Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что-то непохоже, чтобы от вас было много толку в обслуживании автобуса, а?
Роджер вспыхнул от злости.
— Я же готов учиться и готов работать бесплатно. А вам нужна помощь — хотя бы моральная.
— Нет, не нужна, — упрямо сказал Гэрет. — Я пока еще не собираюсь просить о помощи.
— Вам бы, конечно, хотелось, чтоб было так, верно? Из гордости. Потому что, если вы попросите о помощи, значит, вы проиграли. А вы знаете, куда такая позиция заводит людей? Когда человек наконец решается попросить о помощи, бывает уже поздно, и он летит в пропасть.
— А вы, оказывается, немало на этот счет знаете.
— Я знаю то, что видно любому, у кого есть глаза. Я еще прошлым вечером заметил, что выдержка ваша очень и очень на исходе. Если Дик Шарп… — Роджер запнулся. Он не собирался называть этого имени.
— Ну, конечно, Дик Шарп, — сказал Гэрет. — Я все ждал, когда вы произнесете это имя.
— А почему бы мне, собственно, его не произнести? Каждый знает, что от него все ваши беды.
— Я этого никогда не говорил.
— Вы сказали гораздо больше. Я сам слышал, как вы говорили, что убьете его.
— У меня есть на то свои причины.
— Послушайте, мы говорим как взрослые люди или играем в какую-то дурацкую игру? Если мне хочется помочь вам и я готов выполнять любую, самую скромную, работу без всякого вознаграждения, почему вы возражаете? Что, от меня дурно пахнет или еще что-нибудь?
— Очень возможно, мистер, — сказал Гэрет. На его лице нельзя было прочесть ничего. — Очень возможно, что от вас попахивает Диком Шарпом.
Только тут Роджер понял.
— О господи, — тихо произнес он.
— Этот джентльмен во многих местах оставляет свой запах, — сказал Гэрет. — Как лисица, забравшаяся на ферму.
— Значит, вы считаете, что я saboteur[13], — все так же тихо сказал Роджер.
— Я не могу этого считать, потому как не знаю этого слова.
— Это значит чей-то тайный агент. Он делает вид, будто работает на вас, а сам изнутри подрывает ваше дело.
— И вы думаете, — спросил вдруг горбун, и голос его стал звонким от гнева, — что в запасе у Дика Шарпа нет такого грязного трюка?
— Я не знаю, какие трюки у него в запасе.
— Конечно, вы этого не знаете, да и многого другого тоже. У Дика Шарпа всюду свои люди — до самого Честера. Если понадобится, он может нанять людей даже из Ливерпуля, ирландцев, кого угодно. Местных-то мы всех знаем, знаем, кто чего стоит. Но ведь Дик Шарп может в любую минуту пригнать сюда чужака.
— А я как раз чужак, — медленно произнес Роджер, — и, значит, меня пригнал сюда Дик Шарп?
— Соображайте уж сами, — сказал Гэрет. — А мне пора на десятичасовой рейс. — Он продвинулся по скамейке до края стола и встал. Но не уходил, глядя ироническими, пронзительными глазами сверху вниз на Роджера.
— Гэрет, — сказал Роджер. Момент был решающий, и он намеренно назвал горбуна по имени, чего до сих пор не делал. — Я не состою на жалованье у Дика Шарпа. Если же вы все-таки считаете, что он платит мне, то у вас на редкость плохая разведка, и к тому же вы чертовски непроницательны.
— Ну и дальше что? — спросил Гэрет. Его потертая кожаная куртка блестела под электрическим светом, словно потный лоб.
— А дальше — до свидания. Люди непроницательные не могут сражаться с такими умными бестиями, как Дик Шарп.
Горбун пригнулся к самому лицу Роджера.
— Вот теперь я знаю, что вы работаете на Дика Шарпа. Он подослал вас, чтобы запугать меня. Чтобы я начал тревожиться и потерял веру в себя.
— Валяйте, валяйте, — сказал Роджер. — Верьте любой глупости, какая вам по душе. Я сдаюсь.
Гэрет направился к двери, по пути кивнув на прощанье хозяину. Он открыл было ее, но тут же отпустил — дверь закачалась на петлях, а он стоял и смотрел на нее, точно хотел пронзить взглядом. Потом повернулся и снова подошел к Роджеру.
— Если завтра утром в полдевятого придете на площадь, — сказал он, — я познакомлю вас с расписанием.
— Приду, — сказал Роджер.
— Я буду вас ждать, — сказал Гэрет. Затем он несколько раз кивнул и ушел.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Кожаная лямка была очень тонкая. Она врезалась Роджеру в плечо: накануне вечером, раздеваясь, он обнаружил на коже красную полосу. Сегодня он надел сумку на другое плечо, но это было неудобно: ему приходилось отсчитывать монеты и давать сдачу левой рукой. День подходил к концу — они ехали десятичасовым рейсом в Лланкрвис, — и Роджер изрядно устал. Единственное спасение, решил он, приобрести одну из этих дурацких кожаных курток, чтобы не натирало плечи.
Раздумывая об этом, Роджер следил за руками Гэрета, легко лежавшими на большом колесе руля, — последнюю четверть мили он особенно осторожно вел автобус. Большинство пассажиров уже сошло. Оставалось человек пять-шесть, которые ехали до конца — до верхнего края Лланкрвиса, откуда начиналась дорога, открытая всем ветрам. По-видимому, эти люди жили либо на окраине поселка, либо в коттеджах, разбросанных по склону горы. Среди них была и красавица брюнетка, работавшая портье в отеле «Палас»; она сидела выпрямившись, одна на заднем сиденье. Роджер удивился, когда на площади она вошла в автобус, и уж совсем был поражен, когда она взяла билет до конца. Возможно, она ехала навестить кого-то в этом отсыревшем медвежьем углу, на краю света, где по дороге видишь лишь мокрую черепицу да застывшие, тупые взгляды овец? Но кого такая девушка могла навещать? Неужели она живет в Лланкрвисе? Нет, не может этого быть! Беря деньги за билет, Роджер с таким нескрываемым интересом уставился на нее, что она вспыхнула и отвернулась к окну. На ней было зеленое замшевое пальто, которое, должно быть, стоило уйму денег. Конечно, у девушки с такой внешностью есть богатые покровители или друзья. Продвигаясь по автобусу, Роджер то и дело посматривал на нее, потом мысли его перескочили на то, что у него стерто плечо и, следовательно, придется покупать эту дурацкую куртку.
Глупо, конечно, тратиться на куртку, если Гэрет не собирается держать его. Но что, собственно, Гэрет теряет, ведь он только выигрывает от того, что Роджер ездит с ним и собирает деньги! (Билетов у них не было. За незначительным исключением, все пассажиры ехали до одной и той же остановки, платили, сколько требуется, за проезд и без напоминаний сходили в нужном месте.) Однако Гэрет до сих пор хранил молчание. Начиная со вчерашнего утра Роджер ездил со всеми рейсами, кроме рейса в 8.15 из Лланкрвиса в Карвенай. Ему пришлось пропустить этот рейс, потому что он все еще жил в отеле «Палас»; этим же объяснялось и то, что вчера вечером в половине одиннадцатого он вынужден был протопать пешком четыре мили до города. Похоже, что сегодня ему предстояло повторить этот путь.
Гэрет плавно затормозил, машина вздрогнула и стала; пассажиры, всю дорогу громко переговаривавшиеся, сразу умолкли и гуськом потянулись к выходу — все, за исключением одной женщины лет пятидесяти, в которой Роджер признал миссис Аркрайт, ту самую, что разглагольствовала в трактире по поводу своего Хьюберта и своего намерения вернуться в Болтон.
— Я их спросила: и не стыдно им, — говорила миссис Аркрайт кому-то, стоявшему позади нее, — не стыдно им, что беззащитная женщина таскает такие тяжести, от которых лошадь сдохнет.
Она обращалась к какому-то мужчине, а тот лишь покорно кивал в знак согласия. «О чем это она толкует», — подумал Роджер и тут же забыл про нее: глядя прямо перед собой, по проходу шла красавица брюнетка в замшевом пальто; казалось, она намеренно не смотрела в сторону Роджера, точно знала, какие низменные мыслишки бродят у него в голове.
Девушка вышла из автобуса и исчезла в сгущавшихся сумерках. Одна? Такая девушка пойдет по безлюдной горе без всякой защиты? У Роджера мелькнула было мысль, что мужчина средних лет вполне мог бы развлечения ради пристать к ней с определенными намерениями, но тут голос Гэрета вернул его к действительности.
— Миссис Аркрайт снова села на своего конька.
— Вы имеете в виду эту женщину, которая была тогда в трактире?
— Ну да, англичанку, — снисходительно пояснил Гэрет.
— А что у нее за конек?
— Мусорные баки, — сказал Гэрет.
Роджер ждал развития темы, но, похоже, ждать было нечего. Они стояли возле автобуса; мотор, остывая, несколько раз тихонько вздохнул с присвистом, точно животное, погружающееся в сон после долгого трудового дня. Было темно и довольно холодно, и постель Роджера находилась в четырех милях отсюда.
— Ну что ж, — произнес он и умолк.
Гэрет стоял в густых сумерках, точно дольмен. Казалось, в мире везде было темно, но здесь, у западного края земли, еще лежал отсвет от длинных золотых и серебряных полос, бороздивших мрачное пурпурное море. Роджер видел лишь темный силуэт Гэрета и не мог сказать, какое у горбуна лицо.
- Парижское безумство, или Добиньи - Эмиль Брагинский - Современная проза
- Скажи ее имя - Франсиско Голдман - Современная проза
- Паразитарий - Юрий Азаров - Современная проза
- Спеши вниз - Джон Уэйн - Современная проза
- Перед cвоей cмертью мама полюбила меня - Жанна Свет - Современная проза
- Блудная дочь - Джеффри Арчер - Современная проза
- Дорогая Массимина - Тим Паркс - Современная проза
- А порою очень грустны - Джеффри Евгенидис - Современная проза
- Без пути-следа - Денис Гуцко. - Современная проза
- Украинские хроники - Андрей Кокоулин - Современная проза