Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова - Юрий Дружников

Зоя Кабина вспоминала: "Никакого закона не было. Вошли в избу и сказали деду: "Давай ножик, которым убивал". И сами взяли его из-за иконы". Между тем нож для резки животных всегда там лежал, о чем внуку-осведомителю было известно, и Данила, зарезав теленка, положил нож на место. Позже в печати этот хозяйственной нож был превращен в финский, то есть профессиональное орудие убийства. В качестве улики при обыске забрали и одежду, которую Данила забрызгал кровью теленка, а бабушка не постирала. (К обвинительному заключению, составленному позже в ОГПУ, прикладывались нож, штаны и рубаха с пятнами крови, экспертизы которых не производилось.)

После арестов и оформления протоколов первых допросов миссия исполнителя в Герасимовке успешно завершилась, и "кулацкую террористическую банду" переместили в Тавду, где следствие взял в свои руки сам уполномоченный районного аппарата ОГПУ.

В течение двух недель продолжалось полное молчание прессы по поводу случившегося в Герасимовке. Уральские газеты сообщали о расстрелах в Москве служащих за хищения, о том, что газета "Дейли уоркер" обещает сделать Америку советской республикой, о подготовке рабочего класса всего мира к юбилею буревестника революции Максима Горького, о похищении партбилетов таких-то номеров, которые считаются недействительными, о полетах под куполом цирка акробатов Джиовани, и ни слова - об убийстве. Дело согласовывалось и увязывалось в инстанциях. Оно очищалось от ненужных улик, лишних свидетелей и подгонялось под заранее приготовленную для пропаганды форму: "Убийство пионера, представителя советской власти, кулаками и их агентурой".

Через две недели, как мы уже знаем, все обвиняемые "сознались". 17 сентября районный уполномоченный Быков рапортовал в Свердловск начальнику Секретно-политического отдела ОГПУ по Уралу: специальное задание выполнено. В этот же день газета объявила, что следствие закончено.

Теперь Павлик Морозов заполняет собой все средства массовой информации. Начинается "показательное следствие". В Свердловске возмущены теми районными властями, которые "не приняли мер по организации политического протеста против вылазки классового врага", то есть попросту еще молчат. "Никакой пощады классовому врагу", - заявила "Пионерская правда" 2 октября и сразу сформулировала суть подвига и будущий приговор суда: "Активисты пионеры Павел и Федор вскрыли и разоблачили кулацкую шайку, которая проводила в сельсовете вредительскую работу".

Корреспонденты газеты работают "совместно со следственными органами, информировала читателей "Пионерская правда" 15 октября, - и им удалось установить полную картину преступления". В действительности журналисты даже опередили не только следствие, но и суд. Они в своих статьях доказали вину всех, кто был арестован, не дожидаясь процесса, и требовали одного наказания для всех - расстрела. Вот названия статей в октябрьских номерах газет за 1932 год:

"Концентрационный лагерь - за спекуляцию",

"Найти и судить виновных в утере тринадцати телят и одной коровы",

"Немедленно и сурово судить растратчиков",

"10 лет лишения свободы за воровство колхозной собственности".

Газеты печатают списки приговоренных к расстрелу в разных районах страны. Началась "волна народного негодования". Уже печатаются не письма, но списки организаций, проведших митинги и единодушно требующих "высшей меры". Тысячи мальчиков и девочек, все как один, призывают власти расстрелять взрослых. Суд, назначенный на октябрь, откладывается, чтобы политическая кампания охватила всю страну. Наконец, 29 октября в газете "Колхозные ребята" обобщение: "Пионеры и школьники СССР требуют: расстрелять кулаков-убийц!" В труде писателя Балашова о Павлике Морозове имеется поистине гамлетовская фраза уполномоченного ОГПУ подле трупов Павла и Федора: "Не бережем мы личностей при жизни".

Суд несколько задержался из-за невероятной стойкости обвиняемых, которые упорно отказывались взять вину на себя. Но было бы наивностью полагать, что путаница, ложь и подтасовки - результат несерьезно проведенного следствия. Следы преступления умело ликвидировали с самого начала. Произвол демонстрировался преднамеренно, чтобы создать атмосферу беззащитности и страха. В основном, то есть в политических формулировках, никаких противоречий не было. Организация колхоза в Герасимовке, прием крестьян в партию (Потупчик был среди принятых), массовые собрания по всей стране с резолюциями, осуждающими обвиняемых, демонстрации - все говорит о том, что пропагандистская машина работала как раскручивающийся маховик. Через три недели после процесса праздновался 15-летний юбилей ОГПУ "недремлющего ока диктатуры пролетариата". Сталин торжественно приветствовал работников тайной полиции, назвав из "обнаженным мечом".

После процесса таинственно исчезали возможности дополнительного расследования убийства Павлика Морозова: сгорел дом, в котором он жил, в лагерях оказались отец Данилы, а также родственник матери Павлика Лазарь Байдаков. Осведомителя Ивана Потупчика и помощника уполномоченного особого отдела Спиридона Карташова отправили в разные концы страны служить в карательных отрядах ОГПУ, занимавшихся жестоким подавлением недовольства.

Чистка коснулась и уральской партийной верхушки. Секретарь обкома Кабаков, руководитель террора на Урале и один из инициаторов создания показательного процесса о кулаках - убийцах Павлика Морозова, был арестован в 1937 году. Рядом с его фамилией председатель Совета народных комиссаров Молотов поставил знак "ВМН", что означало "высшая мера наказания", то есть расстрел. Уральский город Надеждинск на реке Какве, переименованный в царствование Кабакова в Кабаковск, два года жил без названия. Потом город назвали по имени героя-летчика - Серов.

После смерти Сталина в Тавду поступило указание перенести могилу братьев Морозовых с кладбища под окна правления колхоза в Герасимовке. Вышедший на пенсию работник райисполкома, принимавший участие в перезахоронении, рассказал нам, что обычное для таких случаев торжественное перенесение праха героев на этот раз выглядело странно.

Операцию назначили секретно, на ночь, так как боялись волнений в округе. Сколотили один ящик, куда в свете автомобильных фар сотрудники КГБ лопатами побросали все найденное в старой могиле, где лежали два гроба. Скелеты рубили лопатами, и кости обоих детей перемешали в одном ящике. Переносили его в темноте, под усиленной охраной. Другой очевидец нам рассказал, что один череп потеряли, и школьники играли им в футбол. Опущенные в новую глубокую яму остатки пионера-героя и его брата были залиты двухметровым слоем жидкого бетона, на котором поставили скульптуру мальчика в пионерском галстуке. Перенос останков таким способом был санкционирован теми, кто начал опасаться подлинного расследования дела. Теперь ревизия могилы невозможна.

Об изъятии или засекречивании в архивах дела Морозова мы уже говорили. Даже местные газеты с наиболее важными материалами, связанными с процессом, в библиотеках Москвы и на Урале отсутствуют. Достать их нам помогли наши добровольные помощники. С ними мы откровенно обсуждали, кто же все-таки совершил убийства в Герасимовке.

Как уже заметил читатель, в картине убийства, нами выше набросанной, реальные имена осведомителя, уполномоченного ОГПУ и исполнителя (то есть профессионального убийцы) опущены, хотя весьма прозрачно проглядываются. Опущены имена потому, что это лишь гипотеза, в которой есть значительный процент вероятности, но - не окончательный ответ. Для того, чтобы вписать имя убийцы, у нас недостаточно доказательств.

Потупчик и Карташов отрицательно отвечали на все вопросы, их компрометирующие. Титова и Быкова мы не застали в живых. Можем добавить то, что говорили нам некоторые свидетели. Учительница Позднина: "Карташов страшный человек, а больше ничего не скажу". Врач психиатрической больницы, в которой лежал Карташов: "Он на себя наговаривал, как он детей штыком колол и на лошади топтал". Но и это не доказательства.

Оставим окончательный приговор тем, кто сумеет раскопать дело об убийстве Павлика Морозова глубже нас. Наверняка ясно одно: кто бы ни был исполнителем, убийство либо совершено руками ОГПУ, либо им спровоцировано. Преступные действия ОГПУ остаются даже в том случае, если удастся доказать, что убийство двух мальчиков совершено родственниками из мести доносчику. Сотрудники тайной советской полиции сделали все, чтобы это убийство состоялось.

Пока мы не знаем всех секретных документов по делу об убийстве Павлика Морозова, не знаем и всех лиц, этим делом занимавшихся. Но, кроме упомянутых следователей, можем назвать еще пятерых организаторов дела в"-374. Это уполномоченный второго отделения Секретно-политического отдела полномочного представительства ОГПУ по Уралу Шепелев, временный начальник того же отделения Воскресенский, начальник Секретно-политического отдела Прохоренко и заместитель начальника ОГПУ по Уралу Тучков. Их подписями скреплены итоги труда ОГПУ - обвинительное заключение по делу Морозовых. Наконец, нужно прибавить тогдашнего начальника Уральского ОГПУ Решетова.