Морской закон - Иван Стрельцов

Автобус остановился в очередной раз, выпуская из своего чрева небольшую группу арабов, среди которых был и Али. Двухэтажная махина снова тронулась по грязным узким улочкам арабского гарлема.

Назир Шах стал пробираться к выходу. Он вышел из автобуса и исчез в темном лабиринте внутренних коммуникаций рабочего поселка. Новичку нетрудно было здесь потеряться, но следователь родился и вырос в подобном месте, поэтому чувствовал себя, как рыба в воде. Найти нужный адрес заняло не больше времени, чем если бы он оказался в сверкающем золотом и неоном деловом центре. Дом, в который вошел Назир Шах, был наполнен множеством разных голосов, из-за чего могло показаться, что маленькая дощатая дверца прикрывает проход на главный базар султаната.

На стук ливийца открыла полная немолодая женщина в цветастом длинном платье, повязанная черным платком. Арабка внимательно оглядела гостя, убедившись, что тот подходит под словесное описание, молча посторонилась, пропуская его вовнутрь.

Войдя, Назир Шах ощутил запах навоза и заодно смог разглядеть источник шума: возле загона для овец весело галдела стайка детишек лет пяти-семи.

Пожилая толстая арабка что-то крикнула детям, те притихли и тут же от них отделилась худенькая девочка лет шести. Взяв ливийца за руку, повела внутрь помещения не менее запутанным лабиринтом, чем здешние улочки.

Назир Шах вошел в небольшую комнату без окон. Лишь голые стены, одна электрическая лампочка, свисавшая с потолка, да старый потертый ковер.

На ковре, поджав под себя ноги, сидел Али. Увидев вошедшего следователя, он поднялся. Девочка оставила Назир Шаха и тут же растворилась в темноте лабиринта.

Двое ливийцев обнялись и уселись на ковре напротив друг друга. Им нужно было о многом поговорить. Эту явочную точку приготовил один из оперативников Шаха, долго здесь задерживаться не следовало.

– Что тебе удалось выяснить? – сложив ноги по-турецки и положив ладони на колени, спросил следователь.

– Пожар на «Варшаве» не был диверсией, – заговорил Али, ему было поручено разобраться с аварией на пассажирском лайнере, которая произошла на следующий день после гибели полковника Аббаса и «Сказочника». – Судно старое, больше восьмидесяти лет. Бывшая гитлеровская «Бавария» после окончания Второй мировой войны по репарации досталась Советскому Союзу. После развала СССР в начале девяностых была продана польско-турецкой фирме. Капитальный ремонт не проводился лет двадцать, так что неудивительно, что там вспыхнул пожар. Попытки восстановить лайнер ничем не увенчались, туристов теперь отправят домой на самолете, выплатив неустойку за срыв круиза, а пароход продадут в Бомбей на металлолом.

– Молодец, – похвалил подчиненного Назир Шах. – Одной проблемой меньше. – Он внимательно посмотрел на Али, колеблясь, говорить или нет, и все же решился. – Я попробовал с ходу разобраться в происходящем, но ничего не получилось. Необходимо вырвать из тюрьмы этих русских, но, как мне стало известно, не они одни могут пролить свет на покушение. К русским имеет отношение главный комиссар криминальной полиции Абуала Малик, он держит этих арестованных в отдельном боксе под вооруженной охраной и лично проводит допросы. Думаю, комиссар сможет нам много чего интересного рассказать.

– Комиссар – большая фигура, – опустив голову, тихо произнес Али, будто опасаясь, что его услышит кто-то из полицейских ищеек. – Он свободно ходит на доклады во дворец лично к султану. Если его похитить, то действовать нужно стремительно, так, чтобы тут же исчезнуть.

– Я тоже так думаю, – согласился с разведчиком следователь. – Все должно пройти в течение суток, потом «Аграба» уходит в море, дальнейшие действия нашей группы будут зависеть от разворачивающейся обстановки. Но, – Назир Шах сделал театральную паузу, коротко выдохнул и вновь заговорил: – Похищение и допрос комиссара, а также захват тюрьмы – все это потребует достаточных сил, которых, к сожалению, нет. А ждать подразделение из Триполи не приходится, тем более что его все равно не пришлют. Поэтому необходимо изыскивать собственные внутренние резервы.

– Возьми меня и моих людей, – неожиданно попросил Али. Назир Шах протестующе мотнул головой.

– Твои люди должны оставаться на яхте и быть готовыми в любой момент выйти в море. Для тебя я также нашел занятие, тебе придется отвлечь на себя внимание здешней полиции, когда мы будем штурмовать тюрьму. Говоря о внутреннем резерве, я подумал о вашем четвертом члене экипажа, о русском наемнике. За время проживания в гостинице он ничего подозрительного не предпринял. Наш запрос в Россию также ничего не дал. Поэтому пока я его хочу привлечь, он наемник. Пусть отрабатывает свои деньги.

– Назир, это русский наемник, он не ливийский солдат и даже не мусульманин, – вдумчиво, неторопливо заговорил Али, но следователь его оборвал громким смехом.

– Сперва ты меня убеждал, что этот русский неплохой парень и отличный боец. А теперь, когда я его решил взять в дело, предостерегаешь.

– Действительно, предостерегаю, – Али опустил руки с четками, которые во время беседы постоянно перебирал. – Но предостерегаю от чего? Виктор – наемник, который воюет за деньги, ему плевать на наши идеалы и нашу веру, поэтому его лучше держать на подхвате, не доверяя серьезного задания. По крайней мере, сейчас.

– Я понял тебя, брат. Поэтому за русским присматривать буду лично я. А самое ответственное задание поручаю тебе…

Уже прошла неделя с того вечера, как Виктору прекрасная незнакомка сунула в руку записку. С тех пор он не закрывал балконную дверь, но никто у него так и не появился. В другой обстановке Савченко мог предположить, что это чей-то розыгрыш, дурацкая шутка. Здесь же был совсем другой расклад, цена которому – жизнь.

Утро новой недели началось с того, что Виктора на встречу вызвал Али. Ливиец в нескольких словах объяснил ситуацию, которая разворачивалась после гибели полковника Фарука. И напоследок добавил:

– Теперь ты в группе прикрытия, когда к тебе подойдет человек и скажет, что от меня, будешь выполнять все, что он прикажет. Понял?

– Понял, ничего сложного, – пожал плечами Виктор. – Остается один вопрос, как насчет оплаты?

– Деньги будешь получать, как договаривались с покойным полковником.

Больше говорить было не о чем, Назир Шах, кивнув, молча удалился. Савченко ничего другого не оставалось, как убивать остаток дня в гостиничном бассейне.

День прошел, как и предыдущие. Виктор без особого аппетита поужинал в баре, после чего отправился прямиком в номер. Настроения у молодого человека совсем не было, наверное, причиной тому послужил утренний разговор с Али, а может, то, что прекрасная незнакомка его продинамила. Все осточертело, Виктор вспомнил, как несколько лет назад он попал в плен к чеченским сепаратистам. Тогда удалось разыграть из себя овцу, попавшую в логово волков. Чеченцы были настолько увлечены идеей покарать одного из своих высокопоставленных ренегатов, что даже подарили пленнику жизнь, надеясь в будущем из того сделать козла отпущения. Потом была Москва, гостиница «Славянская вольница», битком набитая выходцами с Кавказа. Был бар, в котором он познакомился с миловидной блондинкой Тамарой, женщиной, которой он впоследствии был обязан жизнью. В тот раз ему удалось выкрутиться из лап смерти, а что сейчас? Хотя ситуации и до боли схожи, но там он был на своей земле, рядом были люди, готовые прийти на помощь, а здесь чужой враждебный остров с такими же враждебными полицейскими, а кроме них, ливийские диверсанты, не менее опасные, чем буктарские копы. Есть, правда, Христофоров и Лялькин, но они сами попали в такую шнягу, что собственные головы держатся, мягко говоря, на честном слове…

Так размышляя, Виктор незаметно для себя уснул. Проснулся неожиданно, услышав мягкий женский голос и ощутив на своей щеке чужую руку:

– Не спи, боец, замерзнешь.

Савченко широко распахнул глаза и увидел над собой склонившуюся ту самую прекрасную незнакомку, о которой он непрестанно думал последние дни. Молодая женщина была почти обнаженная, на ней ничего не было, кроме легкой шелковистой, едва прикрывающей бедра сорочки. Ее роскошные черные с синеватым отливом волосы были распущены и струились по плечам.

Все происходившее было странно и страшно, Виктор в первые секунды даже не мог понять, что это – сон, явь, бред…

– Проснись, морпех, – незнакомка мягко улыбнулась, отстранившись от кровати. – Нас ждут великие дела.

– Почему тебя так долго не было? – буркнул Савченко.

– Ну, извини, – снова улыбнулась женщина. – Кое-что не позволило нам быстро встретиться. Во-первых, за тобой постоянно наблюдают двое арабов попеременно.

Виктор мысленно согласился с этим, ведь о чем-то подобном ему намекал Али, когда поселил его в гостинице.

– Во-вторых, я здесь не в роли свободного охотника, есть «легенда», условиям которой я должна полностью подчиняться, – продолжила ночная гостья. – В-третьих, для того, чтобы попасть к тебе в номер, нужно было дождаться, когда освободится один из двух соседних. Ну, как, я удовлетворила твое любопытство?