Дороги богов и демонов - Константин Андреевич Чиганов

— напомнил он себе, разворачивая полусферу башни. Отшельник вел машину быстро и ловко, бросая по временам из стороны в сторону, не давая прицелиться неповоротливой артиллерии, давя полузверей и сбивая наземь крылатых бестий, не успевших взлететь. Несущийся в метре от гладкой как стол земли танк прошел сквозь ряды, как сквозь масло, оставляя полосу убитых и покалеченных.

Они прорвались к алым драконам, и Илья, закусив от напряжения губу, чиркнул по ним из обоих излучателей. Звери с высоким воем, заглушившим самый шум сражения, рухнули наземь. Илья перевел огонь на самого Сета.

Бог пустыни распахнул ослиную пасть. Казалось, он смеется над противниками. Он стоял на колеснице посреди схватки, прикрытый только сине-золотой набедренной повязкой, но ни одна рука, ни одна стрела его не коснулась. Испаряющие сталь алые нити безвредно скользнули по телу коварного божества. Сет вытянул могучую руку к источнику своего беспокойства.

Изображение перед друзьями исчезло, огни приборов погасли, и со вздохом заглохли двигатели. Мертвая машина скользнула куда-то вниз, во вселенскую темноту.

9

Он лежал скорченным где-то в тесном вместилище.

Илья медленно приходил в сознание, начиная ощущать себя. Тело в порядке. Что же это напоминало? Он сначала задумался, но в голове шумело и невозможно казалось вспомнить. Чьи-то лица, голоса…

Ага! Он пошарил ладонями вокруг себя. Какие-то ручки, клавиши. Слабо светятся бирюзовым и оранжевым. Он все еще жив и сидит в их танке. А Отшельник? «В руках дикаря техника мертва». Тьфу, что за чушь лезет в голову! Но машина, похоже, действительно мертва. Вроде бы, где-то здесь была ручка…

Он вручную открыл башенный люк и вдохнул сырой, мягкий, совершенно не пустынный ветер. «На улице» стояли сумерки. Что-то стукнуло по наружной обшивке:

— Илья, ты там живой еще?

— Живо-ой! Конечно, живой! — он едва не заорал это от радости. Знакомая, слегка помятая ряха Отшельника явилась его взору в овальном люке. Выглядел тот, надо признать, довольно предосудительно. Да еще наливалась шишка справа на лбу. Чудный вид. Они обнялись и похлопали друг друга по исхудавшим спинам, когда Илья вылез наружу. Только сейчас они заметили, как загорели под двумя солнцами.

Танк выбросило в этот свет на вершину небольшого холма, заросшего колючим кустарником. Корпус наклонно сидел в перепаханной рыхлой земле, так что вытащить его можно было только тягачом. Впрочем, умная машина и впрямь оказалась мертвее мертвого и совершенно бесполезна. Чуть ниже место появления обступало редколесье вполне родного вида, словно бы чуть тронутое осенью. Илья с надеждой оглянулся. Отшельник молча показал ему на небо. Там, вместо привычной луны, плыл маленький рубиновый шарик. Опять не на Земле. Сколько же этих параллельных пространств?!

— А я знаю? — друг со вздохом отвернулся от вопросительного лица Ильи. Поскреб грязную бороду. — Надо посмотреть, что тут за дела. Банзай?

— Банзай, о чем речь!

Сумерки переходили в день, красная карликовая луна ушла с небосвода, и вышло солнце. Почти родное, только больше раза в полтора. Похоже, здесь можно было не опасаться заморозка, — уж очень пышно зеленела растительность вокруг, а деревья прямыми колоннами уходили вверх, к позолоченным кронам.

— Поистине, зеленые деревья золотом на голубом, — тихо произнес романтично настроенный Илья. Отшельник пристально поглядел на него и пробормотал, что мол, пустить бы сюда БГ, поглядел бы на него. С Отшельником Илья почти уже разучился говорить, но странно, его это не расстраивало. Парасвязь оказалась крепче и гораздо удобнее. Вот и сейчас он мог эмпатически чувствовать: товарищ расслабляется и готов уже что-то замурлыкать, как всегда при хорошем настроении.

Они шагали рядом по упругой траве, и тишина только изредка нарушалась писком неизвестной пичуги.

— Вот здесь я бы хотел умереть. — Неожиданно было слышать это от Отшельника. Паранорм словно бы помолодел лет на… «А сколько ему вообще?» — у Ильи не было ответа, он только покачал головою с удивлением. Сам он пока умирать не собирался, считая, впрочем, что уж место для отдания этого долга природе каждый вправе выбирать сам.

— Илюш, там что-то творится! — Отшельник отвлек его от этих благочестивых мыслей. Он прислушался. Да, там, левее от звериной тропки, по которой они шли. Несколько человек излучали агрессию и неприкрытый страх. И холодная гадливость, смешанная с презрением того, на кого совершалось нападение. О, нет, не того.

Той.

Теперь они видели, лежа в гуще кустов с мелкими красноватыми листиками, всю картину на лесной прогалине. Шестеро здоровых мужчин в странных, подобных средневековым одеяниях тусклых цветов, с обнаженными мечами, стояли полукругом. Их взгляды скрещивались на женщине в центре. Лет двадцати на вид, высокой, стройной, в белом длинном платье. Бледные, почти серебристые локоны рассыпались по ее плечам, полузакрыв лицо. Девушка в такой одежде была бы уместна на средневековом балу, но не в лесной чаще на рассвете. И еще одна деталь: тонкую талию перетягивал черный пояс с черными ножнами без украшений, а в руках женщина сжимала длинный обоюдоострый клинок с крестообразной рукоятью, похожий на шотландскую клеймору.

Кто бы ни были эти люди, и какие отношения не выясняли бы, Илья, как нормальный человек, не мог не вмешаться.

— Погоди, — мысленно попросил Отшельник. — Мне самому все это не нравится, но не стоит открывать наши возможности. Это только люди. Не трогай оружия, справимся вручную. Ты как? Я-то могу и сам. — В его предложении не было и следа насмешки, но Илья вспыхнул.

— Ну, нет!!

— Порох! Тогда твои трое справа…

Их безмолвный диалог занял полторы секунды.

Шестеро не успели оглянуться на шорох, как превратились в трио. Двоих подкатом и мгновенными парализующими ударами снял Отшельник, одного бросил наземь уже бесчувственным его ученик. Трое остальных не побежали, но нелюди в следующие две секунды (они все-таки потеряли форму в странствиях) касаниями успокоили их. Отшельник поднял с травы меч одного из поверженных (это напомнило Илье фразу из песни Цоя про бойцов, о траву вытиравших мечи) и отсалютовал даме:

— Прошу простить, если помешали!

— Благодарю. Я могла и не справиться. — Как ни странно, но друзья поняли. Язык этот очень напоминал английский, но архаический, времен Чосера. «А впрочем, если миры взаимосвязаны, то почему не походить и языкам?» — Илья выругал себя за тупоумие. Молодая особа откинула волосы с лица очень земным жестом и открыла красивое, хотя и бледное, узкое лицо с большими голубовато-зелеными глазами. Отшельник скептически хмыкнул, и пробормотал нечто нелестное. Она нахмурилась.

— Позвольте оставить в тайне, кто это и чем нападение вызвано. Они и так поплатились. Я очень благодарна, правда. Вы люди благородного сословия, как я вижу. («Ну