Огромный. Злой. Зеленый - Татьяна Новикова

кондиционер. Таково распоряжение вашего жениха.

Блин!

Он предугадал все мои действия на шаг вперед. Наверное, я даже восхищалась этим. Дитрих всегда умел анализировать, методично расписывать каждый возможный шаг.

Ну ладно. Я ведь тоже не пальцем делана, попробуем проявить немного креатива.

Я выглянула в закрытое окно и уставилась на стоящее перед отелем дерево. Мысленно представила, как из его ствола тянется толстая ветка, как дорастает до стекла и пробивает его с порывом ветра. Вложила всю свою силу. И… ничего. В прямом смысле слова. Ветка даже не проклюнулась. Не появилось и маленькой почки. Я не почувствовала, как по кончикам пальцев пульсирует энергия. Погода за окном тоже не переменилась.

Мне внезапно стало дурно. То, что было во мне всегда, куда-то исчезло. Природная магия, так похожая на материнскую, больше не разрасталась внутри комом энергетических нитей. Отголоски её звучали где-то внизу живота, но их не хватало ни на что серьезное.

Словно кто-то перекрыл мне доступ к магическому резерву.

А может, это сказалась усталость? Я попыталась убедить себя, что всё нормально. Походила по комнате, размеренно подышала. Перед глазами плясали сцены сегодняшнего дня: ураган, лозы, тянущиеся из земли, снесенные с ног головорезы.

Не могло же всё это исчезнуть в одночасье? Так ведь не бывает.

Да, наверное, на меня повлияло перенапряжение. Надо хорошенько отоспаться, съесть глюкозы — и магия вернется.

Пока что оставалось только ждать, пусть ожидание и казалось безысходным.

…Дит вернулся спустя пару часов, абсолютно спокойный, но в его спокойствии чувствовались грозовые раскаты. Он словно сдерживал себя, скрывая за маской равнодушия истинные эмоции. Мы поужинали в тишине. На мои вопросы он отвечал сухо, скупо, однотипно.

А у меня даже не хватило сил возмутиться тем, что он меня запер, потому что мысли были заняты пропавшими силами. В книгах матери я читала, что иногда, если ведьма слишком сильно расходовала резерв, бывало, что она потом никогда не могла восстановиться.

Но ведь это не мой случай?

— Что-то случилось? — я в очередной раз предприняла попытку пообщаться. — Как прошла ваша встреча?

На душе скребли гигантские кошки. Я вглядывалась в потемневшие глаза орка, пытаясь увидеть в них какой-нибудь ответ. Но от взгляда веяло могильным холодом.

— Всё в порядке, — ответил Дитрих, открывая ноутбук. — Подумай, что может тебе понадобиться в дороге или в другом городе. Мы уезжаем сегодня же.

— Как сегодня?.. — даже опешила. — Так быстро?

У меня не было каких-то неотложных дел: вещи куплю на месте, с учебой разберусь дистанционно. Но почему-то стало не по себе. Я любила свой город, мне нравились тихие улочки, запрятанные в дворах скверы, шумные площади, забитые машинами шоссе.

Вернусь ли я сюда? Когда? Через месяц или год? Или через десятилетия, когда падет власть моей матери?

— А зачем откладывать? — дернул плечом Дитрих, не отрываясь от ноутбука. — Я не намерен здесь задерживаться. С делами мы закончили, можно возвращаться домой. Только для начала давай подпишем договор. Мне как раз подготовили заключительный вариант.

— Вы плохо поговорили с моей матерью, да? — спросила, сжав колени пальцами. — О чем?

— Тая, ну о чем мы могли говорить? — он мельком глянул на меня поверх крышки ноутбука, и этот взгляд мне очень не понравился. — Всё нормально, не переживай. Собирайся. Мы заедем в торговый центр тебе за шмотками, но через полчаса уже надо выдвигаться.

— Десятый час. Все торговые центры скоро закроются…

— Поверь, ради меня они поработают внеурочно. Так, держи договор. Читай внимательно. Я постарался учесть всё, о чем ты просила.

С этим словами Дитрих положил передо мной внушительную стопку бумаги. Я вчиталась в сухой контракт, в котором уместилась вся моя ближайшая — на неопределенный срок — жизнь.

Причин для отказа не было — оставалось только поставить везде роспись.

— Внеси пункт, что ты не имеешь права меня запирать, — ехидно добавила я, откидывая документ в сторону. В ответ на недоуменно поднятую бровь пришлось добавить: — Меня заперли сегодня здесь по твоему приказу.

— Да? Хм, должно быть, не так поняли мою просьбу никого к тебе не пускать, — он сделал ударение на слове “просьба”.

Спорить я не стала, вместо этого постучав ногтем по документу.

— Ну вот и внесем в договор, чтобы больше таких “недоразумений” не было, — ситуация вызывала раздражение, но вопрос с тем, что случилось силами, нервировал куда сильнее. Может быть, и тут мать постаралась? Тогда тем более нужно как можно скорее уехать.

— Да, конечно. Как пожелаешь, — на удивление легко согласился Дит.

Я спешно писала список необходимых вещей, когда на мобильном телефоне высветился незнакомый номер. Почему-то я не сомневалась: это не какой-нибудь мошенник или реклама, а моя мама. Я заблокировала её основной номер, и она не донимала меня звонками. Что на неё, в общем-то, было не похоже.

Но теперь позвонила.

Во рту пересохло от иррационального страха.

Что она хочет сказать?..

— Возьми трубку, — дернул уголками губ Дитрих.

Кажется, он тоже догадывался, кто названивает в ночи.

— Не хочу. Всё равно она будет угрожать или хамить.

— Тая, поверь, ей нечем тебя запугать. Не бойся её. Тем более я рядом.

— Хорошо. Алло? — я нажала на “принять вызов”. — Слушаю.

— Доченька… неужели я тебя слышу… пожалуйста, не вешай трубку, поговори со мной!

Голос мамы казался родным и бесконечно нежным, словно впитал в себя всю нерастраченную за годы моего воспитания любовь. Кажется, она даже всхлипнула. Если честно, захотелось промыть уши с мылом — чтобы убедиться, что мне не чудится.

Моя мама не умела быть ласковой, но сейчас она шептала в трубку, как сильно соскучилась и как не может без меня жить.

— Что тебе надо? — я скрипнула зубами. — Мам, прекращай разыгрывать комедию.

— Но я не играю. Я… я внезапно поняла, что могу потерять тебя. Навсегда. Как однажды потеряла твоего отца. Мне тебя не хватает. Я не нахожу себе места, не могу ничем заниматься. Фотографии твои перебираю. Я так тебя люблю, ты же единственная моя девочка. Наверное, я была к тебе несправедлива и строга, всегда ставила работу на первое место. Я перегнула палку, пытаясь заработать нам денег на безбедную жизнь. Но всё это я делала ради тебя. Чтобы ты ни в чем не нуждалась, чтобы тебя никто не мог обидеть.

Нет, она точно шмыгала носом!

Я