Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

ты… ты… ты и есть?

– Кто я? – ласково спросил Фредди.

– Ковбой, – потрясённо выдохнул Кропстон.

– Правильно, – кивнул Фредди. – Соображаешь ещё. Давно на Паука работаешь?

– С… с весны. Фредди, он… он заставил меня.

– Кого сдал Пауку?

– Нет, Фредди, нет, я обещал, но ничего не делал.

– Мне повторить? – осведомился Фредди.

– Он велел найти Армонти. И всё. Ещё… ещё в том году. Я не смог. И вот… отрабатывал.

– Что ещё?

– Фредди, я имел дело с Сынком. Я потом даже не видел Паука. Фредди, меня заставили. Он приставил ко мне… своего чёрного.

– Это твои проблемы, Бобби. Здесь были мои, – Фредди подчеркнул голосом последнее слово, – парни.

– Фредди, я ничего не мог сделать, командовал Сторм и эти, из… Фредди, Пит говорил, но я ничего не мог сделать, они сами нарывались, Фредди, на индейца были заявки, но я бы оставил, но он сбежал в Цветной, а белый, их всех назначили к финишу, я никого не мог послать за ними, Фредди, меня взяли за глотку, эти, из СБ никого не слушали…

Фредди со скучающим выражением лица, не перебивая, слушал сбивчивый захлёбывающийся крик. Наконец Кропстон остановился.

– Твои проблемы, Бобби, – спокойно сказал Фредди и встал. – Встретимся – договорим.

Снизу вверх Кропстон обречённо смотрел, как Фредди отворачивается от него и идёт в дальний угол к молча стоящему там русскому офицеру, а Джонатан, прикрывая его спину, как и положено телохранителю, синхронно идёт сзади. Русский открыл перед ними дверь, выпустил, вышел следом, и дверь закрылась.

Кропстон обессиленно поник в кресле. Это уже конец. Но кто мог подумать… Он их так ждал! И дождался. Чёрт бы побрал этого русского. «Ничего, подождём, может, ещё кто забежит». Будто знал, проклятый! Знал? И потому ждал? Но… но это тогда… Тогда есть шанс. Или нет? Как эти, эта парочка разыграла его! Сволочи, гады, и никто ни одна сволочь не предупредила. Найф наверняка знал, потому и смылся сразу, чтобы Фредди за своих парней с него шкуру не спустил. Фредди-Ковбой. Вот он, Ковбой и есть. И что теперь? Он прислушался, но звукоизоляция в доме была слишком надёжной. Чёрт, всё бы отдал, лишь бы услышать… Неужели Джонни-Счастливчик купил русского? Или… дьявол, ничего не слышно. Мёртвая тишина.

А там…

– Какого чёрта вы сюда впёрлись?! – Гольцев возмущённо оглядел стоящих перед ним Джонатана и Фредди. – Повылазило вам, засады не видели?!

– Алекс, – Фредди смущённо развёл руками, радостно улыбаясь. – Твои парни классно сидели. Пока меня не ткнули, я не чухнулся.

– Поври кому другому! – фыркнул Гольцев. – За каким чёртом вы вообще здесь оказались?

– Да парни наши здесь, пастухи, – стал объяснять Фредди. – Ну, ты же помнишь их.

– Помню, – кивнул Гольцев.

Джонатан, по-прежнему стоя за плечом Фредди, быстро оглядывал рослого, массивного и в то же время ловкого русского. Кажется, майор. Неужели тот самый? Алекс? Неужели есть шанс? Несколько раз он уже открывал рот, чтобы что-то сказать, и получал от Фредди удар локтем под дых.

– Ну, так что с парнями? – спросил Гольцев. – И кончай своего лендлорда дубасить, дыхалку ему отобьёшь.

– Хотели прикрыть парней, – ответил Джонатан, вставая рядом с Фредди. – Да опоздали.

Глаза Гольцева настороженно сощурились.

– Та-ак, и где они сейчас?

– Эндрю в морге, – ответил Фредди. – А Эркина арестовали и увезли.

– Ясно. А сюда вы чего пришли?

– Бобби обманул нас, – спокойно сказал Джонатан. – Он обещал поворот на Рождество.

Гольцев задумчиво покивал, что-то решая.

– Сейчас начнём большой обыск. Что ваше тут есть?

– Ничего, – сразу ответил Джонатан.

– Тогда вон отсюда. Оба.

– Мы тебя в баре подождём, – ухмыльнулся Фредди.

– Где-е? – подчёркнуто удивлённо переспросил Гольцев.

– Всё, – Фредди быстро вскинул раскрытые ладони на уровень лица. – Всё. Поняли.

– Отель «Континенталь», – улыбнулся Джонатан. – В люксе.

– Не раньше одиннадцати, – усмехнулся Гольцев.

– Ждём до упора, Алекс.

Гольцев кивнул и показал им на скрытую драпировкой дверь.

– Вас проведут.

Возникший неизвестно откуда солдат уже ждал их. Джонатан и Фредди попрощались кивками и пошли к двери. Уже Джонатан впереди, а Фредди за его правым плечом. Гольцев, прищурив в насмешливой улыбке глаза, смотрел им вслед. Ну… артисты! Ладно, сыграем и мы. Посмотрим, что получится.

Графство Эйр

Округ Диртаун

Диртаун

В тюремный двор они въехали уже в темноте. Всю оставшуюся дорогу Эркин ехал, закрыв глаза, и временами действительно засыпал. Больше к нему не цеплялись.

– Вылезай, – это были первые слова Золотарёва после той остановки.

Эркин вылез из машины и быстро огляделся. Но, видно, все тюрьмы, как и распределители, одинаковы. С него сняли наручники, и уже тюремщик скомандовал:

– Руки за спину. Пошёл. Вперёд.

Проход по двору, переходы, лестницы, коридоры, глухие стены и двери с закрытыми окошками.

– Стой. Лицом к стене.

Лязг замка.

– Заходи.

Дверь захлопнулась за его спиной, и Эркин ошарашенно огляделся.

– Меченый! Вернулся!!

Его вернули в ту же камеру. И опять десятки рук обнимали его, шлёпали по плечам и шее.

– Ну, мы думали, всё…

– В Овраге встретимся…

– Куда это тебя дёргали?

– Слушай, чего это с тобой делали?

Эркин только мотал головой, не успевая ответить ни на один вопрос. Арч грозно цыкнул, заставив всех замолчать.

– Ну? Ошалел, что ли?

– Ошалеешь, – улыбнулся Эркин. – В больницу возили.

– Зачем?

– Ты ж того…

– Тобой стенку прошибёшь.

– Для страха, – коротко объяснил Эркин, и все понимающе закивали. – А там наших, ну, цветных много, вот они мне и жратвы достали, и… вообще.

– А чего они там?

– Работают.

– Врачам помогают? Цепняки?

– Там другие врачи, – Эркин по-прежнему старался не вдаваться в подробности. – А у вас как?

– Да так же.

– Не, не вызывали уже.

– Дрыхли весь день.

– И в щелбаны дулись.

– Твоё мы того… думали, уже не понадобится.

– Меня там накормили, – отмахнулся Эркин. – Вечерняя оправка была уже?

– Нет. Ложись, разбудим.

Эркин подошёл к своей койке, подтянулся на руках и сел. Быстро снял куртку и сапоги, привычно пристроил их и лёг, закинув руки за голову.

– Что? – с соседней койки улыбнулся ему Мартин. – Хлебнул страха?

– По уши, – серьёзно ответил ему Эркин, закрывая глаза.

Койка словно покачивалась под ним, от всего пережитого тошнило, но можно лечь, вытянуться, и главное – он опять один из многих, может затеряться в общей толпе. Плохо быть на виду. Эркин несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Тело ломило, как после работы, хотя парни постарались, промяли его, как следует, и промазки не пожалели.

– Эркин, – негромко позвали.

Он медленно открыл глаза и повернул голову.

– Чего тебе?

Мартин, полулёжа на боку, смотрел на него блестящими голубыми глазами.

– Ты там что, в парикмахерскую заодно сходил?

– Нет, – насторожился Эркин, сразу вспомнив,