Смертельные игры Пустоши. Узница (СИ) - Палей Натали

— Крис, но возможно, я не права, хотя верится в это с трудом. У меня нет доказательств, хотя я уверена, что благодаря двум высокопоставленным мужчинам Ровении, от которых я никогда не заподозрила бы подлости, я несколько лет не была хозяйкой сама себе, своим чувствам, — я была жалкой марионеткой.

— Не говори так! Это герцог Данери станет жалким, когда тётя Мадлен обо всём узнает! — зло процедила фурия, гневно сверкнув глазами. — Да она его... — кровожадно начала она, и такое злое и жестокое лицо стало у подруги, что Еля испугалась: сейчас Криста трансформируется в боевую ипостась.

— Ты обещала! — резко и недовольно прервала подругу Еля. — Поклялась ничего и никому не говорить! Мадлен, больше чем кто либо, заслужила счастье, и я не хочу стать причиной её разбитого сердца. И, в конце концов, это мои умозаключения, доказательств нет. Майстрим знает, но молчит. И пусть молчит... его молчание — лишнее доказательство моей догадки. К тому же... — Еления уверенно кивнула собственным мыслям, взгляд, обращённый на подругу, стал стальным, — что было, то прошло. Я это пережила. Больше никто пострадать не должен.

Несколько недель Еления мучительно размышляла над тем, кто же были те недоброжелатели, которые несколько лет так бесцеремонно влияли на её чувства и мысли, руководили ею как марионеткой.

В итоге, проанализировав события, диалоги, встречи, на которые раньше она не обращала внимание, изучив кандидатуры подозреваемых, используя метод исключения, девушка пришла к неутешительному выводу: ею манипулировали братья Данери. 

Кроме них, никому не под силу совершить подобное. Да и не нужно. А с генералом Кассом Данери и герцогом Эдвардом Данери она часто общалась.

Теперь уже Еления по-другому смотрела на неожиданные непонятные визиты генерала, после которых она странно себя чувствовала: становилась апатичной, выжатой словно лимон и часто хотела спать. Припомнила, как несколько раз видела свой амулет в руках у улыбающегося мужа приёмной матери, который восхищался искусной редкой работой.

Более того, в последнее время Эдвард Данери странно смотрел на неё, с непонятной виной в глазах, с сожалением и, в то же время, настороженно, — словно не знал, что от неё можно ожидать. Теперь эти взгляды стали понятны.

— Но муж тёти подлец! — гневно процедила Криста.

— Не по отношению к Мадлен и детям.  Просто я... — Еля соединила тонкие пальцы рук в тугой замок на коленях, опустила взгляд, и Криста увидела, как костяшки пальцев побелели, — настолько сильно Еления их сжала, — чужая для него. Я — никто. Поэтому меня  было не жаль.

— Еленька, родная моя, — Криста подскочила и подбежала к подруге, которая сейчас выглядела очень несчастной, хотя и пыталась выглядеть спокойной. Фурия крепко обняла её, прижав к себе. — Я не подозревала, насколько тебе  больно! Только ты не думай, что мы тоже такие, ты же для нас всё равно что родная! Ты мне ближе, чем сёстры!

— Крис, я знаю, — взгляд землянки потеплел, в ответ она  тоже обняла расстроенную девушку. — Я тоже очень тебя люблю. Всех вас люблю. И именно поэтому не буду брать с тебя кровную клятву о молчании, — ты слишком дорога мне, я не переживу, если по моей вине что-то случится с тобой. Но пообещай, что от тебя никто и никогда не узнает о том, что я доверила тебе. Ни Мадлен, ни бабушка Бердайн, ни твоя мама, ни тетушка Ордайн. Никто.

 — Никогда и никому. Обещаю! Только ты не переживай! А с этим Данери я сама разберусь, — взгляд Кристы вновь вспыхнул злостью.

— Крис, нет, — твёрдо проговорила Еления, не сводя пронзительного взгляда со ставшего вмиг жестоким лица фурии. —  Я запрещаю тебе. 

— Еля, но... — упрямо начала та.

— Крис, герцог Эдвард Данери — муж Мадлен, отец её детей, она очень любит его. Твоя месть ему может причинить боль ей, может разрушить её жизнь.

Некоторое время фурия ещё упрямо смотрела на суровую подругу, но твёрдость во взгляде глубоких голубых глаз всё же убедила её.

— Хорошо. Обещаю, — нехотя сдалась Криста. — Может быть, ты и права. Но, на мой взгляд, ты слишком добра. Подлость заслуживает наказания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Заслуживает, — получив согласие подруги, Еления с облегчением выдохнула, соглашаясь, — но не тогда, когда могут пострадать невинные, в особенности те, кто тебе дорог.

Фурия только недовольно поджала губы. Она была не согласна с принятым Еленией решением и постаралась бы сделать так, чтобы Мадлен не пострадала, а Эдвард Данери сильно пожалел о содеянном. 

Разве мало способов отомстить зарвавшемуся подлецу? Но идти наперекор требованию Елении она не хотела. Не имела права. 

Глава 16

Верховная Фурия Бердайн Огдэн внимательно слушала молодого императора Ровении. 

Майстрим Данери прибыл инкогнито под чужим именем, но в сопровождении своей неизменной свиты из друзей. 

«Великолепная пятёрка» — так называли в народе Ровении боевую пятёрку императора, и Фурия была полностью согласна с подобным определением. Каждый маг из пятёрки императора в совершенстве владел собственной редкой магией и был слепо предан своему императору, но больше всех среди боевой пятёрки выделялся, конечно, сам молодой император, жнец душ и эмпат.

Кто бы мог подумать, что этот красивый благородный мальчик, такой сдержанный и учтивый, который, рискуя жизнью и честью, когда-то спас Елю из плена учёного и принца Варниуса, так высоко взлетит?

Нет, она не сомневалась в том, что со временем ровен Майстрим Данери смог бы сделать головокружительную карьеру на военном поприще, — задатки у него были весьма многообещающие, жизненные принципы верные, да и наследственность замечательная, но разве можно было ожидать, что он займёт трон Ровении — Земли, огромной по территории и входящей в число самых могущественных земель мира Арде? Данное событие стало достаточно неожиданным для Бердайн, как и для других правителей мира.

Фурия знала, как и все в мире Арде, что младшего Данери единогласно выбрали императором Ровении Хранители порядка, а значит мальчик действительно оказался достоин нового статуса и того доверия, что ему оказали, но всё же до сих пор в произошедшие за последние годы в Ровении  изменения ей верилось с трудом.

Сейчас Бердайн смотрела на повзрослевшего и изменившегося Майстрима Данери и в очередной раз подумала, что её «необыкновенная пустышка» из другого мира могла бы стать императрицей Ровении, ведь когда-то и военный маг, и Еления были немного влюблены друг в друга. 

Впрочем, она была рада, что оба вовремя одумались и смогли справиться со своими чувствами, потому что ничего хорошего из их союза точно не получилось бы. 

И тут Бердайн вздрогнула, в изумлении уставившись на Майстрима Данери, который сидел перед ней в кресле. 

Рядом с ним, справа, в соседнем кресле, сидел Анатоль Мароу, будущий зять Бердайн и императорский целитель. Остальные боевики остались за дверью кабинета, в приемной зале её  небольшого дворца.

— Что вы сказали? — севшим от потрясения голосом переспросила королева фурий, нервно вцепившись  в подлокотники кресла, резко подавшись вперёд, ближе к мужчине.

—  Елении необходимо в течение двух лет регулярно  принимать сыворотку, приготовленную специально для неё Оливаром Варниусом, поскольку улучшение её состояния... временное.

— То есть моя девочка может снова заболеть с угрозой для жизни? — Бердайн еле совладала с собой от услышанного.

— Да. Мы с Анатолем убедили вашу сестру, госпожу Огдэн, не огорчать вас раньше времени. Но теперь смысла скрывать правду нет, потому что мы привезли первую дозу лекарства.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Бердайн перевела острый взгляд на будущего зятя, Анатоля Мароу, который с увлечением рассматривал картину на стене, изображающую, как её предок, Верховная Фурия Огния Огдэн, в боевой ипостаси расправляется с демонами. Верховная Фурия недовольно поджала губы.

— Анатоль, перестань делать вид, что тебе настолько интересна эта картина! — сухо и властно велела Фурия целителю. — Рассказывай. Подробно и понятно.