Разрушительная любовь - Ана Хуанг

от меня хочешь – чтобы я упал на колени и умолял? Разве ты недостаточно меня наказала?

– Дело не в наказании, – странно, что круглый отличник Лиам не мог понять такой простой вещи. – Ты мне изменил. Мне плевать, сколько прошло времени и насколько тебе стыдно. Измена неприемлема, и мы больше не будем вместе. Никогда.

Раздражение сменилось гневом.

– Почему? У тебя новый парень? – прорычал он. – У тебя новый хмырь, и я тебе больше не нужен, да? Даже не знал, что ты такая шлюха.

– Иди на хрен, – у меня заколотилось сердце. Лиам никогда не говорил мне таких жутких вещей. Никогда. – Твои пять минут прошли. Разговор окончен.

Я попыталась уйти, но он схватил меня за запястье и дернул обратно. Он впервые прикоснулся ко мне со злостью.

Теперь сердце застучало еще быстрее, но я заставила себя сохранять спокойствие.

– Убери руки, – прошипела я. – Или пожалеешь.

– Кто он? – Лиам посмотрел на меня бешеным взглядом, и тут я поняла: он не только пьян, но и под наркотиками. Опасное сочетание. – Говори! – Да нет у меня никого, а если бы и был, это не твое дело!

Надо было брать перцовый баллончик. Но поскольку баллончика не было, я выбрала второй вариант: ударила его по яйцам. Сильно.

Лиам отпустил меня и согнулся от боли.

– Сука, – прошипел он. – Ты…

Я не стала дослушивать продолжение. Я побежала обратно в безопасный бар, пока в ушах шумела кровь.

Поверить не могу. Лиам никогда себе такого не позволял. Да, он был настойчивым и немного занудным, но физическую силу он никогда не применял.

К тому моменту, как я рассказала друзьям о случившемся, и они, наплевав на мои протесты, выбежали на улицу, Лиам ушел, но моя тревога осталась.

Думаешь, будто знаешь человека, а потом что-нибудь происходит, и ты понимаешь, что совсем его не знал.

Глава 13

Алекс

Ежегодный благотворительный бал выпускников Тайера был главным событием сезона, но хотя там собирали деньги на актуальные потребности, все шли туда не ради благотворительности. А ради своего эго.

Я приходил каждый год.

Не потому, что хотел стать филантропом или повспоминать учебу в колледже, а потому, что бал был бурлящим источником информации. Среди выпускников Тайера были самые влиятельные люди мира, и каждый август они собирались в бальном зале отеля Z. Идеальная возможность наладить контакты и собрать новости.

– …выдвинуть законопроект, но его зарубили в конгрессе…

Я делал вид, будто слушаю Колтона, однокурсника, который теперь работал в отделе по связям с правительством крупной компьютерной компании.

Он редко рассказывал что-то интересное, но его отец занимал высокий пост в ФБР, поэтому я на всякий случай поддерживал с ним общение.

Все всегда решала большая игра – она длилась не неделями и не месяцами, а годами. Десятилетиями.

Даже самое маленькое семя может вырасти в самый могучий дуб.

Простой принцип, непонятный большинству людей – они слишком заняты забегами на короткие дистанции, – и основная причина всех неудач. Люди проводят жизнь, сидя на жопе и рассказывая про «однажды», хотя начать готовиться надо было вчера. Когда наступает «однажды», уже слишком поздно.

– Эта проблема с Китаем…

Колтон резко умолк. Слава богу. Если бы мне пришлось слушать его гнусавый голос еще хотя бы секунду, я бы подошел к бару и проткнул себе вилкой глаз.

– Кто это? – спросил он, глядя голодными глазами через мое плечо. – Сногсшибательная, – его голос стал таким же голодным, как и глаза. – Я ее никогда не видел. А ты?

Я повернулся с легким любопытством. Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, какая именно девушка привлекла его внимание. Колтон был почти таким же бабником, как Джош.

Когда я наконец обнаружил объект алчного взгляда Колтона, все мои мышцы резко напряглись, а пальцы так сильно сжали ножку бокала, что хрупкое стекло могло в любой момент лопнуть.

Она скользила по бальному залу в блестящем платье, которое струилось по гибкой фигуре, словно жидкое золото. Она уложила волосы в сложную прическу, демонстрируя лебединую шею и гладкие плечи. Темные глаза. Бронзовая кожа. Алые губы. И лучезарные улыбки – она не подозревала, что заходит в змеиное логово.

Богиня на пороге ада, и она даже не подозревала.

У меня запульсировала челюсть.

Какого дьявола здесь делала Ава, еще и в таком платье? Она пока не выпускница. Ее здесь быть не должно. Не с этими людьми.

Я хотел выцарапать глаза каждому, кто пялился на нее, будто он умирает с голоду, а она – сочный стейк, то есть каждому присутствующему мужчине, включая Колтона. Если он не поумерит аппетиты, я ему помогу.

Не сказав ни слова, я оставил его захлебываться слюной и направился к Аве, сокращая дистанцию злым, целеустремленным шагом. Но на полпути мне помешали.

Я узнал ее запах прежде, чем увидел лицо.

– Алекс, – промурлыкала Мадлен. – Куда ты пропал?

Красный оттенок ее платья гармонировал с цветом помады на пухлых губах. Светлые волосы лежали на плечах безупречными волнами, и я стоял достаточно близко, чтобы разглядеть слабые очертания сосков сквозь шелк платья.

Когда-то давно это могло меня возбудить. Но сейчас она могла бы с тем же успехом надеть мешок из-под картошки.

– Я был занят. – Я попытался ее обойти, но она снова заблокировала путь.

– Ты так и не компенсировал то пропущенное свидание.

Мадлен провела пальцами по моей руке. Легкое, отточенное движение с целью заставить адресата захотеть большего.

Я хотел одного: спокойно пойти дальше.

Я снова глянул на Аву, и напряженные мышцы свело еще сильнее: рядом с ней стоял Колтон. Как он оказался там так быстро? Однажды, еще в колледже, я играл с ним в баскетбол: он медлительнее черепахи под морфином.

– И не планирую, – я убрал руку Мадлен со своей руки. – Было весело, но дальше нам не по пути.

Шок на ее лице быстро превратился в маску изумленного гнева.

– Ты меня бросаешь?

– Чтобы я мог тебя бросить, мы должны были встречаться. – Я кивнул в сторону мужчины, который пялился на ее задницу. – Похоже, конгрессмен заинтересовался. Может, пойдешь познакомишься?

Ее кремовая кожа порозовела.

– Я не проститутка, – прошипела Мадлен. – Ты не можешь швырнуть меня другому мужчине, закончив отношения. И мы не закончили. Пока я не сказала. Я чертова Мадлен Хосс.

– Тут ты ошибаешься. Все мы по-своему проститутки, – в моей улыбке не было ни капли тепла. – Сегодня я прощу тебе такое поведение, принимая во внимание нашу историю. Но больше меня не трогай, иначе не понаслышке узнаешь, как я получил репутацию