Еврейский мир - Джозеф Телушкин

Когда заговор Гамана обнаруживается, Мордехай просит Эстер поговорить с царем. Сперва она отказывается — идти к царю без приглашения, говорит она кузену, — тяжкое преступление. Мордехай настаивает: «Не полагай в душе своей, что спасешься в доме царском (одна) из всех евреев… кто знает, не для такой ли поры и достигла ты (достоинства) царского» (4:13–14).

Эстер идет к Ахашверошу, и ей удается переубедить царя. Гамана вешают, все евреи спасены, а Эстер, вероятно, спокойно провела остаток жизни. Однако самый важный, хотя и редко поминаемый урок этой книги в том, что еврейская община должна вести себя очень тактично по отношению к любому своему члену. Начать с того, что само имя Эстер подозрительно напоминает о вавилонской богине Иштар (как если бы сегодня еврейка получила имя Кристина, буквально «Христианка») и явно свидетельствует о масштабах ассимиляции евреев среди иноверного окружения.

Вполне можно было ожидать, что вступившая в смешанный брак «королева красоты», скрывающая свою религиозную принадлежность, вряд ли будет рисковать жизнью ради народа своих отцов. Но Эстер идет на риск, став одной из самых известных героинь еврейской истории (что отразилось и на популярности ее имени у еврейских женщин).

Гаман же стал символом евреененавистника, оставив позади фараона, правившего в Египте, когда произошел исход, и предвосхитив Гитлера. И наказан он был по принципу «око за око». Его вешают на столбе, приготовленном им для Мордехая, а тот получает должность, прежде занимавшуюся Гаманом.

Хотя книга Эстер кончается счастливо, еврейская пословица недаром гласит: «Как много Гаманов — и всего один Пурим».

Глава 61

Даниэль во рву львином. Надпись на стене

Книга Даниэля повествует о молодом еврее, который в годы вавилонского пленения (после 586 г. до н. э.) достиг большого поста при дворе персидского царя Дария.

Даниэль стал одним из трех высших сановников царя. Двое других завидовали власти, которой Дарий облек Даниэля, и затеяли против него заговор. Они просят царя запретить всем «просить о чем-либо Б-га или человека в течение тридцати дней, минуя тебя, царь».

Когда указ вступает в силу, Даниэль игнорирует его и ежедневно молится в своем доме утром и вечером. Его враги врываются, хватают его в момент молитвы и приводят к царю. Дарий любит Даниэля и не хочет его смерти. Но руки Дария связаны: персидское право запрещает Царю отменять указы, даже если он издал их сам.

В тот же вечер Даниэля бросают в «ров львиный» и закрывают выход камнем, чтобы он не выбрался оттуда. Царь так расстроен, что не может спать, и рано утром пошел ко рву и крикнул «печальным голосом: «Даниэль, раб Б-га живого! Б-г твой, которому ты всегда служил, смог ли Он спасти тебя от львов?» Тогда сказал Даниэль царю: «…Б-г мой послал ангела Своего, и он закрыл пасть львам, и не причинили они мне вреда» (6:19–23). Дарий с облегчением вздохнул и издал указ, чтобы все его подданные «трепетали и благоговели перед Б-гом Даниэля».

Талмуд не без юмора рассказывает об аналогичном случае с раби Танхумом. Когда львы оставили его живым и невредимым, некто «неверующий заметил: «Причина, по которой львы его не съели, в том, что львы не голодны». После чего бросили неверующего львам, и они его съели» (Сангедрин, 39а).

Другой известный эпизод книги Даниэля — более ранний — повествует о празднике во дворце вавилонского царя Бельщацара, сына Невухаднецара, разрушившего Первый Храм. Царь достал священные золотые и серебряные сосуды, взятые его отцом из Иерусалимского Храма, и угощает из них вином своих сановников, жен и наложниц. Пир внезапно прерывают гигантские «пальцы руки человеческой», которые пишут на стене буквы неизвестного алфавита. Остолбеневший Бельшацар зовет своих знахарей и чародеев, чтобы они объяснили таинственную надпись, но они не могут ее понять. Царица предлагает позвать Даниэля, имевшего репутацию мудреца (что напоминает Иосефа в истории о семи тучных и семи тощих коровах). Даниэль расшифровывает странную надпись Мней ткель уфарсин следующим образом: Мней — «Отсчитал Г-сподь (дни) царства твоего и завершил его»; ткель — «взвешен ты был на весах и оказался обличенным»; уфарсин — «рассечено царство твое и отдано мидийцам и персам». В эту же ночь Бельшацар был убит (гл. 5).

Глава 62

Кир Великий, Царь Персии

Помимо Ноаха, важнейший «положительный герой» Библии из числа неевреев — персидский царь.

Помимо Ноаха, важнейший «положительный герой» Библии из числа неевреев — персидский царь Кир. Пророк Ишаягу в порыве восторга к этому монарху называет Кира «помазанником» и «пастырем» Б-жьим (Ишаягу, 45:1; 44:28). В отличие от вавилонян, которые угоняли покоренные ими народы, Кир поощрял всех своих подданных оставаться на своей земле и развивать свою культуру. Покорив в 539 г. до н. э. Вавилон, он предложил живущим там евреям вернуться на родину и восстановить Храм. Хотя многие предпочли остаться в Вавилоне (см. «Вавилонское пленение»), примерно сорок тысяч человек приняли его предложение и восстановили в Иудее еврейское царство под персидским протекторатом.

В Библии Кир рисуется не столько как всемогущий персидский царь, сколько как орудие Б-га Израилева. Его эдикт, разрешивший евреям вернуться в Палестину, начинается: «Г-сподь Б-г… повелел… мне построить Ему дом в Иерусалиме, что в Иудее…» (Эзра, 1:2).

Неудивительно, что Кир остается для евреев символом высоконравственного и благосклонного к ним лидера, в 1917 г., когда лорд Артур Бальфур издал «Декларацию Бальфура», провозгласившую поддержку Англией создания еврейского государства в Палестине, в нем увидели современного Кира.

Глава 63

Эзра и Нехемья. Восстановление еврейской общины в Израиле, V в. до н. э

Хотя имена Эзры и Нехемьи всегда употребляются вместе, неясно, встречались ли вообще друг с другом две эти фигуры во времена возвращения евреев на родину после вавилонского пленения.

В еврейской традиции Эзра считается более важным. Книга, носящая имя Эзры, начинается еще до его рождения, эдиктом царя Кира (см. гл. 62), разрешающего евреям вернуться в Страну Израиля и восстановить Храм. Примерно век спустя персидский царь поручает Эзре возглавить евреев в Иудее, наделив его чрезвычайными полномочиями «проверить в Иудее и Иерусалиме (соблюдение) закона Б-га твоего» (Эзра, 7:14). Эзра даже может карать нарушителей закона Торы (7:26).

По прибытии в Иерусалим (вероятно, в 458 или 428 г. до н. э.) Эзра сталкивается с тем, что нам кажется чисто современной проблемой, — со смешанными браками. Немало евреев, особенно из высших классов, обзавелись нееврейскими женами (9:2).

Эзра реагирует резко и недвусмысленно: заручившись согласием местных еврейских лидеров, он немедленно расторгает все смешанные браки и высылает нееврейских жен и детей.

Затем он созывает небывалое собрание в Иерусалиме, куда прибывают мужчины и женщины со всей страны. Эзра читает им свитки Торы с рассвета и до полудня в течение нескольких дней, после чего все присутствующие евреи клянутся не вступать в смешанные браки, не заниматься делами в субботу и давать средства на содержание Храма в Иерусалиме (Нехемья, 10:31 и далее).

Еврейская традиция считает, что Эзра спас еврейский народ от гибели. Талмуд заявляет: «Эзра был бы достоин получить Тору для Израиля, если бы его не опередил Моше» (Сангедрин, 216). Публичное чтение Торы, начатое Эзрой, демократизировало священный документ, сделав его доступным не только священникам, но и простым еврейским труженикам. Хотя меры Эзры против смешанных браков были очень суровыми, но если бы не они — сегодня, возможно, не осталось бы ни одного еврея, все ассимилировались бы в религиозном и бытовом плане со своими соседями.

В отличие от Эзры Нехемья был скорее политическим, чем религиозным лидером. Живя в Персии спустя несколько десятилетий после возвращения евреев в Страну Израиля, он тем не менее считает себя так тесно связанным с еврейской общиной, что когда услышал об ее упадке, то «сел и заплакал, и пребывал в трауре несколько дней; и постился и молился… перед Б-гом небесным» (Нехемья, 1:4).

Нехемья был личным виночерпием царя Ахашвероша. Эта почетная, но потенциально опасная должность включала дегустацию всех напитков, чтобы проверить, нет ли там яда. Некоторое время спустя после получения тревожной вести из Иерусалима Нехемья, как обычно, подавал царю вино. Неожиданно Ахашверош спросил: «Почему ты выглядишь печальным, ведь ты не болен…» Собрав всю свою смелость, Нехемья ответил: «Как же мне не выглядеть печальным, если город, где могилы моих предков, разрушен, а ворота его сожжены огнем?» (Нехемья, 2:2–3). Ахашверош был растроган скорбью Нехемьи и посылает его с официальной миссией укрепить стены Иерусалима. Несмотря на злобное сопротивление внешних нееврейских врагов, он строит стену вокруг города, которая надежно защищает его еврейскую общину. Подобно Эзре, он также яростно выступал против смешанных браков.