Не уходи - Виктория Горкушенко

бариста из кофейни, нежели как следак.

– Очень приятно, – соблазнительно произнесла Ника и протянула руку для рукопожатия.

Тим протянул руку в ответ.

– Никки, ты ранила меня в самое сердце. Я любил тебя все эти годы, а ты просто берешь и кадришь парня у меня на глазах, – возмутился Вадим, а глаза Тима расширились от этого заявления.

Я закатила глаза.

– А можно сделать так, чтобы никто сегодня никого не кадрил и не трахал? Пожалуйста? Это мой день рождения, Ника, Вадим, оставьте свое поле для секс-свиданий хотя бы на одну ночь.

– Обломщица, – пробормотала Ника и взяла под руку Алису. – Тогда тебе следует хорошенько меня накачать, чтобы я не думала о мужчинах. Пойдемте.

Я кивнула парням в сторону входа, и они последовали за девочками. Я направилась в след за ними, но была остановлена Сашей.

– Насчет «чтобы никто никого не трахал» ты погорячилась, потому что я абсолютно точно собираюсь сделать это сегодня ночью, – прошептал он мне в ухо.

Широко улыбнувшись, я взяла его за руку и потянула за ребятами, ответив:

– Ты – исключение из этого правило, потому что голый ты, ублажающий меня в нашей постели – это мой подарок на день рождения.

Саша тихо застонал и последовал за мной.

– Не говори так больше, иначе мы прямо сейчас вернемся домой.

***

Когда официальная часть с поздравлениями и подарками закончилась, и мы выпили по паре-тройке шотов, поступило предложение отправиться на танцпол. И, конечно же, это было предложение от Ники.

– О, нет, я пас, – ответил Тим и, откинувшись на спинку дивана, начал потягивать мохито через трубочку.

– Я тоже пока не в той кондиции, – поддержала Алиса рядом с Тимом.

Ника пожала плечами и махнула оставшейся компании рукой, чтобы следовали за ней. Саша потянул меня за собой, проталкиваясь сквозь танцующие тела.

Когда мы нашли небольшой свободный участок, он развернулся и повернул меня спиной к себе.

– Я уже говорил, как ты красива? – сказал он громко, чтобы я расслышала сквозь громкую музыку.

Я кивнула, не утруждая себя ответом, и начала плавно двигаться рядом с ним, то и дело потираясь попкой о его пах. Руки Саши легли на мои бедра, и он вошел в мой ритм.

– Но чего я точно еще не говорил, – продолжил он, – так это то, что ты так горяча, что в моих джинсах тесно весь вечер.

По моему телу поднялся жар и совсем не из-за того, что на танцполе было душно.

Я повернулась к мужу лицом и дразняще начала опускаться вниз вдоль его тела, проводя руками по его груди, прессу и…упс… по его члену.

Клянусь, это было совершенно случайно. Нет.

После этого движения я была резко дернута вверх. Я недоуменно посмотрела на Сашу и увидела в его глазах нужду.

Он схватил меня за руку и быстрым шагом направился… я не знаю, куда он направился.

– Милый, куда мы идем? – крикнула я, пытаясь прорваться через весь этот шум, но Саша мне не ответил, так что, думаю, я потерпела фиаско.

Мы уходили не только с танцпола, но и из зала. Но куда?

Музыка в холле была тише, и я повторила свой вопрос.

– Милый, куда мы идем?

– Туда, где я смогу насладиться твоим горячим телом, – ответил он, продолжая целенаправленно двигаться куда-то.

Ла-а-адно.

Мы свернули в какой-то узкий коридорчик, освещенный лишь светом из общего холла.

Откуда он, черт возьми, знает, куда идти?

– Ты был здесь уже?

– Да, – ответил мой муж, продолжая тащить меня на буксире.

И, прежде чем я успела задать вопрос, когда это он успел побывать в кулуарах клубах, мы уперлись в тупик, и Саша, развернув меня спиной к стене, прижался ко мне всем своим телом.

– Не так я хотел трахнуть тебя сегодня ночью, но ты такая сексуальная и манящая, что до дома я точно не дотерплю.

Сказав это, он опустил лицо к моей шее и провел языком вдоль моего горла.

– Я грязная, – задыхающимся голосом сказала я.

– И мне очень это нравится.

– Сань, не глупи, если нас поймают и задержат, у меня будут проблемы на работе, – но несмотря на то, что я говорила, мои пальцы погрузились в его волосы, а губы уже искали его рот.

Саша задрал мое платье до талии и поднял меня, заставляя обхватить его ногами. Я поддалась его напору, хотя липкое чувство страха, что нас поймают, не оставляло меня.

– Нас не поймают, маленькая моя. Здесь только кабинеты всяких бухгалтеров и арт-директоров, у которых рабочий день давно закончился. А для камер это слепая зона.

Это заставило меня расслабиться, но только чуть-чуть. Главный вопрос был все еще на повестке дня. Откуда он, черт возьми, это знает?

Саша попытался поцеловать меня, но я отстранилась, ударившись головой о стену, это заставило меня поморщиться.

– Что не так, Ди?

– Откуда ты все это знаешь?

Его недоуменный взгляд сменился улыбкой чеширского кота.

– Мне кажется, или я слышу ревностные нотки в твоем голосе? Думаешь, я был тут с женщиной?

– А ты был? – отвечаю я вопросом на вопрос.

– Единственная женщина, с которой я когда-либо, где-либо буду – это ты, женушка.

– Тогда откуда? – настаивала я.

– Я страховал этот клуб и был везде в этом здании, – с улыбкой ответил он.

Я выдохнула, даже не подозревая, что задерживала дыхание. Не то чтобы я не доверяла мужу, но знаете, этот червячок все-таки засел где-то глубоко внутри, пронизывая мои мысли самыми худшими сценариями.

– Хорошо, тогда, может, ты продолжишь? – игриво спросила я, глядя на его губы.

– Блядь, да! – прорычал он и впился в мои губы.

Пока его язык доминировал в моем рту, его руки сжимали мою задницу до боли. Это было страстно, жестко, необузданно, не так как обычно, но мне так это нравилось. Я почувствовала пульсацию в моей сердцевине и начала тереться о пах Саши, пытаясь уменьшить напряжение.

Он застонал и отстранился, но только для того, чтобы опустить свою голову к моей груди.

– Освободи их для меня, родная.

Я послушалась и, убрав руки из его волос, опустила верх платья под грудь. На мне еще оставался кружевной лифчик, но сквозь кружево было видно затвердевшие соски.

– Боже, они потрясающие, – прохрипел он и захватил губами сосок прямо через кружево.

Одна его рука сместилась с моей задницы к стрингам, отодвигая их в сторону и подбираясь к моим скользким складочкам. Он смочил пальцы моей влагой и покружил ими вокруг клитора. Я застонала, но из-за его властного рта звук получился приглушенный.