Я требую развод (СИ) - Прекрасна Любовь

Дура, бл*дь.

Да я и сам не лучше. Какого хрена вообще пустил ее в квартиру. Мог бы отослать домой, сказав, что поговорим позже. Только вот думал, что она не займет много времени, и я быстро от нее избавлюсь. Дебил.

Можно было догадаться, что она просто так не отстанет. И за типичным нытьем, о том, что я про нее забыл, может последовать продолжение. Дождался идиот. Эта дура полезла целоваться, и я вместо того, чтобы остановить ее, завис. И надо же было такому случиться, именно в этот момент моя суженная решила появиться. Все прям как в тупом фильме, где жена ловит мужа на измене, которой и в помине не было.

Но я, честно говоря, в этот момент струхнул. И затупил. Вместо того чтобы тут же объяснить Крис, что произошло, начал мямлить. А потом и вовсе охренел, когда моя жена наваляла Настюхе.

Не думал, что она на такое способна. Конечно, она не из робкого десятка, но вот так на людей никогда не кидалась. И тут возникает только одна мысль… Моя женушка меня приревновала. Иначе как объяснить все это представление? Окончанием которого является пощечина и мое присутствие на лестничной площадке, вместо того, чтобы сейчас быть с ней.

Еще и эта курица что-то причитает за спиной, пока я пытаюсь пробиться в квартиру. Поняв, что Крис не собирается открывать дверь, все же поворачиваюсь к Насте. Она продолжает сидеть на полу и разглядывать себя в зеркальце. Подхожу ближе, тоже пытаясь разглядеть, что там у нее. Однако, знатно ей досталось. Фингал на пол-лица.

Хочется заржать, но я ведь джентльмен. Поэтому промолчу.

— Твоя жена — дура бешеная. Ее надо изолировать от общества. Она опасна. — изливает на меня свою злость Настя, наконец-то поднимаясь с пола.

— За языком следи. — спокойно советую, начиная раздражаться еще сильнее.

— Ты ее еще защищаешь? — до этой дуры явно не доходит, что лучше сейчас заткнуться. — После того, что она сделала со мной?

— Скройся с глаз моих. — разговаривать с ней нет никакого желания, как и видеть.

— Ты… Ты… — ох, как ее распирает. — Ты еще пожалеешь об этом. И твоя жена тоже. Я обещаю.

В один шаг преодолеваю расстояние между нами и хватаю ее за локоть, резко дергая на себя.

— Еще хоть слово в ее сторону, и ты пожалеешь, что на свет родилась. И если начнешь молоть языком где-то за пределами этого дома… — замолкаю, давая этой идиотке самой додумать мою мысль.

Кажется, она меня прекрасно поняла. Ее глаза испуганно округлились, и она начинает быстро кивать.

Отталкиваю ее от себя и отворачиваюсь. Такой мерзкой она мне никогда не казалась. Хотя чем я лучше? Все это время только и делал, что трах*л эту дуру, вместо того, чтобы попытаться построить семью с той, что меня свела судьба.

Слышу, как Настя быстро сбегает вниз по лестнице, стуча каблуками. Так-то лучше, одной головной болью меньше. Снова иду к двери и стучу.

— Крис, открой. — пытаюсь докричаться, но ответом мне служит тишина. — Крис, твою мать, открой эту чертову дверь.

Несколько раз ударяю кулаком по двери, вымещая свою злость. Это ни хрена не помогает. Разворачиваюсь и тупо сажусь на пол, опираясь спиной об дверь. Откидываю голову назад, бьясь головой о железо, и закрываю глаза.

Я не знаю, что мне делать.

Всего этого дерьма вообще не должно быть, но что толку сейчас об этом думать. Моя жена зла и, кажется, не собирается пускать меня в квартиру. А попасть туда без ключа нет никакой возможности. Я даже, бл*дь, позвонить никому не могу, потому что мой телефон остался там.

Открываю глаза и провожу рукой по волосам, пытаясь хоть что-то придумать. Мой взгляд натыкается на пакет, что валяется в метре от меня. Его притащила моя жена, когда пришла домой. Тянусь и подтягиваю его к себе. Открываю и немного офигиваю. Внутри находится еда. Несколько заполненных контейнеров. Сразу же понимаю, что это ресторанное произведение искусства, а домашняя пища. И все это Крис тащила домой. Вполне возможно, чтобы накормить меня ужином.

Начинаю еще больше заводиться, злясь на себя.

Придурок. Самый настоящий идиот.

Поднимаюсь на ноги и пытаюсь еще несколько раз дозваться жену. Бесполезно. Остается только ждать, когда она немного успокоится и сама меня пустит. Или хотя решит выйти из квартиры. Не будет же она там вечность сидеть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Снова усаживаюсь на пол и достаю из пакета первый контейнер. Открываю и принимаюсь поглощать пищу. Не пропадать же добру. Тем более моя жена так старалась. Она не виновата, что я дебил.

И все бы ничего. Но вот за этим занятием меня застает младший братец, что припевая выходит из лифта. На короткое мгновение он замирает, видя меня на полу с ножкой курицы во рту, а потом начинает дико ржать. Смотрю на него и сам невольно усмехаюсь, представляя какую картину он видит. А после запускаю в него этой самой ножкой.

— Ты вовремя. — довольно поднимаюсь с пола, желая обнять братца.

Кажется, мне все же не придется ночевать под дверью.

Глава 32

Кристина

За дверью вдруг возникла тишина. Больше никто не пытался пробиться внутрь. Мне даже стало интересно, куда это делся Соколовский? Неужели ушел? На цыпочках крадусь к двери, словно вор в собственной квартире, и смотрю в глазок. Никого нет.

Хм… Ушел? Вот так быстро сдался? На него не похоже.

Или, может, его Настенька увела? Так вроде он сам ее прогнал. Да-да, я все слышала, потому что никуда не отходила от двери. Просто не смогла себя заставить уйти. А может, он сам побежал за ней? Решил, раз я такая с*ка, его не пускаю, то хоть она не прогонит…

Ну и пускай валит. И больше не возвращается. Видеть его не могу. Козел и бабник. И на что я только надеялась, когда хотела с ним примириться? Он же просто невозможен. И никогда не изменится. Каким был Говнюком, таким и останется. Пускай теперь со своей Настенькой зависает. Она как раз ему подходит. Такая же курица. Из них получится идеальная пара.

— Козел! — в сердцах восклицаю я и показываю двери средний палец.

Меня прям всю трясет от злости, и в первую очередь я злюсь именно на себя. Размечталась дура, хотела семью построить. Даже возникала мысль, что можно возродить былые чувства. Думала, что прежнего Соколовского все еще можно вернуть. Раньше же он таким засранцем не был. Заботливым был, внимательным. Всегда приезжал по первому моему звонку. Я обожала его до безумия. И даже мечтала выйти за него замуж. Ровно до того момента, пока он не посмеялся над моими чувствами.

Бреду в комнату, все еще пребывая в бешенстве. Скидываю вещи, и хватая полотенце, топаю в душ. Включаю музыку на телефоне на всю громкость и начинаю мыться. Вода помогает мне немного успокоиться. И даже то, что мой муженек так быстро сдал свои позиции, уже не сильно-то и обижает. Единственное, жаль, что я оставила пакет за дверью. Столько готовила, и в итоге осталась без ужина. Но выходить точно не буду, мало ли, вдруг он притаился и ждет, когда я слажаю.

Выйдя из душа, слышу, как трезвонит дверной звонок. Все-таки не ушел. Довольно улыбаюсь, накидываю халат и иду к двери. Открывать не буду, но убедиться, что это он хочется. Снова смотрю в глазок и разочаровываюсь. Это не он.

За дверью стоит его младший братец. Алешка. Мой старый друг и товарищ. Он очень хороший, и я порой думаю о том, что мое сердце облажалось. Надо было выбирать именно его. Леха бы точно не причинил мне боль, хотя не факт, что и ответил взаимностью.

Вообще-то, он очень похож на своего отца. А дядей Артемом я восхищаюсь. Ему уже за пятьдесят, а выглядит на все сорок. Впрочем, и мой па тоже хорош собой. Эти двое взрослых мужчин умели добиваться женщин, и самое главное — умеют любить. И изменять своим женам точно не станут. Все в семью, все для любимой женщины и детей. Не то что некоторые…

Хотя, возможно, тут сыграли роль гены. Виктор неродной сын дяди Артема. Они вместе с тетей Кариной усыновили его, когда тот только появился на свет. Его родная мать оставила его в роддоме и сама укатила обратно в штаты. Как мама рассказывала, эта женщина когда-то хотела с помощью ребенка заставить дядю Артема на ней жениться. Убеждала его, что беременна от него. Но у нее ничего не вышло, в то время он уже собирался жениться на своей любимой. Точные подробности не знаю, но вот именно тетя Карина в итоге настояла на том, чтобы усыновить Витю.