Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В другое время беседовали за ужином. Варили пельмени на задах. Наши зады совпадают с приусадебным огородом. Зады начинаются от тыльного забора, а ещё понятнее, от колодца, где девчонки выплясывают по утрам впереди нас. Бывало, мы что-то на задах варили на таганках, например, лапшу. Потом сделали летнюю печь. Сбили стол, скамейки. Кто не знает, скажу, что лучшего блаженства, чем ужинать на задах, не существует. Дымок. Где дымок, тут же рядом огонь – старая истина. Трава. Кусают мошки. Солнце село. Коров уже подоили. Забот сегодня никаких. Сумерки. Сидим, едим, беседуем. Не спеша, с крестьянской ленцой, но обстоятельно. Так было и в тот раз. Пельмени были с творогом и с маслом. В других селениях их называют варениками. А у нас это пельмени. Беседовали по Пятикнижию… Весь народ, со стариками и старухами, был в сборе. Тут же кошки, собака. Красаву на мёд не дозовёшься, а раз тут жених, и она тут, вся из себя интересная, не хуже других сестёр… А невесты, сёстры наши, для любого королевства.
* * *– Говорили, что двинулись миллионы евреев. Давайте теперь поговорим. Выясним. Откуда взялись миллионы? Кто возьмётся рассказывать? – спрашивал дед. От рассказчиков нет отбоя. Все хотят, чтобы слушали их. Рассказывал Миша, Красава ему подсказывала. Мише подсказывать, только злить. Но тут с удовольствием принимал её говорки или шепотки, иногда неудачные, они пытались хихикнуть, но побаивались деда, мог и замечание сделать. Но всем было важно существо.
– «И отправились сыны Израилевы… до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей. И множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот. Стадо весьма великое». 12, 37; 38. Это была чудовищная трагедия для египетского и еврейского народов, сознательно организованная священниками-иудеями и, возможно, соучаствующими жрецами в рамках проекта образования коммерческой религии иудаизма. Под руководством раввина Иофора, при исполнителях-террористах Моисее и Аароне. Первому удару религии подвергся языческий Древний Египет. Количество вышедших ужасающе велико. Уже одна цифра 600 тысяч равна наполеоновской армии, вломившейся на территорию России в 1812 году. Но сказано, что «и множество разноплеменных людей вышли с ними». Множество! Это такое понятие, которое не определяется, а поясняется на примерах. Нам пояснили: разноплеменных людей. С какой стати этим-то разноплеменным переться в пустыню? Они были обязаны идти туда, куда прикажет хозяин, ибо это и были рабы. Поистине евреи исходили из рабства, ибо количество личных рабов было неисчислимым. Однако попробуем подсчитать минимальное число всех людей, поскольку нам оставили богатую информацию. У шестисот тысяч пеших мужчин, а это, как потом разъяснялось, от двадцати до пятидесяти лет, были родители, отец и мать, двое, это ещё миллион двести тысяч. Сказано: «Кроме детей». Возьмём, минимум, двух деток. Тогда множество пополнится ещё миллионом двумястами тысяч людей. Стало три миллиона. Наконец, берём «множество разноплемённых». Сюда входят рабыни и наложницы, смотрители за скотом, домашние работники. Сказано и повторено: вышли 12 родов, все роды названы неоднократно. 3 000 000 разделить на 12 родов, получается по 25 тысяч на род. Наш подход правильный в принципе. Точнее отвечает само Пятикнижие. По родам названо: Род Рувима – 46 500 человек, Симона – 59 300, Иуды – 74 600, Иссахара Нафанаила – 54 400, Завулона – 57 400, Ефрема – 40 500, Педашура – 32 200, Вениамина – 35 400, Дана – 62 700, Ассира – 41 500, Гада – 45 600, Неффалина – 53 400, Левия – 22 273. Общая цифра 625 773 человека. Это первый пересчет пешего войска, вышедшего от родов. Рабы не названы. О рабах ни слова, кроме «множества разноплеменных». Сколько же рабов должны обслуживать столь многолюдный род? Как минимум, по одному рабу на человека. Тогда прибавляется ещё три миллиона людей. Но сказано: множество. Тогда вспоминаем скот. Сказано: стадо весьма великое. Сколько же рабов-смотрителей-пастухов должны обслуживать скот? Мы не можем назвать приблизительную цифру, поскольку не знаем минимума скота, приходящегося на один род. С потолка называть не будем. Но прибавка будет большая. Более 6 миллионов евреев и их рабов изошли из Египта в пустыню. Вышли из пустыни всего 40000 человек. Невольно приходит сравнение с Холокостом. Последний (германский) Холокост унёс жизни 6,1 миллиона человек. Не кажется ли нам и вам, незримые господа, что кто-то из сильных мира сего уравнял эти две страшные цифры? И Иофор, и Гитлер уничтожили примерно по одинаковому «множеству» евреев. Более того. «Шесть» – число иудаизма, составленное в их символе из концов двух треугольников, наложенных, словно витки спирали, один на другой. Это дало основание некоторым приверженцам каббализма (мистическое обоснование значений букв, цифр и чисел) считать, что два раза по 6 миллионов – это всего два витка спирали. То есть незавершенная закономерность. Дескать, в треугольнике три конца, треугольников два, концов шесть – таково именно скрытое завершение этой мистики. То есть иудеи сами себе загадывают новый Холокост, третий по счёту концов одного треугольника, образующего число 6 в наложении на другой треугольник с тремя концами, что означает два раза по 6 миллионов жертв в прошлом, и в одном будущем «резерве» иудаизма. Не в преступной ли политике иудаизма кроется разгадка этой угрожающей мистики? Невероятно, но факт: современное государство Израиль придерживается численности населения около 6 млн. человек (ныне 6,7 млн!). Три раза по шесть равно три шестерки. «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое: число его шестьсот шестьдесят шесть» Откр. Иоанна, 13, 18. Бог им судья. Только судья им не «бог» Иофор. Однако отвлечемся от мистики. Возможна небольшая ошибка в цифрах, но суть неизменна.
– А не могли евреи поставить в войско вместо себя рабов? А сами мирно пасли бы скот и гнали бы его потихоньку… – спросила Красава.
– Евреи в том случае не сумели бы сделать и суточного перехода, как были бы переколоты своими рабами. Это отпадает, – разумно объяснил Миша.
– Миша, ты сбился, – мягко сказал дед Любан. – Библия исчисляет пеших бойцов, воинов. Рабов за людей не считали. Ты правильно сделал, что подсчитал и рабов. Приблизительно. Но вот 40 тысяч оставшихся перед форсированием Иордана – это, по всей вероятности, только воины. Нам сказано, что остались одни молодые. Если следовать твоей методике подсчёта, то к 40 тысячам следовало бы прибавить молодую жену, одного ребёнка и троих рабов на каждого, то есть по пять человек. Тогда оставшихся выходцев из Египта набралось бы около 240 тысяч человек. Но и с этой поправкой мы можем где-то допустить ошибку. Например, мы не считаем число из народов, истреблённых евреями при Исходе. Вы ругаете науку, а всё-таки только наука может дать точные цифры. Вместе с тем, наш предварительный счёт приводит к потрясающим результатам исхода. Михаил, есть у тебя что добавить? Впрочем, с тебя достаточно.
* * *– На следующий вопрос пусть ответит другой жених. Почему Иофор вывел евреев в пустыню? Разве для него не лучше было бы с таким количеством сынов Израиля оккупировать Египет? – так направил мысли зачётчиков дед Любан.
– Я отвечу, – сказал Слава, – но сначала вот о чем. Меня настораживает, как быстро евреи организовались в ополчения и вооружились. Жутко представить себе, что евреи в странах своего проживания организованы по ополчениям. Имеют оружие и поджидают сигнала для ограбления аборигенов и исхода… Правда, ныне другое время. Но вспомним исход евреев из СССР перед его распадом. Оказалось, что они тоже были организованы по средствам массовой информации, по министерствам, правительствам, по институтам, по заводам и фабрикам (ИТР). В их руках было оружие слова и ЭВМ. Они покинули родину в страхе, что по ней, возможно, будут нанесены бомбовые, а то и ракетно-ядерный удары. Ударов не нанесли, посчитали их преждевременными. И евреев вернули обратно на свои участки… А мы вернёмся к исходу. Мы говорили, что удалая троица террористов боялась, как бы фараон не посадил их в темницу. А если бы посадил? Видимо, на этот случай предусматривались особые действия. Тогда вооружённые евреи освободили бы узников и оккупировали весь Египет или его значительную часть. Но этот акт, как я думаю, не входил в проект Иофора. Почему? Разве Иофор, если он гений, не рассматривал вариантов? Стратег рассматривал все варианты. Не мог Иофор позволить себе лёгкую добычу. Лёгкая добыча могла разрушить обстоятельный замысел. Началась бы война, сопротивление, несомненная гибель евреев от рук египтян и своих рабов, раскрылось бы лицо Иофора. Лучший исход – в пустыню. Здесь полуголодная армия, закапывающая в песок уничтожаемых родственников, ежесуточно ждёт манну, перепелов и воду. Этой армией легче управлять, легче её зомбировать в нужном плане. Не будем забывать, что происходила организация религии, с её кадрами и с её идеологией-теологией. Подготовить кадровую армию, а не ополчения, кадры священников-левитов и кадры судей-старейшин, и законы религии было, конечно, лучше в пустыне, первой резервации евреев. А после пустыни можно было оккупировать любые страны, где побывал Авраам или другой еврейский патриарх, где течёт молоко и мёд, не боясь недовольства сынов Израиля или иных препятствий. В последующем так и произошло. Таким образом, современные «научные» представления о том, что Моисей «в течение 40 лет водил народ по пустыне, дожидаясь, когда сменится поколение, помнившее рабство», являются более чем ненаучными и абсурдными. Смехотворными. Думаю, деда, что я не сбился с ответа, как некоторые…
- Собрание сочинений. Том третий. Рассказы и эссе - Сергий Чернец - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Рассказы о Розе. Side A - Никки Каллен - Русская современная проза
- Жизнь продолжается (сборник) - Александр Махнёв - Русская современная проза
- Безымянлаг - Андрей Олех - Русская современная проза
- Аптека по требованию. Книга пятая - Александр Травников - Русская современная проза
- Свет мой, зеркальце, скажи… - Александра Стрельникова - Русская современная проза
- Лямбда - Даилда Летодиани - Русская современная проза
- Боль Веры - Александра Кириллова - Русская современная проза