Могло бы быть и лучше - Рената Адельшина

пошло, то немудрено, что пение было лишь результатом безделья.

— Спать. — уже спокойнее сказала она. — Отбой же.

Соседка молчала, но спустя минуту ответила.

— Тебя только сегодня привели, да?

— Да. — Виктория легла обратно, но отвернулась от стены. — Сегодня.

— Ну вот если бы я не пела, то даже не узнала бы, что теперь есть с кем поговорить. Я здесь уже третий месяц сижу, думала с ума сойду.

— Так может ты уже, а?

За стеной прозвучал смех.

— Вполне возможно. Я в таком не разбираюсь. Меня, кстати, Кейра зовут, а тебя?

— Виктория. Виктория Вегнер.

— Знакомое имя.

— Почему-то я не удивлена…

Соседка легла на кровать, которая стояла рядом с противоположной стороны стены, об этом говорил характерный шорох. Теперь их разделяли только, плотно соединенные друг с другом, камни.

— Точно! Я вспомнила! Кузнец хвастался, что закупил металл у самого Винсента Вегнера. Вы типа родственники?

— Он мой отец.

Кейра протянула удивленное «оу».

— Но даже это не спасло меня от Руардена.

— А за что тебя?

Виктория задумалась, стоит ли говорить какой-то непонятной девчонке, возможно, очень опасной преступнице о тёмной энергии.

— Незаконно находилась в закрытой секции библиотеки. А ты?

Ну, не сказать, что соврала, скорее просто умолчала некоторые детали.

— Я? Хах, у меня история поинтереснее, только она долгая и запутанная.

— О, а мы куда-то торопимся? — с сарказмом спросила Виктория.

— Верно говоришь. Ну раз так, то слушай…

* * *

Конечно, Центр славился своей лояльностью к магам и высоким уровнем жизни, но даже здесь, в особенно отдалённых и незаметных участках континента существовала нищета. Хоть Император и маги коллегии старались сократить её, давая места работы в других частях континента, это никак не спасало ситуацию. Нищета есть везде, сколько бы это не отрицалось.

Кейра, будучи ребёнком, познала все её краски, особенно воруя чёрствый хлеб на торговой площади, второго по величине, города Центрального континента. За воровство наказывали очень жестоко, отрубая правую руку, но это никак не останавливало, ведь голод был сильнее любого страха.

Девочке было всего десять, когда очередной день на площади стал для неё переломным.

Она помнила, что в то утро собралось немало зевак и все они, как под гипнозом, слушали рассказы продавца старых книг. Седой мужчина в возрасте стоял рядом с прилавком, на котором лежали самые разные книги от рецептов приготовления курицы, до списка самых опасных ядов современности и способов их добычи.

Но Кейру привлекли не они, нет, её взгляд приковала тонкая книжонка в черной обложке с золотистой надписью на неизвестном языке. Она дождалась удобного момента, когда продавец отойдёт подальше к толпе, и утащила заветную вещицу прямо с прилавка.

Никто не заметил пропажу, более того, даже стражник, который столкнулся с девочкой всего в паре метров от толпы совсем не обратил на неё внимание.

Кейра же посчитала, что ей просто повезло. Она забрела в один из тёмных переулков, забралась по сточной трубе на крышу одного из домов и быстро направилась в своё маленькое убежище. Заброшенный храм на окраине города, где когда-то поклонялись старым богам, но после прихода магов, о нём просто забыли. Это было идеальное место, по скромному её мнению, многие боялись таких храмов, считая, что они прокляты за то, что люди утратили веру.

В тот день Кейра сидела на соломенном матрасе и поглаживала кончиками пальцев рельеф неизвестных букв на обложке. Она неплохо умела читать и точно знала, что буквы не являлись местным языком. Он не был похож ни на один другой, что ей доводилось видеть ранее.

Кейра глубоко вздохнула, ощущая как нервничает и открыла книгу, чтобы увидеть множество ещё более непонятных надписей, сделанных от руки. Листая страницу за страницей Кейра становилась свидетелем не только жутких картинок, но и чего-то…странного. Чем дольше она разглядывала записи, тем больше понимала о чём они, хоть и не могла их прочесть. Это было как подсознательное ощущение.

Девочка пролистала обратно к началу и принялась изучать всё досконально. Книга полностью захватила детское внимание. Она почти не ела и не спала, пробуя раз за разом следовать инструкциям в книге.

Получалось очень скверно, а точнее…не получалось вообще. Несколько раз Кейра даже хотела выбросить книжечку, но всегда что-то останавливало.

Как-то раз она нашла в храме мёртвую крысу, сдохшую от яда, который сожрала где-то в городе. Таких трупов по улицам валялось достаточно. Девочка аккуратно забрала тело крысы с собой, чтобы…практиковаться.

Шли дни, недели и месяцы, а у неё так ничего и не получалось. Уже наступила зима и находиться в храме становилось проблематично, но вполне терпимо, в любом случае лучше, чем на улице.

Но так вышло, что Кейра поссорилась с местными мальчиками и её сильно побили. В храм она вернулась голодной и с ярой обидой в сердце. Ей хотелось дать сдачи, хотелось отомстить, но девочка понимала, что просто не ровня сильным соперникам. Но именно в момент искреннего желания обладать силой, она почувствовала как в груди что-то приятно холодит сердце.

Кейра не испугалась, а поняла, что же так долго не давало ей полностью выполнять все инструкции из книги. Ей нужна мотивация, чтобы она разжигала в ней нужный огонь.

В ту зимнюю ночь ей, наконец, удалось постичь запретное искусство оживление мертвых. Первых подопытных крыс обеспечивали горожане. Пропажа трупов мелких грызунов никого не волновала. А для Кейры они стали фундаментом в обучении.

Путь от простого оживления на пару секунду до полного контроля трупа занял у Кейры больше двух лет. После она взялась за дичь покрупнее, вроде собак и кошек. С каждым новым актом воскрешения понимание странной магии лишь укреплялось. А когда наступила очередная весна, семнадцатая в жизни девушки, она решилась опробовать своё искусство оживления на людях.

Ведь самой запоминающейся чертой Центрального континента, помимо магии, являлось — уважение к умершим. Неподготовленного человека обилие магазинов с товарами для погребения могли ввести в ступор. Поминальные доски, обереги, чего здесь только не было. Товары разнились не только предназначениями, но и вариациями дизайнов.

Если кому-то ненароком приходилось проезжать через центральную территорию, он был обязан соблюдать множество правил, среди которых встречались: не проклинать умерших, не называть полные имена умерших и тем более, не желать, кому бы то ни было, смерти.

Проще говоря, у коренных жителей Центра царил некий культ мертвецов. Тела мертвецов были священны, а любой, кто осмеливался сказать что-то плохое, или хуже, осквернить умершего или его могилу, автоматически причислялся к преступникам, заслуживающим смертной казни.

Но цель Кейры была важнее любых законов. Однако на