За будущее! - Ольга Войлошникова

пирогов! Не пропадать же добру…

14. ГОСПОДИН КАРИМОВ

ЭКЗОТИКА, Э

Вид здесь, вообще-то, красивый. Ослепительно-белая стена, врезающаяся в окружающие бухту скалы. На раз с моря не забежишь. Правда, пока всё это было в сине-серых тонах, а в тенях и вовсе чёрным — зима же, ночи длинные — разве что небо чуть посветлело. Я посмотрела на часы: три двадцать. В альманахе есть табличка, получается, что этот Наджах на два часа нас (в смысле — Белый Ворон) опережает. Скоро уже откроют.

— Я надеюсь, хиджабы для женщин не обязательны? — подумала я вслух, — Или хлеще того — паранджи?

Женька воткнулась в разворот с описанием города.

— Пишут, что женщинам настоятельно рекомендуют прикрыть волосы и ноги ниже колен. Можно брюки. И тело. И вообще…

Да не больно-то и хотелось в январе месяце за свободу пляжной культуры бороться. Даже тут.

— Это переживём как-нибудь. Оружие?

— Ничего не сказано.

Ладно, надо накидать фронт наших действий.

— Кэйли, напомните-ка: какая там во сне была информация?

— Да там такое общее всё. Город Наджах. Темир Каримов. Дедушка в плену.

Я оценила разгорающийся блеск куполов, виднеющихся из-за городской стены. Что ж, надеюсь, господин Каримов не миллионер.

— Даже не знаю, сможем ли мы вытащить вашего дедулю за банальное золото…

Всё же, пафосный какой городок. И с очень ярковыраженным восточным менталитетом. Надо повыпендрёжнее нарядиться, что ли.

— Тир, кого кораблик оставишь пасти?

— Фила с Климом хватит, думаю.

Ну, так-то да, пожалуй. Фил — вода, Клим — воздух. На крайний случай поставят вокруг себя бурю, и дело с концом.

— Абрам, дорогой, открой мне портал на базу. Жень, пойдём со мной, поможешь.

На геологической базе номер три явно кто-то побывал после нас. Не иначе как сам Владимир Олегович. Моя записка исчезла, зато на столе наличествовала большая коробка шоколадных конфет (да, муж помнит, что всем цветам я всегда предпочитаю конфеты, ха), и ящик нашей беловоронской тушёнки. Типа — мало ли, не один же лембас жевать. И записка: «Загляни в погреб, Валя собрала вам гостинцев. Люблю, целую», — ну и дальше — приятного отдыха и всё такое.

Заг с Наром, засланные в погреб, огласили обширный список вкуснятины, характеризующийся приятным мясным, рыбным и прочим продуктовым разнообразием. Вот спасибо-то!

Я вытряхнула из кулей свою мантию (ту самую, в которой ездила на хитрецов впечатление производить). В Наджахе всё-таки сильно теплее, чем у нас, думаю, её и достаточно будет. Можно даже не застёгивать, так, запахнуть. А под низ… О! Вот это натурально пафосное. Синий бархат с золотом, для зимних выездов к императорскому двору. По-дой-дёт! И шапка к нему есть, вся в каменьях. Мда, останется единственный вопрос — почему я пешком?

Я погоняла эту мысль, и решила, что лошадь с собой точно не хочу тащить. В конце концов, отправлю парней экипаж в городе нанять!

Всё, на корабль.

Ворота распахнулись ровно в шесть утра, секунда в секунду, поразив меня такой точностью. Может, у них начальник стражи перфекционист? Или начальник города, как он тут называется? Я заглянула в альманах. Султан. Аж Сулейман Великолепный, не хухры вам мухры! Хотя написано: в разговорном ходу четыре языка, русский в том числе. А-а-а, выход портала — Самаркандская область. Ясно-ясно. Старая союзная память поддерживается новой торговлей.

В воротах началось движение, порт наполнился народом и очень быстро ожил. Вон, рыбацкие лодочки двинулись в море.

— Ну что, ребятушки, пошли. Ты, Абрам, большие ворота не открывай. Испугаются ещё вдруг, бросаться начнут острыми предметами. И вообще, давай во-о-он там выйдем, сарайками прикроемся. Что-то я не хочу дурацкие вопросы с утра слушать.

Мы выгрузились за какими-то рыбацкими конурками и пошли торжественной процессией вверх по дороге. У ворот нас заметили и несколько напряглись.

Я, как солидная дама, отправила объясняться со стражей Глирдана. Он вам и толмач (ну, мало ли), и дипломат. Тем более — восток, что ж я буду…

По-русски, действительно, тут разговаривали весьма уверенно.

Так-так… Кто-что? Ах, из Белого Ворона? Как же, как же, слыхали о таком. Благородная госпожа с частным визитом? Да что вы говорите! И даже документы есть с магической защитой? А можно взглянуть? Чистая формальность, конечно же! А цель посещения? Туризм? Ну конечно, город у нас красивый. Туда можно пройти, сюда… Очень хорошую гостиницу можем посоветовать. Ах, вы ненадолго? Тогда ресторан (по-любому же каких-нибудь родственников рекламируют, ха). Очень вкусно, мамой клянусь! Приятного отдыха.

Ну вот и ладно.

Между прочим, всё по-честному. У меня и в самом деле имеется обыкновенный беловоронский паспорт. ФИО, фотка, магические печати. Для удостоверения о том, что я, понимаешь, баронесса, есть отдельная формальная бумага — не обязательно же всем сразу её показывать…

От идеи нанять повозку мы по зрелом размышлении отказались. Любопытно было всё же пройтись по городу без особой спешки, поглазеть, раз уж представилась такая оказия. Наджах оказался приятно чистым, с ярко выраженным тяготением к среднеазиатской эстетике. Выстроен он был просторно и нарядно, даже кичливо, во всяком случае, улицы, проходящие через центр. Несмотря на ранний час, на перекрёстках уже было полно народу, и базар вовсю разворачивал палатки. Я подхватила под локотки Женьку и Кэйли — мало ли, вдруг здесь принято девок воровать? — и спросила:

— Ну что, есть идеи? — кроме девчонок рядом со мной остались Серегер, Коле, Абрам и Глирдан, остальные образовали вокруг нас кольцо и ненавязчиво отсекали многочисленных желающих чего-нибудь продать или купить.

— Пройдёмся по рядам? — предложил Глирдан. — Купцы всегда всё знают. Поспрашиваем. Как там вашего адресата зовут? Темир Каримов?

Однако эта замечательная тактика почему-то дала не то что бы осечку, а какой-то очень странный результат. Все — все! — опрошенные нами торговцы сперва резко переставали понимать русский язык, а после переключения Глирдана на их родной всячески уводили тему, и в лучшем случае мы получали «я ничем не могу вам помочь».

Мы прошли базар насквозь, через весь центральный ряд — и ничего.

— Ну что, налево или направо? — несколько обескураженно спросил Глирдан.

Мне аж смешно стало. Давненько у нашего барда не случалось таких обломов.

— О! А вон эта харчевня, что нам сватали! — объявил Серегер.

— Ну, хоть что-то мы нашли, — хмыкнул Коле.

Прямо напротив нас высился очень помпезный ярко-мозаичный фасад заведения с большими витражными окнами и золотисто-переливающимися мозаичными же огромными буквами «Марджанджа».

Импрессион!*

*впечатляет (франц.)

Тут по вечерам, поди, кто-нибудь под Шуфутинского поёт. Зажигает, тысызыть. А может и сам Шуфутинский. Ну, а вдруг?

— А пошли посидим, — решила я, — мысли в кучу соберём. Глирдан, назначаешься моим голосом. На, держи кошелёк.

Восток, как-никак. Знатная дама не может себе позволить разговаривать с обслугой. И тем более сама за себя расплачиваться — иначе выходит, что никакая она не знатная.

— Сделаем в лучшем виде, матушка кельда!

Внутри оказалось ожидаемо ярко и пёстро. Причём, абсолютно всё — от пола до потолка. Нет, включая потолок! Диваны, подушки, узорчатые тарелки и вазы. Ковры, ковры, ковры… Люблю такое, вообще-то.

Помещение было условно разделено на некое подобие полуоткрытых кабинетов или больших ниш. Только не маленьких, а таких довольно обширных, человек на двадцать-тридцать, в каждой буквой П диваны, а перед ними — столики.

Нас встретили с поклонами и сопроводили до той, в которую Тиредор ткнул пальцем. Ну, как же — видеть вход, чтоб спина прикрыта, и в случае чего, чтоб им удобно было с саблями скакать.

Видимо, здесь было принято кушать исключительно большими компаниями, во всяком случае, мы в этом кабинете разместились совершенно безо всякой стеснённости. Служащий сразу спросил: будем ли мы что-нибудь кроме чая? Вообще, я так понимаю, в среднеазиатских регионах Старой Земли в порядке вещей просто зайти в подобное заведение, пообщаться, попить чайку или каких-нибудь прохладительных напитков — климат жаркий, воды требуется много. В Наджахе было гораздо прохладнее, однако традиции продолжали поддерживаться.

А мы продолжали играть в баронессу с сопровождением, поэтому я надиктовала Глирдану, что мы как бы хотим, а уж он от лица меня со всем восточным пафосом озвучил:

— Конечно, чай. Сопровождению можете предложить ваш фирменный. Для госпожи баронессы — лучший чёрный, какой только у вас имеется! Свежее холодное