Я начинаю жить (СИ) - Янг Энни

— Может, у него есть веские причины не звонить. Вдруг случилось чего? Мало ли.

— Ой, ради бога, не смеши меня. Ты видела его? А теперь взгляни на меня. — Она делает красноречивый жест рукой. — Разницу улавливаешь?

— Конечно, он парень, а ты девушка, — хихикаю я.

— Очень смешно.

— Да перестань ты себя изводить своими комплексами. Лера, ты очень, прям очень красивая.

— Ты моя подруга, а значит твое мнение субъективно.

На самом деле, я бы сказала ей тоже самое. Удивительно, как мы с ней похожи, но в то же время как… небо и земля.

— Всё, я не могу больше это слышать. — Ускоряю шаг, она несется за мной. Почти одновременно заходим в аудиторию…

После пары в коридоре наталкиваюсь на своего друга, которого уже не видела недели две, наверно.

— Миша, привет, давно тебя не видела. — Я искренне рада наконец-таки увидеть друга.

— Привет. — Он обнимает меня. — Да как-то навалилось всё, работаю вот.

— Правда? Где, если не секрет?

— Не секрет. Батя учит меня уму-разуму. Вкалываю, набираюсь опыта в его фирме. — Усмехается он.

— В строительной фирме? — удивляюсь я. — Хотя и там экономика нужна… Давно работаешь?

— Две недели уже. Работы завались. Я у всех на побегушках. Такое чувство, что сотрудники сидели и ждали, когда я к ним приду, весь такой наивный и неопытный, которому можно впихнуть всю работенку. Интересно, они там вообще до меня чем занимались? Думаю, в потолок плевали.

Мы смеемся.

— Платят-то так? Нормально?

Отец небось щедр. Хотя… поблажек от такого отца точно ждать не стоит — он строгий у него очень, любит ставить всех на место.

— Да, иначе бы свалил оттуда в первый же день.

— Отец бы тебе не позволил.

— Возможно, ты права.

Что мне в нем нравится, так это то, что он не строит из себя невесть кого. Он это он, и ни капли фальши. С ним легко общаться. Миша словно мой старший брат, которого у меня никогда не было.

— Ну, поздравляю тебя с первой официальной работой, — с наигранной серьезностью на лице я искренне выражаю свои поздравления.

— Спасибо. Ты, кстати, виделась на днях с Егором?

С чего это вдруг речь зашла о Егоре? Он что-то знает? Ему сказал Егор?

— Да, а что? — Я подозрительно прищуриваюсь.

— Ничего, просто хотел узнать, как у вас дела? — Он загадочно улыбается. И я понимаю: что-то он не договаривает.

— У нас?

— Ну да, вы разве не вместе?

С чего это вдруг ему пришла в голову такая мысль?

— Вообще-то нет, а с чего ты решил?

— То есть как нет? — Миша удивленно смотрит на меня. — Он не приглашал тебя на свидание?

— А должен был? — Я поражена, наверное, не меньше него сейчас.

— Я просто думал… Ну, нет так нет. Значит, мне показалось. Забей.

— Так-так, а ну давай рассказывай, — требую я, нетерпеливо убрав за уши выступившие на лицо пряди. — В чем дело? И почему тебе вдруг стала интересна моя личная жизнь, а?

— Ну… на самом деле, я давно заметил, что ты неровно к нему дышишь. Я не мог смотреть, как ты мучаешься при каждой встрече с ним. Вот я и подтолкнул его.

— Что? — Я вытаращиваю на него глаза от изумления. — Так это ты попросил его пригласить меня пообедать?

— А, значит, всё-таки пригласил? — ухмыляется друг.

Может, ему и весело сейчас, а мне вот ни капельки не смешно.

— Не увиливай от ответа. А ну живо отвечай.

— И да, и нет. Когда я ему сказал, что ты девушка очень даже ничего, то он сам понял намек. И уже сам сделал первый шаг.

— Господи, зачем? — сокрушенно вздыхаю я, чуть ли не рыча. — Скажи честно, ты же ему не сказал, что он мне якобы нравится?

— Прости. — Миша виновато морщит нос.

— Кто тебя просил? А я-то думаю, что это он так внезапно проявил ко мне интерес. А вот оно что.

— Зато теперь, вы можете наконец встречаться, — подбадривает он.

— Миша! Он мне безразличен. Тебе ясно? Какой на фиг встречаться?! — восклицаю я, чувствуя, как во мне нарастает ярость.

— Погоди-ка, ничего не понимаю. Ты серьезно?

— Да, и сделай милость, отвадь своего друга, пожалуйста. Если он еще раз вздумает меня поцеловать, он получит по роже. Так ему и передай, — сердито бросаю я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я на взводе, я взбешена, чертовски нервозна. Черт побери! Тоже мне сват нашелся. Серьезно? Сватать меня решил? И как ему это только в голову пришло? Это моя личная жизнь, черт возьми! Люди, отвалите от НЕЕ, не прикасайтесь, ну. Не ваша же!

Ухожу, не попрощавшись. Мне нужно остыть.

— Алекс! Прости! — слышу я вдогонку…

К концу занятий я напрочь забыла про этот неприятный инцидент, а после занятий мы с Леркой отправились в городскую библиотеку, где работает моя знакомая, София. Эта библиотека, кстати говоря, самая большая в нашем городе и от университета недалеко, поэтому туда частенько заглядывают студенты. Вот и мы позанимались там часа два: я же обещала помочь подруге с успеваемостью, вот и решила не тянуть до понедельника. Да и сегодняшние планы чудеснейшим образом испарились, как и инициатор этих самых планов — он взмыл в небеса на металлических крыльях, взяв курс на славный город Петербург.

Попрощавшись с Лерой, заглядываю к Софии в малый зал:

— София, к вам можно? Вы не заняты?

— Александра, милая, заходи конечно. Тебе я всегда рада. Чай будешь? — В ее руках серебрится чайник, что источает прелестный букет цветов. До чего вкусный аромат! Видимо, как раз наступило время чаепития. А я вовремя, смотрю.

— Вы еще спрашиваете! Конечно буду. Ваши руки готовят поистине восхитительный чай. Не понимаю, как бы жила без него. — Отбросив в сторону свои вещи, сажусь в кресло, а София тем временем достает домашние печенья и наливает в кружки чай.

Ай, я обожаю эту женщину и её флёрдоранж. Всему, к чему она прикасается, заведомо суждено быть прекрасным, настолько волшебным, что я порой задаюсь вопросом: не фея ли она?

— Цветки апельсинового дерева — главный ингредиент моего чая, ты же знаешь. А выращиваю я его в своей оранжерее. — Она протягивает мне кружку. Беру ее и, приподняв брови от удивления, говорю:

— Помнится, пару лет назад вы говорили, что заказываете цветы апельсина из южных стран. Вы наконец решили посадить апельсиновое дерево в своем зимнем саду?

— Не одно. — София загадочно улыбается. — У меня их семь.

— Да что вы говорите, — искренне изумляюсь я, сделав глоточек чая.

— Да, небольшие правда еще, но для чая цветочных лепестков вполне достаточно.

— Здорово… Помните, вы как-то звали меня в гости? В сентябре еще. Не будет ли наглостью напроситься…

Мысль закончить не успеваю, меня перебивает София, чьи глаза уже успели загореться от идеи:

— Разумеется. Хоть сейчас. — Смотрит на часы, поправляется: — Нет, через час, когда закончится мой рабочий день. Мы могли бы…

— София, к сожалению… сегодня не получится. Давайте на следующей неделе я к вам загляну, попьем вместе чайку и… уж очень хочется взглянуть на оранжерею и его новых обитателей, — последнюю фразу проговариваю с особым, ребяческим восторгом и предвкушением.

— Обязательно тебя с ними познакомлю, — обещает она, посмеиваясь над неожиданным проявлением детской непосредственности у меня, уже взрослой, казалось бы, девушки. Сознаюсь, иногда я веду себя как сущий ребенок. — Ты приходи, приходи.

— Приду, — обещаю я, поднося ко рту печеньице. Хруст печенья приятным звуком отдается в ушах, проникая в самые глубины сознания: как-то неожиданно приходит понимание действительности происходящего здесь и сейчас спокойствия и умиротворения — остро ощутимых, к слову сказать. Словно комната эта временно застыла вместе с находящимися в ней людьми. А вот за дверьми — возможно, сейчас спешка и бешеный ритм жизни. Но не здесь, только не в этих стенах, где согревающее чувство домашнего уюта накрывает тебя с головой, где каждая деталь приковывает твое внимание, каждое движение и шорох отмечается тобой нечто особенным и прекрасным. Необычное чувство. Восприятие мира уже не то, оно резко поменялось. И сердце в груди становится звонче, заметно живым и подвижным — ярко чувствуется каждый его удар. Я даже оглядываюсь на себя, чтобы понять, что изменилось, но нахожу себя прежней. Окидываю оценочным взглядом свою позу в винтажном кресле: расслабленное положение ног и руки, надежно держащие хрупкий стакан; и даже замечаю легкую потертость на тонком золотом браслете. Отчего-то улыбаюсь и, подняв глаза на мою пожилую подругу, добавляю: — Обязательно.