— Уже лучше. Не считая того факта, что, как мне кажется, это я тебя спасаю.

Каладин взглянул на ее карту.

— Очко в вашу пользу.

— Я, — заметила Шаллан, — рада оказаться здесь, внизу, потому что мне всегда было интересно, как себя чувствует кусок мяса, путешествуя по пищеварительной системе, а ущелья напоминают кишечник.

— Надеюсь, вы несерьезно.

— Что? — Она казалась шокированной. — Конечно нет. Фу.

— На самом деле вы старались чересчур усердно.

— Это помогает мне оставаться сумасшедшей.

Каладин взобрался на большую кучу мусора и предложил руку, чтобы помочь.

— Я счастлив быть здесь, — сказал он, — потому что ущелья напоминают мне о том, как удачно я освободился из армии Садеаса.

— Вот как, — произнесла Шаллан, ступив на вершину кучи рядом с ним.

— Его светлоглазые посылали нас сюда, вниз, собирать имущество павших, — пояснил Каладин, соскальзывая с другой стороны. — И не слишком много платили нам за усилия.

— Трагично.

— Можно сказать, — произнес он, когда она спускалась с кучи, — что мы получали столько, что немудрено было пропасть.

Он усмехнулся ей.

Шаллан вскинула голову.

— Пропáсть, — повторил мостовик, обведя рукой всю глубину ущелья, в котором они находились. — Понимаете? Пропáсть-прóпасть...

— О, шторма, — ответила Шаллан. — Ты же не думал, что такое действительно будет считаться. Ужасная шутка!

— Я знаю. Сожалею. Моя мать была бы разочарована.

— Ей не нравились игры со словами?

— Нет, она их любила. Просто разозлилась бы, узнай, что я пытаюсь играть в них, когда ее нет рядом, чтобы она могла надо мной посмеяться.

Шаллан улыбнулась, и они продолжили идти бодрым шагом.

— Я рада, что мы здесь внизу, — промолвила она, — потому что теперь Адолин страшно волнуется за меня, так что, когда мы вернемся, он будет в восторге. Возможно, даже позволит мне поцеловать его прилюдно.

Адолин. Точно. У Каладина испортилось настроение.

— Возможно, нам следует остановиться, чтобы я смогла подрисовать карту, — сказала Шаллан, с хмурым видом посмотрев на небо. — И ты сможешь еще немного покричать нашим потенциальным спасителям.

— Полагаю, что так, — ответил Каладин, когда она устроилась поудобнее, чтобы заняться картой. Он сложил руки ковшиком. — Эй, наверху? Кто-нибудь? Мы здесь, внизу, и заняты игрой в скверные каламбуры. Пожалуйста, спасите нас от себя самих!

Шаллан хихикнула.

Каладин улыбнулся и вздрогнул, когда действительно услышал сзади какое-то эхо. Неужели голос? Или... Подождите-ка...

Трубный глас, похожий на звук горна, но частично перекрывающий сам себя. Он стал громче, прокатываясь над ними.

Затем огромная, быстро несущаяся масса панциря и клешней с грохотом вывалилась из-за угла.

Скальный демон.

Разум Каладина запаниковал, но тело просто начало двигаться. Он рванул Шаллан за руку, вздернув ее на ноги, и на бегу потянул за собой. Она закричала, уронив сумку.

Каладин тащил девушку и не оглядывался. Он чувствовал, что зверь слишком близко, стены ущелья сотрясались от погони. Хрустели и трещали кости, прутья, раковины и растения.

Чудовище опять оглушительно затрубило.

Оно почти нависло над ними. Шторма, монстр умел как следует двигаться. Каладин никогда не представлял, что нечто настолько огромное может быть таким быстрым. На этот раз его ничто не отвлекало. Каладин чувствовал его прямо рядом с...

Туда.

Мостовик пропустил Шаллан перед собой и подтолкнул ее в расщелину в стене. Когда над ним уже замаячила тень, он сам пролез в трещину, отпихнув девушку вглубь. Она заворчала, когда он прижал ее к остаткам прутьев и листвы, принесенных в расщелину наводнениями.

В ущелье воцарилась тишина. Каладин слышал только тяжелое дыхание Шаллан и свое сердцебиение. Они оставили большую часть сфер на земле, где Шаллан приготовилась рисовать. У него все еще было копье — импровизированный фонарь.

Каладин медленно развернулся спиной к девушке. Она держалась за него сзади, и он ощущал ее дрожь. Отец Штормов, он и сам дрожал. Каладин развернул копье, чтобы оно давало свет, и выглянул в ущелье. Трещина в стене оказалась неглубокой, и только несколько футов отделяло его от выхода.

Слабое бесцветное сияние бриллиантовых сфер отразилось от мокрого пола, осветив помятые оборцветы на стенах и несколько змеевидных лоз на земле, оторванных от растений. Они извивались и неуклюже подергивались, как люди с согбенными спинами. Скальный демон... Где он притаился?

Шаллан тяжело дышала, крепко держась за его пояс. Каладин посмотрел вверх. Там, над трещиной, за ними наблюдал огромный нечеловеческий глаз. Каладин не видел голову скального демона полностью, только пасть и часть морды с ужасным блестящим зеленым глазом. Огромная клешня ударила по краю дыры, пытаясь просунуться внутрь, но расщелина была слишком узкая.

Когти нырнули в отверстие, затем голова отдернулась. По ущелью раскатился звук царапания хитина по камню, но существо почти не продвинулось и остановилось.

Тишина. Только где-то равномерно капала вода в лужу. Но в остальном тишина.

— Он ждет, — прошептала Шаллан, прислонившись головой к плечу Каладина.

— Кажется, вы им гордитесь! — фыркнул мостовик.

— Немножко. — Она помолчала. — Как ты считаешь, сколько еще пройдет времени, пока...

Он поднял голову, но не смог увидеть неба. Трещина проходила не по всей стене ущелья и тянулась едва ли на десять-пятнадцать футов[47] вверх. Каладин наклонился вперед, чтобы посмотреть на просвет высоко над ними, не высовываясь из трещины полностью, а просто приблизившись к выходу, чтобы взглянуть на небо. Темнело. Еще не закат, но он приближался.

— Может быть, два часа, — сказал Каладин. — Я...

Сминающая все на своем пути буря из панциря и клешней устремилась по ущелью. Каладин отпрянул назад, снова вжав Шаллан в кучу мусора, а скальный демон попытался снова, правда, безуспешно, просунуть лапу в расщелину. Лапа была слишком большой, и хотя скальный демон мог дотянуться до них самым ее кончиком — подобраться достаточно близко, чтобы задеть Каладина, — навредить им он не мог.

Снова показался глаз, в нем отражались Каладин и Шаллан, оборванные и перепачканные после стольких часов, проведенных в ущельях. Каладин держал наготове копье, уставившись в глаз существа, и выглядел менее испуганным, чем ощущал себя. Шаллан выглядела скорее не устрашенной, а очарованной.

Сумасшедшая женщина.

Скальный демон опять убрался. Он остановился чуть дальше по ущелью. Каладин слышал, как он устраивается, чтобы наблюдать.

— Так что... — проговорила Шаллан, — мы ждем?

По вискам Каладина струйками стекал пот. Ждать. Сколько? Он мог представить, как они останутся здесь подобно перепуганным камнепочкам, прятавшимся в своих раковинах, а тем временем по ущельям хлынет вода.

Однажды он пережил шторм. С трудом, да и то, только с помощью штормсвета. Здесь все совсем иначе. Поток воды будет таскать их по расселинам, швыряя о стены, валуны, перемешивая с мертвыми, до тех пор, пока они не утонут или не переломают руки и ноги...