Принцесса (ЛП) - Кент Клэр

Часть меня хочет спросить, кого он узнал среди тел, но остальная часть меня не хочет знать. Не сейчас. Не в довершение всего остального. Потерять Ноа и так тяжело.

Грант, кажется, понимает это, потому что продолжает:

— Они разбили там лагерь. Прямо над бункером. Но у них нет возможности проникнуть в него, так что я думаю, что остальные наши люди пока в безопасности. Поэтому давай доберемся до «Новой Гавани» сегодня вечером, а потом решим, что делать дальше.

Я киваю, облизывая пересохшие губы и оглядываясь на тело Ноя.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы похоронить его сейчас, — бормочет Грант. — А когда мы будем в безопасности, я вернусь и похороню его получше.

— Спасибо, — я не уверена, почему говорю это. Просто в его устах это прозвучало так, будто он делал это для меня.

***

Солнце опускается к горизонту к тому времени, когда мы выдвигаемся обратно в «Новую Гавань», и небо уже совсем темнеет, когда мы добираемся туда.

Нам повезло, что их охранники не стреляют в нас, когда мы приближаемся, но один из них узнает нас. Они заставляют нас ждать, пока Джексон не выйдет из дома и не разрешит нам войти.

Я слишком устала и опустошена, чтобы обращать особое внимание на то, что происходит потом. Нас приглашают в дом поужинать, мы объясняем, что произошло. Фэйт и Джексон говорят, что мы можем оставаться столько, сколько нам нужно. Еще немного разговоров, пока Грант и Джексон размышляют о возможности объединения Волчьих Стай и о том, что это значит для безопасности в регионе.

Затем, наконец, Фэйт говорит:

— Мы можем подробнее обсудить это завтра. Уже поздно, и у вас у всех был действительно тяжелый день. Поспите немного, — она слегка улыбается мне. — Я рада, что у вас двоих все в порядке.

Я улыбаюсь ей в ответ.

Грант кладет руку мне на спину, пока Фэйт показывает нам пристройку, где, по ее словам, есть свободная комната для нас. Я не уверена, почему он держит свою руку там — прямо посередине, под моими лопатками — но мне нравится это ощущение.

Такое чувство, что мне это нужно.

Комната очень маленькая, и в ней есть только одна кровать и маленький столик с умывальником и парой колышков для развешивания одежды. Фэйт бросает на нас быстрый взгляд.

— Вам здесь будет нормально?

— Нормально, — говорю я ей.

— Нормально, — говорит Грант одновременно со мной.

Она весело фыркает и желает нам спокойной ночи, затем уходит.

— Я могу поспать на полу, если хочешь, — бормочет Грант.

— Не говори глупостей, — я уже снимаю обувь, носки и джинсы. Затем я снимаю лифчик, чтобы спать в трусиках и майке. Не так давно я пописала в уличном туалете, поэтому просто ополаскиваю водой лицо и заваливаюсь в постель.

Она и близко не такая комфортная, как кровати в бункере, но сейчас мне действительно все равно.

Я смутно осознаю, что Грант тоже готовится ко сну. Он уходит на несколько минут — я предполагаю, что в ванную — а когда возвращается, раздевается до нижнего белья и забирается в кровать рядом со мной.

Тут действительно не так много места. Единственный удобный способ заснуть — это прижаться вплотную к его телу. Поскольку я все равно хочу этого, я без колебаний подвигаюсь ближе. Грант обнимает меня обеими руками.

— Ты в порядке? — хрипло спрашивает он, потираясь подбородком о мои растрепанные волосы.

— Да. Очень устал.

— Что ж, поспи. Со всем остальным мы разберемся завтра.

— Хорошо, — мое тело уже смягчается, прильнув к нему. Сейчас я чувствую себя лучше, чем когда-либо за последние несколько часов. Как будто, может, мир и не разваливается на части.

Как будто, может, Грант сумеет помочь мне собрать все это воедино.

— Все хорошо, — у него такой же усталый голос, какой я себя чувствую. Теперь он говорит успокаивающим шепотом. — Все будет хорошо. Просто поспи немного. Я рядом.

Это так. Он рядом.

С этой мыслью я засыпаю.

***

Проходит несколько часов, прежде чем я просыпаюсь, и я понятия не имею, где нахожусь и который сейчас час. В комнате кромешная тьма. Здесь слегка пахнет амбаром и очень сильно Грантом.

Я все еще прижимаюсь к нему, но во сне каким-то образом сползла вниз, так что моя голова покоится у него на животе.

Я чувствую, как его пресс поднимается и опускается. Я сжимаю его бок и немного сдвигаюсь.

Я наконец осознаю, что мы в «Новой Гавани». Лагерь был захвачен. Наши люди заперты в бункере. А Ной мертв.

Грант не спит. Его рука запуталась в моих волосах, и он слегка шевелит ею, пытаясь высвободить свои пальцы.

Я шмыгаю носом и поднимаю голову, пытаясь разглядеть его в темноте.

— Все в порядке? — спрашивает он.

— Да. Мне нужно пописать, — мне удается сесть, не ткнув его локтем в живот. — Я очень не хочу идти туда одна в темноте.

В «Новой Гавани» безопасно. Мы находимся за стенами, которые тщательно охраняются, и Фэйт с Джексоном никого сюда не впускают, если им нельзя доверять.

Но все же…

— Я пойду с тобой, — он слегка постанывает, поднимаясь.

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я, внезапно забеспокоившись о нем. Звук был такой, будто ему больно.

— Ага.

— Ты ведь не ранен, нет?

— Нет. Конечно, нет, — он шуршит в сумке, которую принес с собой, и тут бледный свет фонарика внезапно наполняет комнату. — Просто тело немного ноет.

— Ноет от чего?

Он смотрит на меня, щурясь в слабом освещении.

— От жизни. Я не так молод, как ты, знаешь ли.

Я удивляю себя, хихикая.

— Сколько тебе вообще лет? Я знаю, непросто бывает, когда тебе уже под сорок.

Он резко втягивает воздух.

— Мне тридцать четыре.

Я снова хихикаю, но пытаюсь подавить смех, когда мы выходим на улицу, чтобы я могла воспользоваться туалетом.

Я чувствую себя лучше, когда мы возвращаемся в нашу крошечную комнату и забираемся обратно в нашу крошечную кровать. Сейчас все еще предрассветные часы — слишком рано, чтобы думать о том, чтобы вставать. Я могу еще немного поспать.

И, может быть, завтра утром все покажется не таким уж плохим.

— Ты думаешь, с ними все в порядке в бункере? — спрашиваю я в темноту после того, как мы снова устраиваемся в постели.

— Да. Я думаю, с ними все в порядке. Сейчас им лучше, чем нам.

— Но у них нет провизии, чтобы находиться там долгое время. Нам нужно избавиться от этой Волчьей Стаи.

— Значит, избавимся. Мы придумаем, что делать, пока у них не закончилась еда. У них по-прежнему есть гидропонный сад и остальные наши запасы. У них полно времени.

— Ладно. Хорошо.

— Я буду оберегать тебя, пока мы не сможем вернуться к ним.

— Я знаю, что ты это сделаешь, — я придвигаюсь к нему. Грант ощущается еще сексуальнее и теплее, чем раньше. Мне нравится прикосновение его обнаженной кожи к моей. Волоски на его груди задевают мою щеку. Я целую его рядом с левым соском.

Его рука гладила мои волосы, но теперь она опускается к моей спине. Он медленно водит кругами по моей майке, затем опускается еще ниже, чтобы обхватить мягкую плоть между ягодицами и задней поверхностью бедра.

Я провожу рукой вниз, чтобы нащупать переднюю часть его трусов. Он начинает возбуждаться. Быстро, прерывисто вздыхает, когда я глажу его.

Я пытаюсь придумать, что бы такое сказать, чтобы происходящее казалось нормальным, естественным, но ничего не приходит на ум. Я понятия не имею, почему я хочу сделать это прямо сейчас. Я даже не чувствую себя такой уж сексуальной.

Просто нуждающейся.

Такой нуждающейся.

И что-то в нем может удовлетворить эту потребность.

Я вытягиваюсь, чтобы уткнуться носом в изгиб его шеи. Его густая щетина царапает мою кожу. Его рука становится все более самонадеянной. Он водит пальцами по краю моих трусиков.

— Грант, пожалуйста, — выдыхаю я, когда он просто дразнит. Я извиваюсь. Кажется, ничего не могу с собой поделать.