Наемники бродячих островов. Том 4 (СИ) - Фэва Греховны

и бойцы других взводов встречали офицеров с завистью во взглядах.

На адъютанта смотрели с неприкрытым восхищением. За прошедшие недели бригаду успели пронизать насквозь знакомства и связи. Слух об отношении Макса к павшим солдатам, успел распространиться в считанные минуты.

* * *

Увы, не всё оказалось так однозначно…

Уже на второй день после сражения, себя проявили злые языки. Слово за слово, появилось мнение, что первые потери — вина именно адъютанта.

По одной версии, он просто был плохим военным и совершил ошибку. По другой — всему виной была плохая удача, а вместе с ним, не везло и взводу. А по третьей и вовсе выходил какой-то абсурд! Якобы малец из знатной семьи и просто не наигрался в солдатиков, вот и захотелось глянуть, как оно происходит, если всё взаправду.

Из всех вариантов, жизнеспособным казался только первый. Опыта Максу действительно недоставало. И то, не факт! Всё же почти половина четвёртого взвода успела отстреляться до того, как они получили картечью. И неизвестно как бы обстояли дела, если бы часть артиллеристов не пала от пуль. Может быть, роковой приказ как раз таки и спас бойцов от смерти, а не наоборот.

Но кого это волнует, когда можно побрызгать ядовитой слюной?

Взгляды как минимум у половины взвода стали недоброжелательными. Любые приказы теперь выполнялись без энтузиазма. А несколько раз юноша даже слышал откровенные подначки за спиной. Вот только никто не рисковал открывать рот ему в лицо.

То изнутри строя тявкнет кто, то откуда-то с нар после отбоя, а особо дерзкие и за обедом болтать не забывали.

— Кровь он оттереть решил! Небось, совесть замучила, да?

— Мэрда! К нам идёт! Сейчас опять что-то придумает, что передохнем все.

— И сестра у его больная какая-то… Детей пора рожать, а она эту кошку драную нянчит.

Лишний раз открывать рты не рисковали только во время дежурств на стенах. А то ведь при оружии! Мало ли, что в голову стукнет? Психанёт, пальнёт и поминай как звали.

Но находились и совсем отчаянные шуты. Окончательно осмелев от безнаказанности, они начали ныть и на тренировках. Без прямых обвинений, конечно, но и так было ясно, откуда ноги растут…

— Да что нам эти палки?! Давайте с нормальным оружием упражняться! Мы же не дети малые, а?! — солдат-зачинщик явно обращался к молодому командиру, но смотрел при этом на своих сослуживцев.

Недолго думая, Макс расстегнул на себе пояс и бросил смутьяну ножны с мечом. А стоило тому их схватить, как началось форменное избиение палкой. Ни меч, ни опустевшие ножны во второй руке, ни попытавшиеся помочь товарищи… Ничто и никто не смог спасти давешнего фермера от горькой науки.

Правда, потом и от Кеншина досталось. Мол, зачем вооружал, прежде чем избивать:

— Враг, он и на татами враг. Ненужно его преимуществом одаривать. — что оно такое это татами, наставник не объяснил.

В другой раз, ещё один умник возмутился необходимостью ежедневных пробежек:

— Обалдел совсем, этот недоросток! Гоняет как собак! Мы воевать или бегать от врага собираемся? Чай не детвора, и не в салочки играем… — вот только дурак не удосужился головой покрутить. Под зад прилетело так, что ноги сами побежали, — АЙ! Синьор! Синьор адъютант! Я же это так… ОЙ!

Бедолаге пришлось спасаться бегством пять полных кругов по крепостному двору, и каждые полста метров получать жгучего пинка.

Ну а как иначе? Порода у человека такая — лишь бы погавкать! И плевать, что остальные офицеры точно также бегают со своими подразделениями.

Макс прекрасно понимал, что все подначки носят исключительно личный характер. Дети, малые, детвора, недоросток… Задиры каждый раз подчёркивали почти двукратную разницу в возрасте. Но на деле противопоставить ничего не могли. Недостаток тренированности и выучки играли против них.

* * *

Шли день за днём, смена за сменой, дежурство за дежурством. Нарушения дисциплины и субординации начинали носить всё более и более смелый… Хотя, какая ж тут смелость? Правильнее будет сказать — всё более дерзкий и глупый характер. Пока одним дождливым вечером, не перешли все границы…

Вечер на архипелаге — это непрекращающиеся сумерки. Особенно тёмные, если небо застлано грозовыми тучами. Темно, значится. Вот Макс и отправился на проверку постов и патрулей. Со двора, их наличие на чёрных стенах уже было не разглядеть.

Начать решил с заднего двора, с башни наиболее близкой слева к пролому в стене. То есть — к сортирам. Наблюдатели на местах, посты тоже, патрульные бродят по куртине, как и положено. Клювами не щёлкают — смотрят и внутрь, и наружу, и вдоль самой стены.

Вторая, третья, четвёртая куртины — всё точно также. Бойцы несут службу, а завидев командира рапортуют об отсутствии чрезвычайных происшествий.

Но на пятой куртине, аккурат над садом, ни один наблюдатель службу не нёс. Постовые вместе с патрульными обнаружились аж внутри следующей башни. Шестеро мужиков боролись с холодом посредством алкоголя. Успешно ли? Однозначно — да! По крайней мере, никто из них замёрзшим не выглядел.

Солдаты передавали друг другу пузатую флягу с крышкой на цепочке. Раз за разом, каждый следующий прикладывался к горлышку, а потом громко втягивал воздух ноздрями и довольно морщился. В помещении звучал смех, выпивохи шутили и гомонили. По крайней мере, до появления начальства.

— Почему стена пустая?

Для ответа, вперёд шагнул сержант того самого, пострадавшего отделения:

— Адъютант не кипятись. Сегодня девять дней у ребят. На вот, выпей с нами.

Что бойцы погибли всего четыре дня назад, Макс возразить не успел. В лицо полетели брызги вонючего спиртного, он зажмурился и в грудь тут же пришёлся довольно сильный толчок. Пол ушёл испод ног, затылок пронзила боль. Ну а дальше запомнить почти ничего не удалось.

Началось бесконечное и беспорядочное избиение сапогами. А так как тело парня защищала броня — первый же удар пришёлся в висок. Да каблуком! В глазах сразу потемнело, только какие-то искры мелькали раз за разом. Ну ещё и глухое эхо от встреч то с подошвами, то с каменным полом с обратной стороны.

Чей-то носок заехал сбоку, и в ухе тот час зазвенело колоколом. Затем болью опалило и губы. Ещё кто-то прыгнул всем весом на щиколотки. Суставы аж выкрутило, а костяшки вдавило в каменный пол.

Голову руками получилось прикрыть исключительно инстинктивно и лишь после нескольких попаданий. Впрочем, помогло это не сильно. Теперь ещё и пальцам с локтями доставалось. И зря, что кольчуга со стёганкой (наёмники не носили на дежурстве полные латы), дробящим ударам — всё одно, что они есть, что