Наемники бродячих островов. Том 4 (СИ) - Фэва Греховны

нет!

Трудно сказать, сколько продолжалось битьё. От удачного попадания в челюсть, Макс отключился на какое-то время. Хорошо ещё что не сломали, суки, и зубы не выбили…

Всё остановилось по команде того же сержанта. По крайней мере, голос вроде бы принадлежал ему. Хотя судить было трудно: тошнотворный свист внутри головы был слишком уж оглушительным.

— Баста, мужики! Отнесите его ниже. Пусть полежит и подумает над своим поведением.

Церемониться никто не собирался. Поволокли просто взявшись за ремни кирасы. А бросили прям на ступенях, через несколько витков винтовой лестницы. И надо ж так было, чтобы лбом об угол? Хотя да, надо! А напоследок ещё и пинка по рёбрам дать попытались, но кираса защитила.

— А это тебе за Тэо! Тфу!

Лицо снова окропило горячей влагой.

* * *

Когда забияки ушли, Макс ещё некоторое время валялся лицом на ступеньке. Щёки и лоб горели, губы пекли, пальцы неприятно зудели… Не хотелось не то что подниматься, а даже просто шевелиться. Холодный сквозняк над самым камнем немного утолял это жжение. Но самое страшное — затылок отдавал пульсирующей болью. Если сотрясение, то вниз придётся в прямом смысле ползти, чтобы не потерять равновесие. Перспектива прокатиться кубарем по винтовой лестнице не улыбалась.

Собравшись с силами, перевернулся на спину. Голова конечно трещит, но кругом вроде не идёт. Свезенные пальцы и разбитые губы на много больше напрягают. На миг проскочила идея пойти умыться в студёном пруду. Но как проскочила — так и ускакала. Утонуть ещё не хватало, в таком состоянии.

Кое-как удалось сесть и тут же стрельнуло в копчике. Вот сволота! И когда только поясницу отбить успели?! Черти!!!

Злость проявилась только когда собственное состояние перестало вызывать панику. А по мере того, как закипала кровь — перед глазами понеслась картина произошедшего. Пьяные рожи, перегар, злорадный хохот после каждого пинка…

Зубы скрипнули и между разбитыми губами пошла кровавая пена.

Держась за ось лестницы, Макс поднялся на ноги. От того, чтобы немедленно не броситься догонять забияк, удерживала разве что сильная боль в щиколотках. Да и всё остальное тоже не здоровьем дышало. Ну и слава Свету. Всё равно, с двумя пистолетами против отделения, пусть и не полного, много не навоюешь.

Сжав зубы до боли, чтобы поменьше чувствовать обиду, парень захромал вниз. Идти пришлось по вдоль внешней стены, так как под ней ступени были шире, и лестница ощущалась менее крутой. Но вместе с тем, тьма стала казаться бесконечной.

Ну да, когда шустро поднимаешься и ведёшь рукой по центральной колонне — полные витки считать как-то попроще. А так — стена почти не чувствуется круглой. Если бы не редкие окна бойницы, то и вовсе непонятно было бы, по кругу ты ходишь или…

И тут под ногой попался ранее незнакомый дефект лестницы. А точнее — вообще не попался! Носок провалился в пустоту и соскользнул с края следующей ступеньки. Пытаясь удержать равновесие, Макс подался вперёд, но перестарался и нырнул в полный рост.

Несколько ступенек болезненно чиркнули по подбородку. Поездку на локтях еле-еле смягчили рукава стёганки, а из-под калёных противопульных пластин панциря даже сноп искр вылетел!

О-о-ох…

Хотелось вот так и остаться лежать. Прохладно, темно, почти удобно. Но нельзя. Кеншин как-то рассказывал, что отдыхать вверх ногами при травмах головы опасно. Чтобы встать, в этот раз пришлось приложить ещё больше усилия. Всё же, кираса не прибавляла подвижности.

В конце концов, спуск во двор занял примерно четверть часа.

Но там поджидала новая напасть! Свет ударил в глаза больнее, чем саднили все вместе взятые раны. А при малейшей попытке приоткрыть веки, сразу потекли слёзы. Пасмурное небо казалось ослепительно белым. По ходу, таки сотрясение…

И что теперь делать? Идти через расположение бригады заплаканным? Ну уж нет! Сам себя за такое уважать перестанет!

В надежде на улучшение, пришлось торчать около входа в башню. Выдвинуться к храму Макс решился только когда зрение немного привыкло.

Шагать в одном темпе и держать осанку давалось весьма трудно. Бездна бы с ней, что рожа разбитая. Но не ползти же как хромая собака? Да ещё и на виду у этих ублюдков на куртине. Точно ведь смотрят. Результатами своего труда любуются.

А вот шиш им! Большой и невкусный!

Снова обуреваемый злобой, Макс аж ускорился. Расправил плечи и больше не обращал внимание на ноги. Порог холла он переступил с гордо поднятой головой.

Солдаты свободных смен встретили адъютанта ошарашенными взглядами. В помещении мгновенно воцарилась тишина. Кто-то замер с ложкой у самого рта, другие от неожиданного зрелища давились и кашляли… Был в обеденной зоне и Батя. Но этот старый бандит и вида не подал, что удивлён, когда подчинённый проковылял мимо. Лишь нахмурился и продолжил сербать свой каффэ, как ни в чём не бывало.

В жилом комплексе повстречалась Венга. Её реакция была абсолютно противоположной: дурашливое выражение лица сменилось искренним испугом, а синьор Рим мигом был выпущен с рук.

— Макс! Макс, ты… Что случилось?!

Девушка подхватила товарища под локоть и поволокла по коридору. Заботливый женский глаз безошибочно определил, что ему тяжело идти.

— Ничего. Подрался. — слукавил парень.

Уже в келье, наёмница помогла разоблачиться от доспехов и развела огонь в камине:

— Сейчас воду принесу и Кена позову.

Пять минут спустя, комната стала похожа на проходной двор.

Кеншин приволок набор каких-то снадобий и мазей и принялся обрабатывать ими лицо ученика. А Венга тем временем, промывала раны на пальцах и ладонях.

Несмотря на мнимое равнодушие, Батя тоже не заставил себя долго ждать:

— Мне нужно знать подробности? — родной акцент куда-то пропал, слова прозвучали на чистейшем общепринятом. Вопрос же был скорее требованием.

— Нет. Сам разберусь. — бравировал парень.

— На нет и трибунала нет. Вот и ладушки, разбирайся. — оно и понятно, командиру лишняя головная боль не нужна. Но, уже выходя из кельи, он оглянулся и подмигнул. Глаза при этом сверкнули, а под седыми усами заиграла лихая улыбка.

Ясно…

Явился не запылился и Лайонел:

— Ничего себе! Знаешь на что твой правый глаз похож? Хы-хы! — и склонился над младшим товарищем аки доктор, изучающий пациента. Однако дело было не в «заболевании», а в его «симптомах». Ну и в дурном юморе, само-собой.

— Я закончил. — сообщил Кен, закупоривая свои скляночки. — Завтра с утра зайдёшь ко мне, посмотрим на состояние. Но пару дней давай без тренировок. Лай, пойдём к Бате. Надо решить, кто ответственным до утра заступит.

Наёмники удалились, не забыв прикрыть за собой дверь. Правильно. Незачем тепло выпускать. Однако, дело было не только