(Не)чаянная беременность от мажора (СИ) - Ло Эбигейл

Моя улыбка сползала постепенно — по мере того, как на тесте проявлялась бледная вторая полоска. Схватила его и приблизила к глазам. Фокусировалась, как объектив микроскопа.

Нет, быть такого не могло. Только не со мной. Мне ещё универ заканчивать, карьеру строить, замуж выходить. Беременность точно не входила в мои планы ближайшие лет пять минимум, а лучше десять.

Бледно-бордовая полоска, появившаяся рядом с яркой соседкой, открыто намекала на то, что я глубоко заблуждалась в планах на жизнь.

— ЧТО-ЗА-ЧЁРТ! — закричала на весь дом.

— Твою ж… — Марьяна ударила по двери со всей дури. — Я убью тебя, Цветкова. Бойся выходить из ванной. Придушу тебя своими же руками! Бестолочь ты нерадивая, — последние слова я скорее додумала, чем расслышала.

В квартире воцарилась подозрительная тишина. С опаской приоткрыла дверь на маленькую щёлку — сестры рядом не было. Я зашла в комнату, всё так же глядя на тонкую бумажку. Непонимающе посмотрела на Марю. Та тихо плакала, уткнувшись в ладони.

В тот момент я не испытывала ни страха, ни паники, ни печали, ни радости, ни счастья. Только недоумение мелькало в голове фразой: «Что?… ЧТО?… ЧТ-О-О-О?»

— Так. Ладно. Оставить панику, — Марьяна хлопнула себя по коленям и дала мне чёткие инструкции, — я снова в аптеку. Куплю ещё тесты. Ты ничего не бойся и жди меня. Может, пронесёт ещё.

Проводила сестру взглядом, не двинувшись с места. Отложила положительный тест на тумбочку и легла на кровать. Смотрела в потолок и надеялась, чтобы он оказался бракованным.

Моя жизнь меня полностью устраивала. Я была счастлива, имела то, о чём мечтала: учёба в крутом вузе Москвы, классный парень, любимые подруги. Всё так, как я хотела, даже лучше. И менять точно ничего не хотела. Даже думать о таком не могла. Да и со мной вряд ли мог произойти такой казус. У других, может, и бывало. А мне же восемнадцать, я добропорядочный студент. Какие дети? Бред полный. Я по — другому жить должна. Успокаивала себя снова и снова.

В итоге мысленно взмолилась: «Прошу, не надо никаких перемен, пожалуйста. Только не это, только не это, только бы…»

Мои мольбы, увы, не были услышаны. Через полчаса я держала в руке уже пять положительных тестов. Один, особенно продвинутый, показывал срок пять — шесть недель беременности.

Марьяна звонила в клинику и записывалась на УЗИ.

А я уже не в ступоре, в глубоком, парализовавшем моё тело шоке. Испытывала разом весь букет прекраснейших чувств: страх, панику, отчаяние. Всё-таки не больна, но, словно оказалась на пороге смерти. Апокалипсис ворвался в наш дом и готовился учинить беспощадную революцию. Пострадают все.

Потрясённая смотрела в одну точку. Моя прежняя жизнь скоро подойдёт к концу, а какой она станет, зависело только от меня. Божечки, нет. Не только от меня. Очень многое зависит от Марата и Марьяны. Без их помощи и поддержки я пропала, как ни крути. Что же делать?

Самое лёгкое решение мелькнуло в голове и зависло в глубине разума, раздражая, как назойливый комариный писк. Можно было запросто повернуть ситуацию в обратное русло, избавившись от «непрошенного гостя внутри». Такой выход с одной стороны манил — дело будет сделано, и я смогу забыть о нём, как о страшном сне. Продолжу свою счастливую, в меру спокойную жизнь. С другой стороны, вопрос совести больно прокалывал сердце.

Я обязательно подумаю об этом, только позднее. Взвешу все за и против, время есть. А сейчас мне надо отойти от первого шока.

— Побежали, ещё кровь на ХГЧ сдать успеем, — она кинула мне вещи и начала одеваться, потом остановилась и задумалась, — ты же сможешь дойти до больницы? Тебе полегче?

— Да. Пойдём скорее.

3.1. Всё сделано

Раннее субботнее утро выдалось пасмурным. Серые тучи плотно укутали небо. Солнце, видимо, решило с ними не спорить и поспать подольше. А вот нам подремать не удалось. Я с пяти утра курсировала от постели до ванной и обратно. Моя беготня разбудила сестру. Она сонно наблюдала за моими мучениями и вздыхала.

В шесть утра спазмы немного отпустили. Мы сидели на кухне, между нами на столе лежал снимок УЗИ. Марьяна поглаживала его кончиками пальцев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А я смотрела на чёрно — белую горошинку. Вчера мне довелось услышать её сердцебиение. Поначалу не могла поверить своим ушам: стук сердечка крошечки был громким и ритмичным. Внутри меня теперь целых два сердца. Невероятно! Истинное чудо! Чистое волшебство!

Звук сердцебиения горошинки моментально отпечатался в моей памяти. И жизнь изменилась навсегда. Ясно ощутила, как в один миг беззаботная Настя Цветик улетела в прошлое. Теперь я другой человек. У меня новый путь. Неожиданный во всех смыслах, незнакомый и непонятный. Но мой.

— Ты у меня зелёная, как жабка, — ласково заметила Марьяна. — Плохо?

— Есть такое. Тошнит опять.

— Съешь банан. Должно стать полегче. Я заварю чай с мятой, — сестра поставила чайник и принялась искать на полке нужный пакетик. Мы любили травяные чаи, у нас скопился широкий ассортимент на любые случаи жизни.

— Не могу есть. Сразу скрутит, — глубоко вздохнула я, пытаясь побороть тошноту.

— Откуси пару раз. Говорят, хорошо помогает. Не капризничай.

Я послушала сестру. Жевала банан, а глаза щипало от слёз:

— Марьян…

— А? — она обернулась ко мне и застыла.

— Маря, я…

Не смогла договорить. Опустила голову. Лицо исказила гримаса рёва. Слезинки катились по щекам, как крупные дождевые капли. Говорить не могла, дышать не могла, думать могла. И не особо понимала, из — за чего плачу.

— Сеструль, ты чего? Хорошая моя, — Марьяна прижала меня к себе. По всхлипам и содроганиям я поняла, что она присоединилась ко мне и от души расплакалась.

— Не… могу… — еле выговорила я.

— Ты уже знаешь, чего хочешь?

— Не… могу-у-у-у, — снова простонала. — Не знаю, как теперь.

— Ты решила оставить малыша?

— Да, — выдавила я и прижалась к сестре теснее.

— Даже если Марат откажется от вас? — осторожно спросила Маря и сжалась в ожидании ответа.

— Ты же меня не бросишь, — умоляюще посмотрела в глаза сестры.

— Господи, нет, конечно. Вы же моя семья.

— Тогда, да. Я хочу оставить ребёнка, — ответила твёрдым голосом.

— Значит, будем рожать. Но у тебя ещё недель пять на попятную. Помни.

— Ма… — я осеклась. Машинально хотела назвать сестру мамой, от чего снова разрыдалась.

Марьяна терпеливо гладила меня и успокаивала ещё какое-то время.

— Чай настоялся. Пей маленькими глоточками, — она разлила ароматный напиток в большие кружки. — Когда планируешь осчастливить Маратика?

— Сегодня. Он заберёт меня после пар, — горячий живительный эликсир прокатился по горлу, согрев душу. Мне стало легче, не столько от чая, сколько от того, что я произнесла своё решение вслух. Теперь оно чётко обозначено и имело место быть. Осталось Марату узнать об этом.

— Черкни хоть мне, как разговор пройдёт.

— Вряд ли он запрыгает от радости до потолка и осыплет меня благодарностями.

— Трезво мыслишь, будущая мать.

— А ты умеешь подбодрить.

Глубокая ночь. Я сидела на диване дорогого московского отеля. Но не замечала его стильной обстановки, простора комнат. Смотрела прямо перед собой невидящим взглядом — усердно занималась самовнушением. Получалось не очень удачно.

— Мне нужно сказать тебе кое — что… В общем… — я запнулась. Слова застряли в горле. Как же сложно выдавить их из себя.

Во рту пересохло. В глазах плыло от волнения. Руки и ноги вибрировали. Язык не слушался. В висках пульсировало до боли. А сердце колотилось так быстро, что пропускало удары и заходилось в истерике.

Я обязана сказать правду Марату, дальше тянуть некуда. Решилась же. Осталось только немного напрячься и произнести вслух короткую фразу. Без пафоса и сентиментальных оборотов. Коротко и ясно. Раз и всё. И будь, что будет.

Но как же страшно. Вдруг он пошлёт меня, куда подальше? Что тогда делать? Как я без него? От последней мысли расклеилась.