Первый практикум. Напиток бессмертия. (СИ) - Воронина Ина

– Позволь, о почтенный, разделить с вами трапезу! – сказал хозяин и указал ладошкой на кушанья.

Все были более, чем рады подкрепиться. Виктор выдержал едва заметную паузу и понял, что хозяин смотрит на него в ожидании. Видимо, на правах старшего гостя Учитель должен был попробовать пищу первым. Богданову некстати вспомнилась существовавшая в средние века профессия дегустатора блюд, они тоже кушали первыми, а потом все смотрели, помрёт, или нет.

Учитель остро ощутил отсутствие Насти с её подсказками. Он решил, что стопка банановых листов – это те самые одноразовые тарелки, и протянул к ним правую руку. Левую он предусмотрительно сунул в карман брюк, хотя чувствовал себя при этом крайне глупо. Разнообразие блюд внушало ужас. Виктор слышал раньше, что индийцы в большинстве своём вегетарианцы и любят перчёное, но этим его знания о национальной кухне и ограничивались. На столике были выложены сухие лепёшки с чёрными ожогами. На вид весьма безобидные. Рядом высились горки по-разному приготовленного риса. Вокруг выстроилось ещё по меньшей мере десять разных полужидких блюд в хитро свёрнутых банановых листках.

Виктор решил начать с чего-то знакомого и потянулся к горке, казалось, обычного белого риса. Он подцепил щепотку кушанья, положил на листок и с замиранием сердца толкнул пару крупинок в рот. Ученики затаили дыхание. Это действительно оказался обыкновенный варёный рассыпчатый рис.

Когда Виктор положил еще немного на свой листок, послышался общий облегчённый выдох. Богданов попробовал ещё один вид риса, странного, сладковатого и пряного, с привкусом кокоса, и похвалил еду. Хозяин дома, казалось, ждал этого знака и начал переправлять еду с стола на свой банановый лист. Его примеру последовали и другие. Виктор внимательно смотрел, как и что они делают, а Аджаташатру решил завести светскую беседу.

– О уважаемый Виктор, а скажи мне, почему вы все такие белые? Вы болеете? – с невинным любопытством на лице спросил хозяин.

– А? Нет… У нас все такие. Ну большинство, – запнулся Виктор.

– А вы сразу рождаетесь белыми или потом белеете с возрастом?

На лице хозяина было поистине детское непосредственное любопытство.

– Сразу. Ну, те, кто белые, те сразу рождаются белыми, – вконец растерялся Виктор.

– О! так у вас есть и нормальные люди? – заинтересовался один из сыновей плотника.

– Есть. В смысле, белые – они тоже нормальные. То есть, вообще все нормальные! – запутался Виктор.

– О уважаемый Виктор, а откуда вы прибыли к нам?

– Мы из России.

– А где это, о почтенный? – развёл руками Аджаташатру.

Ребята на секунду переглянулись. Похоже, дела шли несколько хуже, чем они рассчитывали. Возможно, эти люди не ходят в школы и не контактируют с внешним миром. Шестерёнки в голове Богданова крутились всё быстрее, но в стройный слаженный механизм всё никак не складывались, так что его мозг пока тарахтел вхолостую, на прогреве. Позвонить в полицию не получится – у хозяев явно нет телефона, машин нет…

– Серьёзно? Кто в наше время не знает о России? – удивился Виктор.

– Расскажи нам о своей стране, уважаемый! – попросил ещё один юноша.

– Ну… Она большая…

– Она тянется от восхода и до заката, – внезапно вполголоса заговорил Вельский. – Это самая огромная страна мира. Она так велика, что одним своим боком вступает в вечер, когда на другом краю ещё только утро. На севере зимой днём не садится солнце, а летом по ночам оно не заходит. И там почти над головой висит полярная звезда. А на юге там растут пальмы, абрикосы и инжир, и зимой иногда даже не выпадает снег. Это страна медведей. На севере они белые, а на юге – бурые. Наша страна прекрасна и изобильна. Но, конечно, там не так тепло, как здесь, – улыбнулся Дима.

Товарищи вытаращились на однокашника, словно увидев впервые. Хозяин дома слушал, мечтательно прикрыв глаза.

– Твоя страна прекрасна, – сказал Аджаташатру. – И ты говоришь о своём севере то, что говорили наши предки о нашей родине. Это должно быть, очень красивая страна. А расскажи мне, уважаемый Виктор, был ли ты женат.

В этот момент Виктор сунул в рот лепёшку, которую он по примеру других едоков обмакнул в какое-то жёлтое и очень вкусно пахнущее блюдо. В следующую секунду он понял, что ответить уже не в силах. Сейчас бы очень не помешал огнетушитель. Эту кухню называли острой? Да это оружие массового поражения! Во рту Виктора полыхал пожар. По вкусу блюдо напоминало раскалённый прут, приправленный распадающимся ураном, политый лавой и запечённый в нижних слоях солнечной короносферы. Богданов явственно почувствовал, как из его ушей пошёл дым. Он мгновенно взмок, кровь бросилась ему в лицо, из глаз брызнули слёзы. Виктор сдавленно выплюнул звук, похожий на крик зебры. Аджаташатру понял его состояние на свой манер.

– Ты плачешь по жене? Скажи мне, уважаемый Виктор, как вышло, что ты отправился странствовать и учительствовать, не отринув земные привязанности? Я ещё ни разу не видел гуру, что рыдал бы по покинутой жене, – удивился хозяин дома.

Виктор, дико вращая глазами, сражался с пылающими внутренностями, поэтому в разговор вступил Берг.

– Да мы и сами не поняли, почтенный. Два часа назад мы были в своём городе, в России, где полярная звезда и медведи. А потом вдруг оказались здесь.

– Боги внезапно перенесли вас сюда? – удивился самый молодой сын хозяина.

– Да! – воскликнул Слава Снегов. – Мы просто оказались здесь. И нам бы понять, как вернуться.

– Возможно, боги измыслили наилучшее место для вашего духовного пути, и не стоит сопротивляться их решению, – проговорил Аджаташатру.

– После такого я точно готов встать на очень правильный духовный путь, но мои родители не привыкли, чтобы я без спроса исчезал с уроков в Индию, – забеспокоился Ян.

– Куда? – спросили хором хозяева.

– В Индию… – настороженно проговорил Кривов. – Мы же в Индии? Стране, где верят в Шиву и Кришну, где раскрашивают слонов и танцуют по любому поводу?

– Да, мы чтим Шиву, Кришну и многих других богов, но, чужеземец, наша страна называется Куру. Я не знаю, что такое Индия, – ответил один из сыновей плотника.

– Сын, возможно, они говорят о Синдху. Так наших западных соседей называют чужеземцы, – поглаживая бороду произнес Аджаташатру.

– Какие чужеземцы? – наконец прохрипел Виктор.

– Вавилоняне. Кардуниаш, – сказал Аджаташатру.

Повисла пауза. Ребята переглядывались в абсолютном шоке.

– У меня ощущение, что мы чего-то не понимаем, – шепнул Агеев.

– Минуточку! – вклинился Эрик и полез в рюкзак. – Вот, мы же здесь?

Берг выудил из рюкзака свои контурные карты, пошуршал листочками и открыл их на раскрашенном полуострове Индостан, куда и ткнул пальцем. Аджаташатру с сыновьями с интересом перегнулись к альбому. Они удивлённо начали ощупывать учебное пособие, обмениваясь мнениями о странных кипенно-белых листах и дивном тончайшем орнаменте, что был на них нанесён. К ужасу ребят, очертаний страны в «орнаменте» не узнал ни один.

– У меня не ощущение, а полная уверенность, что мы в глубокой… проблеме, – прошелестел Берг.

– В чём дело? – пробасил Кривов.

– В том, что они не поняли, что держат в руках карту.

– И Вавилон. Вавилон – тот самый, который перестал существовать, как независимое государство около пятисотого года до нашей эры? – вклинился Ян.

На секунду повисла тишина. Ян состроил просящие глаза голодного котёнка и обратился к плотнику:

– Простите, почтенный Аджаташатру, не были бы Вы столь любезны рассказать нам о стране Синдху, которая знается с Вавилоном?

– Это Сапта-Синдхава, чужеземец. Семиречье. Тысячи лет назад там был процветающий край, но на этих землях случилась страшная война, которая описана в Великом сказании о потомках Бхараты, – проговорил хозяин дома. – Сапта Синдхава не пережила эту войну.

– А можно почитать? – спросил Вельский.

– Почитать? Что это значит? – удивился один из сыновей хозяина.

– Взять книгу, где записаны эти тексты и прочитать отрывок, посвящённый этой стране, – елейным голосом, как для дураков, пропел Вельский.