Московские праздные дни: Метафизический путеводитель по столице и ее календарю - Андрей Балдин

Перевернутое равенство восстания и дворовой драки; петербургские римляне получают пощечину, мы смеемся над «Графом Нулиным».

Пророчество состоялось; его содержание читается еще отчетливее на фоне спора двух пространств, петербургского и ему противоположного, русского. Точнее, петербургского пространства и русской прорвы, которая вовсе не знает регулярного пространства. Такова скрытая геометрия поэмы: мы наблюдаем противопоставление провинции Петербургу, вольное или невольное. Можно предположить, что примерно таков был народный, во всю ширину России развернутый фон петербургского декабрьского события — дворовый, залитый по колено грязью, с петухами и собаками и бельем на заборе. Пушкин, хотел он того или нет, озвучил этот «народный» фон, обозначил бесконечное расстояние выступавших на Сенатской площади от народа.

Народ безмолвствует — им было сказано еще раз.

Напомню: это самый конец 1825 года. Пушкин переменился за этот год необыкновенно. Это год «Бориса Годунова», еще важнее — возвращения Пушкина в русский исторический, христианский контекст. Весь год Пушкин исправно отмечает все традиционные праздники. Он как будто возвращается в Москву — историческую, в ее округло текущее время; в нем совершается переворот, душевный и творческий. Он готовится к «Пророку», который напишет спустя еще полгода, но уже теперь слышит в себе силу прорицания. И вот поворотный 25-й год заканчивается — чем? петербургским восстанием? скорее, развилкой времен; наверное, об этом было нечаянное пушкинское пророчество.

Пушкин все сочиняет: за год он научился заглядывать в иное (большее) время посредством сокровенного сочинения; наступает декабрь, пора, пора, рога трубят — и вдруг является «Граф Нулин». Не Единицын, не Двойкин, не пресловутый Трико — Нулин. Нуль. Человек Ничто — и декабристы.

Нет, разумеется, он не смеялся над друзьями; возможно, его взяла досада на то, что он до них не добрался.

Но пророчество состоялось, точно по сезону. В карикатурном «Нулине» Пушкиным было обозначено пространство большее, сфера полной русской истории, без вычетов и пунк-тира, которая до сих пор не написана. Может, потому и не написана, что наша история все пытается построить себя по линии, не в пространстве?

Прокопы, вехи и Кощей

5 декабря — Прокопий чтец

Отыскиваем путь (вперед во времени). Деревенский календарь на свой лад толкует грека Прокопия. Прокоп — в снегу. Дорога, путь, лишь был бы снег. В нем нужно прокопать дорогу. В этот день вся деревня выходила в поле, прочищала дороги и ставила вехи, чтобы путник не заблудился.

Пауки на Прокопия в доме — хорошая примета: будут сытость и достаток.

7 декабря — Екатерина-санница

Та именно (см. выше), что спасла царя Петра, за что получила орден. В этот день все полагалось скатить с горы. Катя катит. (Стало быть, время действительно несколько поднялось над «дном».) Веселие и гуляние. Катали хлеб по белой скатерти, от колоска к предмету, который брали у любимого (тайно): так привораживали, открывали сердечную дорогу.

9 декабря — Егорий (зимний)

Хозяин леса. Тот, что противостоит в календаре Георгию вешнему, майскому, хозяину поля, пастуху.Особое внимание волку. Волк в этот день бесстрашен, идет на ружье «со смехом», потому что за него заступается в этот день герой Егорий.

Не боится собак, не боится оставить след в глубоком снегу. Мужик в этот день наоборот — болеет, сохнет. Его растирают волчьим жиром, наговаривают на свет, на лучину.

В Юрьев день ходили слушать в колодцах воду. Если вода тихая, без плесков и волнений, зима будет теплая. Если будут какие звуки — жди вьюг и морозов.

В воду бросали уголь, слушали шипение.

11 декабря — День сойки

Девять перьев ее зеркальны. (Черные, вороньи, отливающие синевой, в самом деле способные к мутному отражению.) По ним пытались гадать, прозреть будущее.

17 декабря — великомученица Варвара

Варвара краса, длинная коса. Это народное сочинение, точнее, переложение житий, по-своему замечательно.

Варвара родилась в Гелиополе (Илиополе) Финикийском, городе Солнца, который от своего основания считался местом великого греха. Город, по легенде, был основан Каином, затем тут отметились Ваал (Баальбек – позднейшее имя города) и гонитель христиан император Диоклетиан.

Отец Варвары, Диоскор, был знатным язычником, строителем. Он рано овдовел и всю свою любовь обратил на Варвару, единственную дочь. Для нее он построил особую башню (о башнях уже была речь). Варвара была умна и необыкновенно красива. Скрывая до времени от чужих глаз красоту Варвары, отец заточил ее в башню.

Диоскор намеревался не выпускать ее до тех пор, пока она не обнаружит умения удерживаться от соблазнов. В итоге она прониклась идеями христиан и дала обет безбрачия. Отец не сразу узнал причину такой ее твердости, но вскоре выяснилось: вдруг до него доходит известие об ее тайном веровании! Оказалось, что ее крестил священник, приехавший из Константинополя под видом купца. Сначала обезумевший от гнева Диоскор хотел сам убить дочь, но затем отдал ее на казнь правителю города Мартиану. (Кого-то из них двоих русская сказка записывает в Кощеи и оборачивает историю Варвары счастливым концом.) В VI веке мощи святой были перенесены в Константинополь. В XII веке дочь византийского императора Варвара вышла замуж за князя Михаила Изяславича и перевезла мощи в Киев. (Они и сейчас покоятся в Киевском Владимирском соборе.) Вскоре после этого святая Варвара становится широко известна и почитаема по всей Руси.

К ней обращаются: «Ты бы, Варвара, день притачала». Надоела до смерти эта темнота. Очередная метафора декабря, заточившего человека «в башню». И Варвара ледяными иголками загодя начинает пришивать день и свет.

Морозы «заварварили». Трещит Варюха: «Береги нос и ухо!»

18 декабря — Савва Освященный

Один из самых почитаемых на Руси святых; в церкви большой праздник. Савва — первооснователь лавр, особого типа, общежительных монастырей. До него монахи и отшельники спасались поодиночке, теперь между ними нарисовалось общее освященное пространство. Лавра: проход, улица (между келий).

Савва салит. Стелет ледяные настилы, острит гвозди. Варвара мостит, Савва гвозди острит. Укатает Савва, будет земля укрыта справно. Варвара заварит, Савва засалит, Никола закует!

Остов вселенной, ее освященное пространство укрепляется все более. В этот день о погоде узнают, не выходя из дома, по огню в очаге. Если огонь красный и поленья сердито трещат — там, вовне, лютая стужа. Ледяная смола над землей висит.

Все впереди.

Тут нечего и толковать: название сезона — Пророки — говорит само за себя. Благословение творчеству, загадыванию пространства, которое по-прежнему так же далеко, как младенец Иисус от Рождества (если Матери его только три года).

Однако оно уже освящено, приуготовлено и согрето (мечтой, предощущением материнства).

На метафизическом чертеже Москвы Подсосенский переулок спрятан. Это не провал, но именно прятки, замыкание имени в место сокровенное.

Добавляется еще одна категория, условное обозначение на метафизической карте Москвы: к подъемам и спускам — прятки.

К только-только загаданному пространству нужно относиться с почтением. Это непременное правило пророчества. Пространство (помещение души) тем более неприкосновенно хрупко, что еще не родилось. Рассчитывать его, продергивать осями и чертить — грех. Да и скучно в конце концов. Но главное, рано. Нет его, оно только блик, неслышимый и невидимый.

Но уже сейчас оно одушевлено.

Глава четвертая

Никольщина

19 декабря ― Рождество

— Канун Николы — Первое объяснение: Дед Мороз — Случай в Донском — Второе объяснение: дед Часовод — народный календарь: Амвросий, Анфиса, «Анна Темная» — Третье объяснение: дед-с-приветом — Три Николая — Канун Николы (окончание) —

Никола Чудотворец для Москвы настолько важен, что даже канун его она отмечает как особый праздник. Ночь на 19 декабря (по старому стилю это 6-е) представляет для посвященных особый обряд, репетицию Рождественской ночи. Праздник сокровенный, закрытый и вместе с тем, с учетом предстоящей новогодней церемонии, весьма важный.