Рубеж (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Пылаев, поздоровавшись со мной, тут же вооружился письменными инструментами, судя по трескучему шуму в трубке, а следом сказал:

— Готов, ваше императорское величество.

— Записывайте, нужно связаться с послом Бельгии. Передайте ему следующее послание: Мы знаем, что вы у нас похитили погодный кристалл, способный вызывать бурю. Подумав, мы решили даже не объявлять вам ноту протеста, нам нужен только похититель. Более того, вместо этого мы, решили преподнести этот кристалл в качестве подарка вашему королю. Мы понимаем, что у вас маленькое государство и врагов у вас хватает, и неплохо бы иметь аргумент против сильных соседей, что могут однажды решить напасть на вас. Мы не возражаем. Более того, готовы поддерживать ваше право на самозащиту. Но главное условие — не передавать кристалл третьим лицам, и не использовать против нас. Мы ждём выдачи Нелидова. Вы записали? — спросил я.

Пылаев, казалось, потерял дар речи.

— Записал, — заикаясь, пробормотал он. Очевидно, понимал всю серьёзность послания, но возразить он ничего не мог, ведь государь приказал, министр выполнил.

Я тут же положил трубку и пробормотал:

— А если бельгийцы не поймут намёков, то мы на их территории тот кристалл и активируем.

Громов сказал, что этот маяк повышенной мощности, думаю, Бельгию хорошо потреплет.

Теперь главный вопрос: как теперь сделать так, чтобы каждое из государств-соседей тоже ловко нас облапошили и похитили по одному кристаллу и для себя тоже?

Глава 13

Задача для «попаданца»

Перечень штампов для попаданцев и тех «нововведений», что они вводят в историческую реальность, созданную фантазией писателей с сайта Автор Тудей, довольно прост. Исполнить репертуар Высоцкого, изобрести «промежуточный» патрон и убить Никиту Хрущева. Да, ещё создать командирскую башенку для танка.

Где в этом мире обретается Хрущев, я даже не выяснял — на кой он мне нужен? Нет, я-то знаю, кем он был в моем мире, и что этакое сотворил, но убивать человека за то, что совершил в параллельном пространстве — нелепо. Вон, я даже Власова не стал приказывать расстрелять, а хотелось. Вот Виктора Ларионова, если поймаем, так и повесим, он заслужил точно.

Петь песни Владимира Семеновича Высоцкого? Так я и на гитаре-то играть не умею, да и пора для бардовской песни ещё не пришла. Про командирскую башенку вообще молчу, потому что на фиг она не нужна на танке, а «промежуточный» патрон появится сам, когда будет создано соответствующее оружие. Или наоборот — сначала патрон, а потом уже и оружие. Вон, студент Технологического института Калашников уже автомат до ума доводит. Вот пусть он и патрон к нему сразу же придумывает соответствующий. В общем, не стоит раньше времени подстегивать инженерную мысль, пусть сама дозреет.

Но в этом перечне я кое-что упустил. А вот это «кое-что», на сегодняшний день самое важное для попаданца, ставшего не просто императором, но и Верховным главнокомандующим, от которого зависит и жизнь, и здоровье миллионов солдат. А ещё — снабжение солдата. Итак, еще одна задача для попаданца — запустить производство кирзовых сапог в промышленном масштабе.

— Ваше величество, ну куда же это годится? — едва ли не ревел мой верный камердинер Трофим, потрясая парой новеньких сапог. Постучав одним сапогом о другой, верный слуга государев (имевший, кстати, по Табелю о рангах чин, равный младшему офицеру) и продемонстрировав, что при ударе каблука о каблук доносится стук, словно по мерзлой земле, в сердцах сказал: — Это же не кожа, а дерево! У нас что, государю императору больше ходить не в чем? Что люди-то скажут? Да таким сапогом мужика можно убить! Да как я их чистить-то стану? Их же никакой крем не берет!

Я только хмыкнул и, приняв из рук Трофима пару обуви, поставил их рядом с собой и принялся снимать свои хромовые. Или яловые? Я ведь так до сих пор и не удосужился выяснить — из какого такого зверя сделаны мои сапоги, и как их правильно именовать. Ну сапоги. Ну кожаные. Привыкать, кстати, в этом мире к ним пришлось не меньше, чем к безопасной бритве и отсутствию таких удобных вещей, как молния на брюках. У себя-то я носил либо кроссовки, либо полуботинки, а по зимней поре — полусапожки на меху. В армии, понятное дело, были берсы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда я отправился на срочную службу, родители, приехавшие меня навестить, охали и ахали. Мама, потому что ей казалось, что любимому сыночку неудобно таскать тяжеленные «ботинки» (матушка — человек гражданский, ей можно так берцы называть!), а отец, некогда отправленный на два года «срочки» прямо после первого курса института (в его времени отсрочек для студентов не было, отменили), только качал головой и говорил, что в его бытность, таскали кирзовые сапоги и не вякали, что им тяжело. Сам он за два года три пары износил. А нынче солдату лафа — берцы, а к ним еще и носки. Фу… носки для солдата! И что за армия такая, если солдат не умеет накручивать портянки? Вот, когда он был в учебке, замкомвзвода сержант Касьяненко обучил их наматывать портянки с одного раза. Или со второго, когда после часа строевой, кое у кого на ногах образовались кровавые мозоли. Тогда уж сами учились. Хочешь иметь здоровые ноги — крути портянки правильно.

Еще отец говорил, что отслужив год и став «черпаком», солдат имел право носить вместо кирзовых сапог кожаные, равно как вместо «деревянного» ремня тоже обзавестись кожаным. Имел право — это сильно сказано, это только в солдатской жизни такие правила были, а не в уставе. Командование, разумеется, бдительно следило, чтобы «черпаки» и «деды» носили строго уставные вещи, но все равно — кожаные сапоги никуда не делись. Правда, про себя он говорил, что носил «кирзу» и «деревянный» ремень до самого дембеля, потому что ему не хотелось выпендриваться. Как я думаю, у отца это тоже был элемент выпендрежа — мол, я уже «дедушка», а ношу все тоже самое, что и «молодые». А вот что осталось у бати после службы на всю жизнь, так это его «уставная» стрижка под «канадку». Ну, это еще ладно. Мой дядюшка со стороны матери, отслуживший три года в ВМФ, всю жизнь носил вместо маек и футболок тельняшки. Супруга замучилась просить родных и знакомых, чтобы те привозили ее мужу «тельники».

И с чего это император Российской империи вдруг стал носить кирзовые сапоги? Да очень просто. Надо самому все опробовать.

Натянул кирзовые сапоги не на портянки, разумеется, а на толстые носки. Прошелся по комнате. Ё-моё! И как же их мой отец два года носил? Еще говорил, что и бегали в кирзачах, и на турнике висели. Врал, наверное. Или преувеличивал.

После моих кожаных, сшитых (стачанных!) по специальному заказу, таскать такую обувь тяжело. Кажется, ноги не сгибаются в коленях, а каждая моя ступня теперь весит под сто килограмм. И жмут они, заразы такие. А, ну конечно. Надо было не сорок второй заказывать, а на размер больше, под толстый носок. Значит, придется в тонких носках натягивать. Эх, тяжело же быть императором.

Отец говорил, что им, бывшим студентам, в первый день тоже так казалось, а потом ничего, привыкли. Вот и я должен привыкнуть. Привыкнуть и показать пример. А кроме меня, вчера вечером образцы подобных сапог развезли по квартирам Говорова и Шапошникова, завезли в Генеральный штаб и Военное министерство. Этим-то, надеюсь, привезли на размер больше? А иначе захромают мои генералы. Но каждый солдат (а генералы, как говаривал Петр Великий, тоже солдаты) должны стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы, включая капризы императора.

А история с кирзовыми сапогами началась не вчера.

Когда мы несколько месяцев назад, когда только-только разгоралась Отечественная война, говорили о необходимости увеличить численность армии до четырех миллионов человек, встал, разумеется, не только вопрос о снабжение провиантом, оружием и боеприпасами, а ещё снаряжением. И вот, на повестку дня встала проблема снабжения армии сапогами.

— Ваше величество, — сказал Говоров, отвечающий за подготовку армии. — Мы просто не в состоянии обеспечить армию сапогами.