НЛО. Они уже здесь... - Лоллий Замойский

Лицом к лицу лица не увидать

Это случилось в деревне Максы. – «Тарелка» о шести ногах. – Луч сквозь шторы. – Часы бегут вперед, шарики-исследователи летают над кроватью – результат – обширный инфаркт. – Зона аномальных явлений близ Сасово.

Мы разговариваем с женщиной, которая пострадала от внимания пришельцев.

– Мария Ивановна, что же с вами произошло?

– Никогда я не верила в колдунов, приметы, «тарелки». Когда смотрела передачу «Третий глаз», где рекламировали амулеты, вели разговоры с умершими, думала, что у них, как бы это сказать, крыша поехала. А тут со мной такое приключилось, что нарочно не придумаешь.

В 1993 году умерла мама, оставила нам свой дом. Он находится в селе Максы Сараевского района Рязанской области. Стоит он в дальнем конце села, в лощине. Мы поехали туда с моей двоюродной сестрой Анной Семеновной. Надо было привести дом в порядок, за садом поухаживать. Нам это понравилось, и в 1995 году мы снова туда поехали. Тогда это и произошло. Был конец июня. Под вечер мы гуляли с Анной по шоссе, вдоль речки. А за селом – возвышенность. Выходили мы – солнце садилось. Хороший такой закат. Сестра мне говорит: «Посмотри, что это там?»

Я оглянулась. А над возвышенностью что-то объемное, ярко-белое зависло. Я подумала, что это солнце в чем-то отразилось. Но солнце желтое. А это белое-белое. На прожектор не похоже. А потом, у нас там тихо. Нет предприятий, особого освещения в этих местах. Ну, мы ничего не поняли. Возвратились. Через неделю гуляем там же. Оглянулись на возвышенность. И на том же самом месте стоит что-то серого блестящего цвета. И впереди у этого сооружения, или, как его назвать, прожектора, вроде как поросячий пятачок. И это пошло двигаться на нас. А было еще светло. Мы ждали машину из Москвы, вышли ее встречать.

А тут эта черепашка идет на нас и как бы ноги, лучи светящиеся, шесть штук, одну за другой выбрасывает. Сестра говорит: «Смотри, тарелка идет за нами». Мы остановились. Что делать? Дом-то недалеко. Мы как побежим! А она за нами летит, да так быстро. И зависла над лугом, рядом с домом. Зависла и светит нам в окна. Мы выждали час примерно. Сестра вышла, вернулась: «Висит». Мы легли, но не спали. В часа три ночи стало светать. Смотрим, ее уже нет.

Сестра потом уехала, а я осталась одна. Часов в девять вечера пошла к соседке посмотреть программу «Время». Еще засветло. Возвращаюсь, спускаюсь к дому. Смотрю – опять тарелка с большой скоростью навстречу стремится и щупальца свои выбрасывает. Я успела дойти до дому и под одеяло. Приоткрыла перед этим занавеску – все кругом светло. Ни один фонарь с такой силой не горит. Так до утра и лежала, открыв глаза. На рассвете, минут за двадцать до восхода солнца, этот свет на улице погас.

Уехала в Москву. Сестре рассказала. Она говорит: «Ты не очень-то всем рассказывай. Мало что подумают».

Два года туда ездила. Эта история не повторялась. Повторилась она вновь в 1997 году. Сидим с Анной на террасе, разговариваем. Было начало июля. Она в шутку и говорит: «Чего-то нас тарелки покинули». Я на нее рукой махнула: «Еще накличешь». Стемнело. Мы свет на террасе выключили и пошли в дом. Входим в спальню. «Маша, тарелка». Я думала, Анна шутит. Шторы были занавешены. Я приоткрыла их, а у дома на большой площади все залито ярко-белым светом. Легла, закрылась одеялом. Говорю: «Никуда не пойду». Сама читаю молитву. Сестра смеется. Вдруг через стекло луч вошел. Он прошел через правое плечо и ногу. Нога немеет, в теле слабость. В глаза словно песок насыпали – режет. И тут сердце застучало громко, как труба. Гляжу, второй пучок света пробирается со второго окна и сквозь штору – на Анну. А мой луч неподвижно стоит. Я ей говорю, она отвечает: «Вижу». У нее те же симптомы появились. А на боку остался потом ожог. У меня не было.

Я тогда впервые почувствовала сердце. Оно до этого никогда не болело.

С рассветом лучи погасли, и тарелка очень быстро ушла вдаль. Мы встали. Все тело как ватное, резь в глазах не проходит. Волочила я ногу две-три недели. Обычно я себя в деревне чувствовала лучше. Тут мне стало плохо, и я уехала в Москву. К врачам не пошла. Что я им расскажу?

Но вот тогда мне стало впервые боязно. И еще одно. Утром, когда улетела тарелка, смотрю на свои часы, я их купила в Дамаске, а фирма наша – «Слава». Стали они бежать быстрее. За час – два-три накручивают. Часы, когда я легла, оставались на столике. И в Москве продолжали спешить. Только под Рождество стали ходить нормально.

А у сестры совсем остановились. Она принесла их к мастеру. Он говорит: «Ничего не пойму, все вроде в порядке, а не ходят». Отнесла ко второму мастеру. Та же история.

На следующий год, это уже двухтысячный был, я снова в деревню поехала. Меня отговаривали, но за могилой матери надо ухаживать да и дом держать в порядке. Взяла с собой внучку. А тут и сестра Анна приехала. Легли мы. Я вдруг проснулась, а до этого крепко спала. Проснулась оттого, что в окно как будто большой фонарь светит. Не очень яркий, а матово-белый. Я думала, кто-то шутит. Кругом все тихо, ни шороха, ни шагов. Минуты две-три это длилось. А потом сквозь закрытое окно, сквозь стекло – шар светящийся влетел. Я читаю «Отче наш», накрылась, уголком глаза подглядываю. Смотрю – шар разделился на два.

И оба ходят перпендикулярно, один к сестре – она в другом углу – и надо мной. Небольшие шарики. Я наблюдаю, сердцебиение сильное. Не двигаюсь, жду рассвета. Так продолжалось часа два с половиной.

Потом шарики остановились, соединились в один и вылетели в окно. Не в то, в которое влетали, а во второе. Там, за окном, возникла огромная белая полоса, как след в воздухе от самолета. И на большой скорости умчалась. Сердце у меня очень сильно стучало. Стала пить лекарства. Часы мои опять побежали. Через две-три недели с сердцем совсем плохо стало. В Москву приехала, лекарства пью, а по-прежнему больно.

Тут стало совсем плохо. Вызвала я «скорую помощь». «Чего же вы ждали? – спрашивают. – У вас обширный инфаркт». И увезли в больницу. Но я довольно быстро поправилась. В палате у нас лежала женщина, у нее легкий инфаркт был, но никак не могла поправиться.

Этим летом, в 2001-м, снова поехали с сестрой в деревню. Вечером вроде все нормально было. Потом Анна говорит: «Опять тарелка». – «Я смотреть даже не буду». Легли. Гляжу, рядом с кроватью на полу – два свечения. Как будто из-под пола. А я с собой святую воду взяла, на водосвятие. Окропила пол. Легла в раздражении. Ничего до утра не было. Только опять часы стали сильно спешить».

Вот такой поединок вела с инопланетными силами Мария Ивановна Котельникова, 1938 года рождения. Раньше она работала в Комитете радиовещания, в секретариате руководства. Потом ушла на пенсию. Воспитывает внучку. Человек деятельный и доброжелательный.

Спрашивала, что делать в таких случаях. Что ответить? Случаи, когда НЛО привязываются к одному и тому же объекту, бывают. Мы о них говорили. Обычно это военные объекты – аэродромы, заводы, лаборатории. А тут деревня, леса вокруг на много километров, нет никаких предприятий. И стоит дом Котельниковой на самой окраине. Думаю… Стоп!

– А Сасово, – спрашиваю, – от ваших мест недалеко?

– Недалеко. А в чем дело?

– Вы с вашим домом находитесь недалеко от Сасово-Чембарского разлома. Он проходит под почвенным слоем от Рязанской до Пензенской области. О нем знают геологи и, как видите, инопланетяне. Они часто навещают эти места и зависают над ними, чтобы набраться энергии, которая выходит здесь из недр земли. Какой, в точности, энергии – мы не знаем. Вы живете поблизости, да еще на окраине, им там удобнее наблюдать людей, ставить над ними эксперименты. Американские специалисты предупреждают, что лучше держаться от них подальше, поскольку это сказывается на здоровье и вообще опасно. То, что у вас и сестры испортились часы, говорит о том же. Они расшатывают электромагнитный баланс.

– А что мне делать?

– Сопротивляться, показывать, что вам это неприятно, говорить, чтобы они отстали.

– Кому говорить-то? Ведь это лучи, шарики…

– Лучи и шарики, скорее всего, инструменты исследований. А сигналы от них идут на пульты управления, где сидят люди, будем считать их людьми, во всяком случае, разумные создания. До них ваша реакция дойдет, и, возможно, они сделают правильные выводы, что нельзя обижать землян.

– А если не дойдет?

– Останется одно – пригрозить, что пожалуетесь их начальству.

Оба смеемся.

Между тем несколько лет тому назад вблизи Сасово произошел взрыв, в результате которого образовалась воронка диаметром 3 метра. Ее обследовали эксперты, специалисты по взрывчатым веществам, но ничего не обнаружили. Просто причислили ее к аномальным явлениям, которых в этой местности накопилось немало.

А что касается случая с Марией Ивановной, то я по-прежнему в замешательстве. В самом деле, что конкретно порекомендовать? Этика контактов с пришельцами еще не выработана. Но, думаю, совет, который я ей дал, все же правильный. Надо им напоминать, что они пришли не в космический зоопарк, а на планету с разумным населением.