Лезвие. Книга 2. И прольется кровь (СИ) - Буянова Карина

Ты жить лишь недавно совсем начала.

Но мир этот тесен, скажу тебе честно,

И шанс на побег ты едва обрела.

Ты долго ждала этот миг избавления,

И Руку, что линию твердо прочертит,

Чтоб после воздать свое благословение

На наше с тобой единение в смерти.

H.I.M. "Join me in death". Вольный стихотворный перевод К.Буяновой

— Ты задержалась, — констатировал Волдеморт, глядя на Гермиону с долей любопытства. — Расскажешь мне свою версию?

— Зачем? — спросила Гермиона. — Вы же и так всегда можете прочитать мои мысли, и вам даже не нужно спрашивать разрешения...

Сказала — и побледнела. Вырвалось. Мерлинова борода, вырвалось! Гермиона Грейнджер, следи, черт тебя возьми, за языком! Она же, по сути дела, только что сейчас съязвила, если не нахамила, но - кому? Темному Лорду!

Как же хочется скорее это все закончить, кто бы знал…

Предательская мысль в голове. Нельзя так просто, прямо и глупо нарываться на смерть.

— Я знаю, Грейнджер, все знаю, — мягко проговорил Волдеморт, и на его змееподобном лице даже отразилось подобие участия. — Знаю и слышу твои мысли. Ты думаешь очень громко.

Северус тоже всегда так говорил. "Громко думаешь, Грейнджер". Там, где он теперь - как с ним обращаются? Нельзя, нельзя об этом думать! Ни о Северусе, ни о том, гдеи с кем он. Не сейчас! Не при Темном Лорде!

- Ты хочешь, чтобы все закончилось, причем как можно скорее, - продолжал Волдеморт. - Смею тебя уверить, конец состоится, непременно, но только тогда, когда я разрешу. В моих силах сделать этот конец максимально долгим и мучительным.

Эти слова он выделил особой сталью в голосе, который, кстати, совсем перестал походить на змеиное шипение. Он был зычным, насыщенным, даже красивым - и оттого пугал Гермиону еще больше. Она вновь искренне пожалела о своей дерзости и склонилась перед Темным Лордом в почтительном поклоне. Слуги должны кланяться. Господа это любят.

— Да, милорд, все в вашей власти, — прошептала она.

— Скажи мне, девочка, тебе плохо живется у меня в подчинении?

— Нет, милорд!

— Тогда, может быть, тебя угнетает Метка, этот особый знак твоей принадлежности? — Волдеморт продолжал двигаться издалека в своем допросе, и Гермионе изо всех сил хотелось понять, куда он клонит.

— Не угнетает, милорд, — ответила она.

— Замечательно! — он захлопал в ладоши. — Тогда объясни мне, а то я никак не разберусь, почему же ты решила меня предать, да еще и с Беллатрикс на пару!

Внутри Гермионы будто что-то оборвалось и тяжело рухнуло вниз, прямо в пятки. Ему все известно. Судя по всему, ему даже не нужно забираться в чужие головы, чтобы обо всем догадываться, узнавать, замечать. Бесполезно. Мерлин, все бесполезно! И этот кулончик, подаренный Беллатрикс, не работает - что бы она там ни думала! И что теперь будет? Что сейчас будет - порция Круциатуса? Гибель от Авады? Хотя это вряд ли, он ясно дал понять, что когда бы конец ни наступил, он будет долгим и мучительным…

— Я жду ответа, Гермиона, — голос Волдеморта напомнил о своем присутствии. — Жду ответа от тебя.

То, что Волдеморт не задает риторических вопросов, даже если так кажется, Гермиона уже запомнила. Спросил - значит, надо отвечать, иначе неминуемо последует наказание. Гермиона набрала побольше воздуха в легкие, стараясь изо всех сил сдержать дрожь и придать голосу твердость.

— Милорд, я не предавала вас, - выдохнула она. - Раз вам известно содержание нашего разговора с миссис Лестрендж, то должно быть известно и то, что она сама ко мне пришла. Я сказала ей и повторю вам сейчас, что категорически против ритуала Черное Возрождение, о котором читала в свое время. Я убеждена, что в случае с Драко Малфоем ничего не получится или получится зомби.

- В очередной раз поражаюсь, какое количество знаний, предназначенных сугубо для волшебников и точно не для грязнокровок, ты похитила в нашем мире, - Волдеморт покачал головой. - И ведь какая память, какое внимание к деталям - Люциусу Малфою такое и не снилось. Да, девочка, то, о чем ты сейчас говоришь, мне известно. Тем не менее, ты заключила с Беллатрикс сделку. Сделку, которая мной не санкционирована - у меня за спиной. Зачем?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Потому что я хочу вернуть Джорджа Уизли к жизни, - честно ответила Гермиона. - Беллатрикс... миссис Лестрендж это может - потому что это она наложила на него все эти проклятья. Смогла наложить - сможет и снять. Плюс ко всему, я не уверена, что... смогу быть вам полезной длительное время.

Удачная формулировка. В переводе на простой человеческий: "Я не уверена, что вы в ближайшее время меня не убьете". Говоря эти слова, Гермиона не поднимала глаза на Темного Лорда. Она надеялась, что ее голос звучит достаточно уверенно. Хотя какая разница - ясно же, что это лишь начало сложного разговора с непредсказуемыми последствиями. Хорошо, если удастся уйти отсюда живой. А может, лучше пусть не удастся - тогда этот кошмар, эта невероятная, не укладывающаяся в голове новая жизнь наконец-то закончится.

— Подними на меня глаза и выпрямись, — приказал Волдеморт. Гермиона, едва заметно поежившись, выполнила распоряжение своего хозяина. — Вот так, хорошо. Девочка, не думаю, что есть смысл напоминать, но все-таки: я мог бы не задавать тебе никаких вопросов. Давай вспомним обычную процедуру. Как оно обычно бывает? Молниеносная боль от резкого проникновения меня в твое сознание? Или она нарастает постепенно, наполняя каждую твою частичку, выворачивая наизнанку? Скажи, ты что, действительно хочешь этого вновь? Неужели тебе нравится боль, маленькая грязнокровка? Честно говоря, я не удивлюсь, всяческие примитивные извращения довольно типичны для вашего биологического вида… Нет, правда, если ты настаиваешь, я легко осуществлю это снова, но не сейчас.

— Почему? — только и смогла выжать из себя Гермиона под буравящим магнетизмом черно-синих глаз безо всякого красного отлива.

"Почему". Вот идиотизм. Теперь она точно выглядит, как мазохистка, которая в глубине души прямо-таки жаждала, чтобы он залез ей в голову и заставил орать, выкручиваясь на полу от раздирающей на части боли в позах, которые со стороны могут показаться непристойными. Тьфу ты. Нашла, что спросить.

— Сейчас для меня нет никакого смысла просматривать содержимое твоей головы, потому что мне и так все известно, - пожал плечами Волдеморт. - Черное Возрождение, примитивный план Люциуса по воскрешению Драко, использование всех, до кого дотянется, в этих целях - вот и Беллатрикс подключил, потому что его собственные магические способности всегда оставляли желать лучшего… Ничего интересного. Я должен назначить всем участникам этого горе-заговора наказание - в том числе и тебе - и не сомневайся, это произойдет. Но прежде всего, хочу тебе кое-что разъяснить насчет твоей роли в этих делах.

В мгновение ока он оказался перед Гермионой, и его холодные пальцы больно впились в ее подбородок.

— Первое и основное. Джиневра Уизли — не твоя забота. Отныне и насовсем, какие бы чувства тобой ни двигали, доброта ли, ревность, месть, чувство вины - повторяю, это не твоя забота. Второе. Я разделяю твои опасения насчет Черного Возрождения - в свое время этот ритуал показался мне слишком сомнительным, и я от него отказался. Но в данном случае пока я предпочитаю наблюдать со стороны. Поэтому ты подыграешь Беллатрикс в ее замысле. Мне интересно увидеть, как далеко они продвинутся. В случае успеха мне это пригодится. Третье и последнее. Джордж Уизли. Тебе не нужна помощь Беллатрикс. Твоего бывшего любовника верну к жизни я. Сегодня.

Глаза Гермионы округлились от изумления. Ей по-прежнему было больно от пальцев Темного Лорда на ее лице - точно синяки останутся - но конкретно сейчас это не имело никакого значения.