Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Каким-то образом все сложилось так, что после стольких лет резни и огня католики могли просто посадить своего человека на английский трон без единой стычки. Никакой Армады, никакого смертоубийства, просто шотландец-католик войдет в Уайтхолл. И хлынет кровь.
Бил пожевал виноградину, поморщился, некоторое время погонял ее вокруг больного зуба, а потом кончиком языка вытолкал половину на салфетку. Он попробовал еще одну ягоду, забыл прожевать ее с более здоровой стороны рта — если таковая существовала, — и ее постигла та же участь.
— Яков убьет нас всех. Я полагаю, он не прикончит Сесила, но тех из нас, кто участвовал в той истории? Если он католик, нам всем будет проще сразу набить карманы камнями и войти в реку.
4
В снах Джеффа король Шотландии — крупный мужчина, похожий на шотландца, которого он однажды встретил в таверне; этакий варвар, скорый помахать кулаками. (Хотя образ никоим образом не соответствовал тому, что Уолсингем сообщил королеве Елизавете и Роберту Билу и что Бил, в свою очередь, пересказал Беллоку: Яков VI был хилым, подверженным немощи; он поддавался влиянию любого собеседника и опасался ведьм и гоблинов; в бороде у него вечно виднелись крошки от сегодняшнего ужина, а на рубахе — пятна от вчерашнего; он чувствовал себя удобно только верхом, потому что ходил неуклюже, покалеченный страхом еще внутри утробы Марии, когда какой-то тан{31} угрожал ей клинком.)
Но в снах Джеффа Яков VI — персона царственная, недоступная восприятию почти любого шпиона. Яков проверяет свои двери, прикрывает замочные скважины, бросает монету через всю комнату, чтобы обмануть тех, кто его подслушивает, заставить их сделать неосторожный шаг и сообщить о своем местоположении. Он зашторивает окна, заглядывает под кровать, протыкает шпалеры клинком или копьем. И наконец король Яков, публичный протестант, одобренный кальвинистскими проповедниками, чтобы произвести впечатление на всю Англию и ее жителей, которые на все глядят сквозь пальцы, достает свои папистские игрушки и реликвии из запертого ящика. Итальянский торговец мессами, бормочущий на латыни, спускается с насеста под потолком, и они вместе крестятся и кланяются серебряной дарохранительнице с гравировкой, исповедуются друг другу, возлагают запятнанные кровью хлебцы на язык. Ритуал требует все большей близости: сплетенные тела, кровь Христа, кровь двух мужчин, гвозди Истинного Креста, постоянно растущие волосы святой Агнессы в количестве шести штук.
Джефф просыпается в темноте. Он говорит девушке, лежащей с ним в постели, чтобы уходила. Пинает ее, пока она не подчиняется.
Кто сопровождает короля в самые сокровенные моменты? Кто спит в ногах его кровати? Какой-нибудь любовник, ставший графом и, скорее всего, католик. Есть ли у шотландского короля Камергер стула{32}? А он вообще умеет пользоваться клозетом? Все шотландцы, которых когда-либо знал Джефф, воняли так, словно никогда в жизни не подтирали зад.
Значит, кто-то из низших придворных — тот, кого я мог бы заменить или подчинить своей воле, разомкнуть ему уста монетой или угрозой… Но он должен иметь достаточно высокий статус, чтобы свободно перемещаться по двору, чтобы видеть короля во время уединенных размышлений и молитв.
И Джефф снова просыпается. Девушка все еще рядом, дрыхнет. Он лишь думал, что проснулся, а на самом деле продолжал спать, и это красноречивый факт: Яков заставит меня думать, что я узрел правду, когда я еще буду спать. Он притягивает девушку ближе и нюхает ее волосы в темноте, радуясь, что на самом деле не прогнал ее. Она издает невнятный звук и отворачивается, посапывая.
Хватит снов. Что мог бы увидеть или услышать мой шпион, что могло бы доказать Сесилу истину, понятную нам с Билом, что могло бы спасти Англию, пока не стало слишком поздно? Мой шпион видит книгу, хранящуюся под подушкой короля. Этого недостаточно. Сесил усмехнется: «Возможно, это чья-то чужая книга». Мой шпион видит, как Яков причащается по-католически. Этого недостаточно. Сесил пожмет плечами и вздохнет: «Он делает это, чтобы успокоить свою жену-католичку».
Что может увидеть мой слуга, искренность чего нельзя проигнорировать или как-то иначе объяснить? Король на стульчаке, изо всех сил старается извергнуть остатки какой-то плотной трапезы, крестится и поднимает глаза к небу. Этого будет достаточно? Король хранит в потайной нише своих покоев шкатулку с какой-нибудь фальшивой реликвией. Король в частной беседе с испанским послом или легатом папы обещает, что, когда станет владыкой Англии, то откроет всем правду, пригласит инквизицию и иезуитов прийти и повеселиться, сжигая протестантов на манер Марии Кровавой, посадит в тюрьму людей, которые поймали и убили его мать (другую проклятую Марию), таких людей, как Бил и Беллок, и всех, кто им служил. Король Яков VI, которого мы на своем горбу понесем дальше под именем Якова I, будет отмыт и каким-то образом возрожден англичанином, станет первым с таким именем, а не шестым — и вот он крестится в спальне, когда думает, что один, но каким-то образом мой слуга там, наблюдает; каким-то образом он может рассказать мне, что видел, и каким-то образом я убеждаю Сесила, и он позволяет кому-нибудь другому взойти на трон, когда Елизавета его покинет, и Англия спасена, мой народ спасен, я спасен, на улицах нет резни, нет младенцев на пиках, нет людей, превращенных в пепел, с воплями уходящих в небытие. Каким-то образом. Каких доказательств будет достаточно? Как заставить нечестного человека высказаться правдиво? Что вынуждает лучшего актера выйти из роли и на мгновение забыть про свои реплики, сцену, публику? Что подталкивает его к тому, чтобы прерваться и продемонстрировать истину выражением собственного лица?
Король перед сном опускается на колени, чтобы помолиться. Он думает, что один. Он подносит руку ко лбу. Останавливается ли он на этом, почесывается, да и все, или его рука продолжает спускаться, рисуя незримый крест? Стои`т ли его католическая королева на коленях рядом с ним? Или он даже перед ней прикидывается протестантом (как притворяется, что ему по нраву ее общество в постели), позволяет ей верить в это в холодном Эдинбурге, и только когда воссядет на трон в Лондоне, наконец преподнесет ей величайший подарок: свою католическую душу.
Джеффу снова снятся сны. На распятии из крови и огня — живой Христос: «Услышь меня. Услышь меня».
5
Джеффри Беллоку исполнилось двадцать два или двадцать три в 1575 году, когда он сидел в трактире, перед слишком большим количеством выпивки и слишком большим количеством ушей, и говорил
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Числа и знаки. Трилогия - Юрий Бурносов - Исторический детектив
- Собиратель Сухоруков - Василий Кленин - Исторические приключения / Попаданцы / Периодические издания
- Под кардинальской мантией - Стэнли Джон Уаймен - Исторические приключения
- Плач - Кристофер Сэнсом - Исторические приключения
- Мы поем глухим - Наталья Андреева - Исторический детектив
- Порт-Артур. Том 2 - Александр Степанов - Исторические приключения
- Убийство Сталина и Берия - Юрий Мухин - Исторический детектив
- Люди золота - Дмитрий Могилевцев - Исторические приключения
- Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 13 - Вальтер Скотт - Исторические приключения