Очерки истории шумерской астрономии - Геннадий Евсеевич Куртик

лентой» [Frankfort 1939, p. 15; Douglas van Buren 1945, p. 43]. Последнее название имеет наибольшее распространение.

Давно установлено, что этот символ тождествен клинописному знаку MUŠ3 = Inana, который употреблялся для обозначения имени богини Инанны в текстах III тыс. и позднее (рис. 57). Есть все основания полагать, что в архаическом Уруке он уже использовался в этом значении.

В архаическом Уруке Инанна исполняла функции богини плодородия, как это явствует из многих ее изображений на печатях и керамике в сценах кормления скота и в ритуальных сценах, где ее символ располагается рядом с фигурами животных, корзинами с плодами и цветочными розетками (рис. 58–60)213.

Символы на печатях изображались нередко парами. Например, они могли выходить симметрично справа и слева из крыш овечьих и коровьих загонов или располагаться справа и слева от входа в святилище. Пары символов составляли часть тростникового алтаря, который перевозили на спине быка и в лодке. Парные изображения символа украшали вазы и священные предметы, используемые в ритуалах. Символ Инанны переносили во время религиозных процессий, взявши за «косу», которая, очевидно, обладала жесткостью и не была просто «лентой» (рис. 58–64). Предмет, обозначаемый этим символом, имел, несомненно, важное ритуальное значение в Уруке в храме Эанна (e2-an-na). Его изображения перестают встречаться с начала раннединастического периода, возможно, вследствие упадка храма Эанна [Collins 1994, p. 108; George 1993, p. 67–68, no. 75].

Исходное значение этого символа не определено. Существует несколько гипотез, объясняющих его происхождение. Согласно одной из них, пара символов обозначала воротные столбы, на которых держалась перекладина с циновкой, закрывающая вход в святилище214. Однако не известно ни одного изображения, на котором эта конструкция была бы представлена явным образом.

П. Штайнкеллер предложил иное объяснение этого символа. Согласно его гипотезе, спиралеобразный символ Инанны (urin) представлял шарф из ляпис-лазури или головной убор (za-gir bar-su), «частично скрученный длинный кусок ткани, с петлей и двумя свободными концами, который прикреплялся к концу шеста», но мог также переноситься вручную. Он символизировал Инанну и активно использовался в ритуальных действиях [Steinkeller 1998, p. 95–96]215.

Указанные гипотезы, как видим, не предполагают астральности в образе Инанны, как он реконструируется на основе ее раннего символа216.

Знак MUŠ3, помимо значения inana, имел в клинописи также два аккадских значения: zīmu(m) «лицо, облик, вид», mātu(m) «земля, страна». Они не содержат также никаких астрономических коннотаций и ничего не дают для понимания ранней истории образа Инанны.

В позднейших шумерских и аккадских текстах встречается большое число силлабических записей имени Инанны217. Ранее предполагалось, что они восходят к эпитету nin-an-na «Госпожа небес», в котором явным образом засвидетельствовано ее астральное значение. Однако И. Д. Гельб показал, что это не так. Наиболее древние формы ее имени не связаны с этим эпитетом, который имеет достаточно позднее происхождение. Некоторые же ее имена, такие как innin, nin-anna и irnina, исходно представляли, по-видимому, разных богинь. Они стали отождествляться с Инанной позднее вследствие частичной фонетической близости звучания [Gelb 1960]. В современном «Пенсильванском шумерском словаре» для имени Инанны принята форма inana, не предполагающая прямой астральной интерпретации [ePSD].

Таким образом, возможно, богиня Инанна первоначально не имела никаких астральных признаков, а была только богиней плодородия, как это следует из ее изображений на печатях, о которых шла речь выше.

Уже в досаргоновский период в текстах разных категорий появляются аккадские формы имени богини — Иштар (Ištar, Aštar), в основном в именах собственных. В староаккадский период с увеличением семитского населения Месопотамии количество таких примеров растет. Имя богини записывалось иногда как dMUŠ3, но чаще как Eš4-tar2 (от староаккадского до старовавилонского времени) или с детерминативом божества как dEš4-tar2 (после старовавилонского времени) [Heimpel 1982, p. 13–15; Roberts 1972, p. 37–40; Wilcke 1976, S. 75; Selz 2000, p. 32]. Во II–I тыс. в текстах разных категорий популярность приобрело название muldili-bad, впервые встречающееся в «Гимне Нинсианне для Иддин-Дагана» (см. гл. 1). В старовавилонский период встречаем также цифровое обозначение имени богини dXV, приобретшее особое значение в I тыс.218 Популярность богини Иштар была столь велика, что происходящее от ее имени аккадское слово ištaru со временем стало использоваться как титульный элемент, имеющий значение «богиня» [CAD I, p. 271–278; Selz 2000, p. 33].

Аккадское имя богини Иштар (eštar/ištar, f.) и ее эблаитское имя (aštar/eštar, f.) восходят к восточно-семитскому ˁaṯtar- (f., имя божества), которое в свою очередь через посредство протосемитского ˁaṯtar- «звезда» и ˁaṯtar- (f., имя божества) и допротосемитского ˁaṯtar- «звезда» восходит к раннему индоевропейскому H2aster- «звезда» [Wilson-Wright 2016, p. 25–26]. В протосемитском языке существовало также слово kabkab— «звезда», получившее в дальнейшем широкое распространение во многих регионах [ibid., p. 24, no. 103].

Инанна и Иштар первоначально были, по-видимому, разные богини, имеющие соответственно шумерское и аккадское происхождение, однако в староаккадский период они уже слились, несомненно, в один образ. Употребление в текстах имен Инанна/Иштар с этого времени не предполагает расхождений в мифологических представлениях или в ритуальных действиях, связанных с ними [Collins 1994, p. 111].

Астральная символика, связанная с Инанной/Иштар

Стандартным символом Инанны/Иштар как астральной богини на печатях в III тыс. была восьмилучевая звезда. Одно из самых ранних известных нам изображений в Месопотамии относится ко времени Джемдет-Наср (рис. 16)219. На печатях более позднего времени звезда Инанны изображалась нередко в сочетании с другими астральными символами — месяцем Нанны/Суэна и солнечным диском Уту/Шамаша. Встречались следующие комбинации: «месяц — звезда», «месяц — солнечный диск — звезда»220 (рис. 30), «месяц — солнечный диск — звезда — скорпион», «месяц — солнечный диск — звезда — знак восхода или захода Солнца». Звезда не всегда изображалась с восемью лучами, иногда число лучей вообще невозможно точно определить; в каких-то случаях это объясняется, вероятно, технологическими трудностями изготовления печатей (рис. 19, 23, 24)221. С послеаккадского времени восьмилучевую звезду начинают изображать в круге (рис. 40, 42). Диск с изображением звезды играл важную роль в религиозном ритуале; он служил объектом поклонения уже, по-видимому, во времена Гудеа [Van Buren 1945, p. 84]222.

На раннединастических и саргоновских печатях встречаем изображение восьмилучевой звезды на шесте, нижний конец которого переходит в знак восхода Солнца (рис. 65–67)223. Он обозначал, по-видимому, утреннюю Венеру или, возможно также, ее гелиакический восход. Ритуальные и мифологические сцены, изображенные рядом с этим символом (штандартом), происходили, по-видимому, утром, когда Инанна наблюдалась как утренняя звезда. На печатях из архаического Ура встречаем также изображения восьмилучевой звезды или розетки (?) в сочетании со знаком восхода или захода Солнца (рис. 72)