Отбор для принцессы (СИ) - -

— Небольшая глупость влюблённого. Не думал, что она вас так расстроит, — с очаровательной улыбкой — вернее, её картинной пародией — произнёс Вероник.

Ох и права оказалась маменька, когда наказывала мне повнимательнее отнестись к тому, чтобы принцы усвоили наши обычаи.

— Я… могу понять ваши чувства, — как можно громче начала я, чтобы мои слова долетели до всех придворных, греющих уши в округе. — Но не мне напоминать вам, что вы прежде всего принц, а я — принцесса и будущая королева. Я ценю ваш… романтический настрой, однако впредь подбирайте тексты песен более осторожно. Чьей я буду невестой — решится после финального испытания и ни днём раньше.

Я выдохнула и огляделась. Эх, сплетен не избежать, но пусть лучше в историях, которые уже вечером разлетится по городу, я стану бессердечной стервой, которая отвергла красивые ухаживания, чем дурочкой, упавшей в объятья первого попавшегося красавца. Люди в любом случае осудят, так пусть сохранится хотя бы моя репутация непорочной, благочестивой девы.

— Прошу меня простить. В Базиль моё поведение сделало бы любой даме честь. Я забылся, — с очередным поклоном сказал принц, а потом один из его пажей поднёс мне букет цветов — ярко-красных роз, конечно же. — Дарю вам их в знак своего глубочайшего раскаяния.

И снова драматическая сцена, но не ради выражения сильных чувств, а для того, чтобы впечатлить меня и придворных.

Я с холодным кивком приняла цветы и, резко развернувшись, направилась обратно в замок, всем своим видом выражая спокойствие и равнодушие. Даже если бы Вероник и в самом деле нравился мне, показывать этот сейчас всё равно нельзя: переступив порог летней веранды, я заметила, как недобро смотрят на принца Бразилии Карим и Бранн, стоявшие в дальней части сада.

Отдав букет на попечение горничных, я поспешила скрыться в своих покоях прежде, чем придворные дамы успели нагнать меня. Их трескотню и восхищения нежной серенадой принца я слушать не хотела. И без них голова уже раскалывалась от многочисленных впечатлений дня.

Чтобы отвлечься, попыталась рисовать, и мне почти удалось успокоиться, выводя кистью мелкие детали, но вскоре я добралась до участка полотна, на котором надо изобразить лицо мужчины.

Рука дрогнула, кисть выпала из ослабевших пальцев. Горничная тут же подняла её и подала мне. Я кивнула ей и отложила инструмент — желание рисовать испарилось, стоило мне вспомнить о том, чье именно лицо я собиралась запечатлеть.

Может, нарисовать не Наварро, а кого-то другого? Впрочем, это будет не честно по отношению к герцогу. Не бросать же картину только из-за того, что её главный герой — Армандо?

Я выгнала горничных и опустилась на софу. Взглядом привычно побежала по длинным теням, которые бросало на ковёр закатное солнце. Тёмные полосы смешивались с цветочными узорами, искажались и преломлялись, перебираясь на резную мебель, и раньше наблюдение за ними успокаивало меня, но теперь, кажется, я вообще забыла, что такое покой.

Стоило расслабиться, как на ум приходила навязчивая мысль, которую я гнала уже несколько дней: неужели я влюбилась? Да не в кого-нибудь из принцев, а в герцога?!

Армандо

Мы с Бранном еще вчера вечером договорились, что сегодня встретимся в старой части сада на закате.

Не то, чтобы я горел желанием ещё раз сражаться с варваром и отбивать его сильные атаки, но очень уж хотелось побеседовать с ним на счёт того кабана. Да и отказ от очередного спарринга мог быть воспринят знатью как трусость, а выставлять себя в дурном свете не только неприятно, но ещё и опасно для карьеры.

Бранн уже разминался на поляне, когда я добрался до полуразрушенной крепостной стены. Заметив меня, он оскалился — вроде бы добродушно, — и бросил мне затупленный тренировочный меч.

Я сделал пару выпадов, приноравливаться к новому оружию, и посмотрел на Бранна. Тот ответил мне хмурым, задумчивым взглядом.

— Я рад и даже благодарен вам да то, что вы выбрали именно такой способ отыграться, — процедил северянин сквозь зубы и внезапно атаковал.

Я едва успел увернуться, хоть двигался Бранн медленно — настолько сильно удивили его слова.

— В тот вечер возле охотничьего коттеджа вы были правы: раздувать политический скандал я бы не решился, — я сделал ответный выпад, но варвар без труда его отбил.

— В тот вечер я был пьян. И как-то позабыл, что в вашем обществе конфликты решаются иначе. Прошу простить, — Бранн иронично улыбнулся и низко поклонился, широко разведя в стороны руки.

Я, воспользовавшись мгновением его слабости, атаковал снова, но вождь тут же выпрямился и ловко увернулся. Я продолжил наступать, но короткая серия ударов не принесла успеха. Пришлось отступить на пару шагов.

— Зачем вам понадобился этот кабан? — спросил я, не особенно надеясь на ответ.

— Хотел сделать охоту… Немного интереснее. А заодно показать Её Высочеству свои навыки. Поверьте, герцог, я не желал ей навредить, — пояснил Бранн и снова атаковал.

Я ушёл из-под удара и быстрым манёвром, которого не применял на турнире, выбил меч из его руки. Оружие упало на траву, и северянину пришлось бы сделать три шага вправо, чтобы поднять его. Я быстро встал между мечом и Бранном, направив затупленное острое прямо к горлу противника.

— Неужели вы думаете, что таким образом могли бы заслужить благосклонность Лучины? — ярость давила на грудь, но я старался не показывать эмоций. Этот дикарь ради забавы поставил под угрозу жизнь моей госпожи, и теперь говорит об этом так спокойно!

— В тот момент мне казалось, что это хорошая идея, — Бранн примирительно поднял руки и улыбнулся, как мне показалось, со снисхождением. — Её, кстати, предложил принц Вероник.

Оброненная будто в случайной задумчивости фраза так удивила меня, что клинок опустился к земле.

— Если так, то может, по его призу подкупили мальчишку, который всё испортил, — тихо подытожил я, и Бранн кивнул.

— Я тоже так подумал, но доказательств не нашёл. Однако будьте начеку. Я уже понял, что трона здесь не добьюсь — мне он больше и не нужен. Однако портить отношения с Таорани я не намерен.

Я отошёл в сторону, давая Бранну возможность подобрать меч. Надо срочно сообщить обо всём Лучиане, ведь именно принц Базиль вернул ей украшения: что, если он же и организовал их кражу? И поссорил свиту Бранна со слугами Карима, чтобы выставить их в неприглядном свете? Пока это лишь подозрения, но если сложить их с тем, что в спутниках Вероника — преступник из Алии, то мои догадки обретают некоторый вес.

Тем же вечером я приказал шпионам внимательнее наблюдать за принцем Базилии, а утром отправился к Её Высочеству. Привычно вошёл в зал — ту часть королевских покоев, куда ещё иногда пускали посторонних. Тот факт, что я мог беспрепятственно появляется здесь в любое время дня, — уже показатель огромного доверия. И я должен его оправдать.

Я передавал принцессе слова Бранна с лёгкой опаской. Мне казалось, что ухаживания молодого, красивого принца наверняка тронули её душу, но, выслушав меня, Её Высочество осталась спокойной. Причём она не играла роль: на неё новость в самом деле произвела мало впечатления.

— Я не могу полностью довериться вам сейчас, пока нет доказательств, но в поведении Вероника чувствуется какая-то фальшь, — медленно произнесла она, подходя к окну.

Только сейчас, когда принцесса отошла от мольберта, я заметил, что из-под куска белой ткани, которым накрыта картина, виднеется задняя половина кабана. Ошеломляющая догадка скользнула на окраине мыслей, но я тут же отмёл её как нечто невозможное.

Я с любопытством посмотрел на Лучиану, волосы которой сияли в ярком солнечном свете, образуя вокруг неё что-то вроде золотого ореола. На светлом фоне стекла её тёмная изящная фигурка казалась нарисованной. Тонкий профиль, соблазнительно обтянутая корсетом талия. Я ненадолго залюбовался принцессой, пока она в задумчивости смотрела в окно, но вскоре одернул себя и спросил, чтобы разбавить молчание:

— Могу я взглянуть на картину?