Газовый кризис-2. Новое дело - Виталий Дёмочка

Все, кто уже поднял бокалы после первых оваций, вновь опустили их и опять зааплодировали с довольными лицами.

— Итак, сейчас мы торжественно перерезаем эту красную ленту, и нам открывается путь к великому будущему! Мы все будем называться великой газовой компанией, не менее великой, чем могучий ГАЗПРОМ.

В это время во двор въехала первая машина, которая ездила на откачку с туалетов. Увидев ее, Толик поднял две руки вверх, показывая Пете на часы, чтобы остановить его торжественную речь.

— Да-да, — сказал Петя, заметив его знак и саму машину через окно. — Итак, право перерезать ленту предоставляется соучредителю компании «Петрогаз» всеми уважаемому Анатолию Юрьевичу!

Толик включил заранее приготовленный магнитофон с записью торжественной музыки и направился к Пете. Все вновь поставили свои бокалы и усиленно захлопали в ладоши. Катя с таким же торжественным видом поднесла ему подушку, и он взял одни ножницы себе, а вторые вручил Пете. Когда они начали перерезать ленту, Толик кивнул Феде, и он стянул покрывало со статуи, и все просто завопили от восторга, захлопав еще сильнее. Скульптура была очень похожа на Петю, и не только тем, что нога ее была тоже как бы в гипсе и она стояла на костылях. Искусственно вылепленный Петя держал в одной руке газовую горелку с языками пламени, а на раскрытой ладони второй руки лежала свернутая калачиком кучка дерьма, тоже блестящая и покрытая лаком. А снизу она была соединена с этой газовой горелкой тоже вылепленным шлангом.

— Какая прелесть! — восторженно кричал Олег, стараясь перекричать все восклицания и овации. — Поздравляю, Петь! Прям в тему памятник!

— Надо будет его во дворе поставить! На въезде! — похлопав его радостно по плечу, добавил Толик. — Это будет наш символ, как и вывеска «Петрогаз».

Петя восхищенно смотрел на Федю и счастливо улыбался. Потом он поднял правую руку вверх, призывая к тишине, и, когда все овации и крики смолкли, сердечно сказал:

— Как жаль, что в этот торжественный момент нет моей жены Юли! Да и всех тех, кто по долгу службы должен сейчас тоже, как и она, находиться на рабочем месте, чтобы людям было куда сходить в туалет, а нам потом было что с этого взять!

В этот момент в дверь вошел водитель с машины, который держал в руках какую-то газету, и недовольно сказал:

— Все, закрыли ваши туалеты, господа хорошие! Так что рассчитайтесь за работу, и я домой поехал!

— Как закрыли?! — изумленно воскликнул Петя, выронив бокал с шампанским, который со звоном разбился.

— А вот так! — водитель демонстративно бросил на крышку ближайшего бака газету. — Еще и меня сюда вплели! Разрешения-то на установку туалетов никто не давал!

Быстро пробравшись к нему через мигом притихших парней, Петя схватил газету и сразу увидел заголовок крупными буквами: «В МОСКВЕ ПОЯВИЛАСЬ СЕТЬ ФАЛЬШИВЫХ ТУАЛЕТОВ». Через его плечо это прочли и еще несколько человек, один из которых обеспокоенно воскликнул, показывая на беззвучно показывающий телевизор:

— Смотрите-смотрите!

Все повернули головы, а Олег метнулся к телевизору и сделал его громче. Там показывали закрытые на замки туалеты и крупным планом таблички с надписями, изготовленные Федей.

— О, вас уже по телевизору показывают, — недовольно сказал водитель и обратился к Кате: — Все, заплатите мне деньги, и я поехал.

Катя стала растерянно выдавать ему зарплату, поглядывая на телевизор, в котором диктор новостей говорил:

— Эти туалетные кабинки были установлены на Театральной площади. Также под видом социальной защиты населения туалеты были установлены возле многих станций метро по всей Москве…

Петя с криком схватил из ящика бутылку шампанского и метнул ее в телевизор, который сразу же погас и перестал говорить. Все стали закрываться от летящих во все стороны осколков стекла и брызгов шампанского.

— Подожди-подожди, Петь! — попытался остановить друга Толик, когда тот потянулся за второй бутылкой, и перехватил его руку. — Еще ж не…

Тут позади всех раздался грохот чего-то упавшего и все обернулись. Это Федя задел неустойчиво стоявшую статую брата, которая от его неуклюжего движения плечом упала и разбилась. Осколки лакированного засохшего дерьма покатились во все стороны по всему помещению. Петя и остальные наблюдали за ними с обреченным видом. И даже Толик, который хотел хоть как-то подбодрить друга, замолчал, смотря на них.

— Ну все, до свиданья вам, — все еще недовольным голосом произнес водитель и, на ходу пряча деньги в карман, вышел на улицу.

Толик обнял опустившего голову Петю и сказал грустно:

— Только-только дождались первого газа, и на тебе.

Петя грустно всхлипнул и обернулся на звуки хлопающей двери за спиной. Там парни тоже стали одеваться и выходить, искоса поглядывая на удрученно опустивших головы хозяев компании виноватым взглядом. Петя грустно вздохнул, повернувшись и с сожалением смотря на свою разбитую статую.

* * *

Юля еле-еле вышла из такси возле своего подъезда. Едва держась на ногах, она опять отхлебнула водки прямо из горла открытой бутылки. Таксист сразу рванул с места с визгом резины и начал быстро удаляться, видно было, что ему изрядно поднадоела эта пьяная пассажирка за время поездки.

— Ну и вали-вали, ик, тупень! — икнув, со злорадной усмешкой бросила ему вслед Юля. — Подумаешь, пьяных девушек он не любит!

— Юля, ты чего это так набралась-то? Праздник, что ли, какой? — спросила сидевшая ближе всех на лавочке Прасковья Федоровна.

— А у меня всегда праздник, — пьяно произнесла Юля, но без того настроения, с каким обычно произносят любители спиртного эту фразу.

— А что туалеты-то позакрывали, Юля? Вы там разобрались уже? — спросила баба Клава. — На работу-то нам выходить завтра или нет?

— На работу, да?! — издевательским голосом передразнила их Юля и подошла к ним, размахивая бутылкой. — Это к Петьке, что ли, с Толькой на работу?! Да пошлите их подальше, бабки! Они вас используют, как хотят! Подставляют вас! Заставляют самую грязную, самую позорную работу выполнять, а сами чистенькие сидят в кабинете!

— Чего ж в ней позорного-то?! — почти хором возмутились бабушки.

— И не заставлял нас никто! — оскорбленно добавила баба Клава. — Нам самим в радость посидеть на улице, да еще и деньги за это платят!

— Деньги?! Ха-ха! — злорадно засмеялась Юля и нервно закричала. — Да вам копейки платят, для того чтоб зарабатывать на вас, лохушки вы старые! Так же, как горохом вас кормили, чтоб вы газу побольше давали!

— Какого еще газу?! — успела выкрикнуть баба Клава, перекрыв злой крик пьяной соседки.

— Какого?! Горючего газу, какого же еще?! — зло смеясь, кричала Юля и показала бутылкой под лавочку. — Вон, сами посмотрите, ящики под вами стоят, чтобы вы в них пукали побольше! А они потом этот газ за границу продавать собирались, так же, как и сейчас с этих туалетов!

Бабушки, не обращая внимание на последние слова пламенной речи про туалеты, которые не особо их волновали, все вместе полезли смотреть, на чем они сидят. Первой же, встав на колени, нащупала ящик под своим креслом Прасковья Федоровна.

— Ишь ты, и правда! — возмущенно сказала она.

— А чего это такое?! — удивилась баба Клава, тоже нащупав ящик.

— Это?! А вот что! — воскликнула Юля и, присев, выдернула ящик из-под кресла Прасковьи Федоровны. Она подняла его на уровень глаз бабушек и с каким-то торжественным видом заговорила: — Видали?! Вот это что! Вот куда вы пукали все это время! И вот ваш газ, который они продавать собирались!

Юля нажала пальцем на клапан в ящике, и раздался шипящий звук, как будто открыли газ в газовой плите. На свежем морозном воздухе никто не почувствовал, что это был за газ. Но это и так бабушкам стало ясно, что их не обманули.

— Ах он, Петька этот чертов! — начала ругаться баба Клава. — Злодей несчастный! Чтоб ему подавиться этим самым газом!

— Ик, убедились?! — победно воскликнула Юля и отдала ящик бабушкам. — Вот так вот! Используют вас, бабоньки! Ис-поль-зу-ют!

Со злорадным выражением лица Юля провернулась и в раскачку пошла в подъезд. За ее спиной, и даже пока она поднималась по лестнице, на улице еще долго раздавались возмущенные возгласы бабушек и неприличные пожелания Пете. И еще больше пожеланий неслось в адрес Толика, которого бабушки и так не очень-то любили.

Юля зашла в квартиру и, не разуваясь, прошла в кухню и уселась на стул. Резко запрокинув бутылку, она допила остатки водки и с силой швырнула бутылку в раковину. Бутылка разбилась. Юля резко отпрыгнула в угол и упала на колени, укрываясь руками от мелких осколков стекла, летящих в разные стороны. Тут она вдруг сразу вспомнила, как ее подруги смеялись ей вслед, когда она убегала от них, и как живо принялись обсуждать это со своими парнями, весело хохоча. Юля сразу заплакала. Сначала тихо, потом навзрыд и стала восклицать со слезами на глазах: