В шатре бедуина - Энни Уэст

Потом он вообще перестал думать. Не до того было. Он хотел ее. Как же он хотел ее! И она отвечала ему взаимностью.

Амир просунул руку между ними, пока не достиг сосредоточия ее желания. Она была горячая и влажная и чутко отзывалась на его прикосновения. Смутно он помнил о необходимости предварительных ласк. О том, что сначала следует обеспечить удовольствие для Кэсси, а потом уже — для себя самого. Но он ждал слишком долго, чтобы сделать ее своей.

Сейчас.

Амир навис над ней, опираясь ними. В ее глазах не было ни капли страха. Коленом Амир толкнул одну ее ногу в сторону, затем другую. Затем осторожно уместился в колыбели ее бедер. В глазах Кэсси промелькнула какая-то тень. Сомнение? Амир остановился, прерывисто дыша и сжав кулаки до боли. Она не может сказать «нет». Он умрет, если она это сделает.

— Поцелуй меня, — приказал он.

На этот раз ее губы были требовательными и голодными. Она гладила его руки и плечи, словно хотела быть к нему еще ближе и не знала, как этого добиться. Положив руки на ее ягодицы, он помог ей раздвинуть ноги шире.

Да!

Кэсси подняла голову, приоткрыв губы, но не шелохнулась. Амир схватил ее за плечи.

— Садись, Кэсси. Да, так! — Он застонал, когда она потерлась об него, лишая последних остатков самоконтроля.

Она устроилась на нем, улыбаясь с довольным видом, словно кошка, поймавшая канарейку. Одним быстрым движением он схватил ее за бедра и приподнял над собой. Затем потянул, медленно, но непреклонно, и она скользнула вниз, открываясь для него.

Ее теплая плоть жадно обхватила его, так плотно, так идеально, что на секунду он и думать забыл о том, что она застыла, напрягшись всем телом и впившись пальцами ему в плечи. Сквозь шум в ушах он услышал вздох. Ей неудобно?

— Кэсси? Тебе больно? — Она была намного меньше его, и давление было довольно сильным. Для него это означало удовольствие, но для нее…

— Я в порядке. — Кэсси глубоко вздохнула, затем посмотрела вниз, словно запоминая каждую деталь для последующего рассмотрения. Ее пронзила дрожь. От страха или удовольствия? — Просто…

— Много времени прошло?

— Да, что-то в этом духе.

Борясь с примитивным желанием потянуть ее на себя, насаживаясь до конца, Амир накрыл ладонями ее груди, лениво поглаживая. Кэсси запрокинула голову, и он почувствовал, как ее мышцы расслабляются под его прикосновением. Ее хватка ослабла, и он позволил себе толкнуться вперед. Она скользнула ниже, заключая его в горячий, нежный плен. Еще один толчок — и они стали единым целым.

Это было все, чего он ожидал. И даже больше.

Кэсси была самим воплощением безудержной страсти. Ее груди в чаше его ладоней — самое эротическое зрелище, когда-либо им виденное. Она дарила ему такое изысканное удовольствие, что Амир готов был забыться в потоке наслаждения. Его руки скользнули ниже, минули звенья цепи вокруг талии и легли на бедра. Она открыла глаза, и его обожгло синее пламя ее глаз. В груди у него что-то сжалось под этим взглядом — что-то большее, чем самозабвенное единение двух тел. Волна наслаждения накрыла его с головой, и он сдал позиции. Внезапно он понял, что вот-вот все закончится и уже поздно делать что-то еще. Амир открыл рот, намереваясь извиниться, но экстаз настиг его с такой силой, что он чуть не потерял сознание. Перед глазами закружились миллиарды звезд, но ни одна не затмила ее сверкающих синих глаз. Они не отпускали его взгляда ни на секунду, пока его тело было во власти восхитительного оргазма, и он обнимал ее так, словно никогда не хотел отпускать.

Глава 10

Кэсси старалась не двигаться, пока Амир под ней содрогался от удовольствия. Ее неискушенное тело начало реагировать дрожью удовольствия.

Очарованная, она завороженно наблюдала за тем, как он теряет контроль. Возбуждение только обострилось после первоначального шока. Когда он прикоснулся к ее груди, ее захлестнуло возбуждение, прекрасное и сладкое, словно расплавленный шоколад. Теперь каждая клеточка ее тела ныла в нетерпении.

Амир лежал неподвижно, тяжело дыша. Все его тело было абсолютно расслабленным, за исключением все еще сжимавших ее бедра рук. Она осторожно попыталась приподняться. Он застонал, и она замерла.

— Пока не двигайся, — выдохнул он.

Секунды шли, и Кэсси начала ощущать усталость в мышцах ног и прохладу ночного воздуха на своем обнаженном теле. А Амир просто лежал, закрыв глаза, словно затерялся в неведомом мире. Мире, куда ей не было дороги. Одним внезапным движением он перевернулся и осторожно положил ее на бок. Через минуту он вышел, и Кэсси сжала зубы, чтобы не запротестовать, когда миллионы нервных окончаний дали о себе знать. Она хотела…

Он даже не взглянул на нее, просто отвернулся, встал и направился к ванной комнате.

Кэсси беспомощно уставилась ему в спину. Она чувствовала себя… обманутой. После их постельных игр она вправе была ожидать большего. Кэсси подтянула покрывало к подбородку и откатилась к дальней стороне кровати. И почему она решила, что Амир совсем другой? Конечно, он поставил свое удовольствие на первое место, а то, что она не достигла вершины экстаза, видимо, ее проблема. Но Амир даже не взглянул на нее! Словно он ее стыдился. Может, теперь так и было, ведь он уже взял, что хотел. Мрачные воспоминания подступали все ближе, и она была бессильна перед пугающей правдой. Нет! Она не такая, как ее мать! Амир не имел права заставлять ее чувствовать себя нечистой, недостойной.

Она схватила подушку, закрыла глаза и стиснула челюсти. По крайней мере, была в случившемся и светлая сторона. Несмотря на все разочарования, ей удалось преодолеть ужас, который раньше охватывал ее при мысли о близости. В следующий раз она убедится, что рядом будет человек, который не отвернется от нее, получив свое.

— Кэсси? — Его дыхание обдало теплом ее шею, когда он забрался в кровать позади нее.

Она вздрогнула, и он обхватил рукой ее за талию и прижал к себе. Ее тело откликнулось на его близость мгновенно. Как же это несправедливо! Она зла и разочарована, но тело предавало ее.

— Мне очень жаль, Кэсси. — Теплое дыхание защекотало ей ухо, и Кэсси задрожала. — Я не мог сдержаться. Я потерял контроль.

Про себя она задалась вопросом, как часто эти слова использовались мужчинами в качестве оправдания собственного эгоизма.

— Ты сердишься.

— Я… — Она пожала плечами. Может, ее гнев был лишним. Это был ее первый сексуальный опыт, и у нее было смутное подозрение, что прошлое повлияло на ее умозаключения. — Мне не понравилось, что ты отвернулся от меня.

Он заставил ее чувствовать себя дешевкой.