Астронавт Джонс - Роберт Хайнлайн

– Почему же, – спросил он, – вы не проголосовали против меня?

Саймс рассмеялся.

– Неужели я похож на дурака. Капитан согласен, астрогатор тоже, зачем мне ломать себе шею? Проще подождать, когда ты сделаешь это сам. Я хочу, чтобы ты знал: этот маленький кусочек золотого шнурка ровным счетом ничего не значит. По сравнению со мной, ты сопляк, не забывай этого.

– Так точно, мистер Саймс, – заставил себя ответить Макс. – Никогда не забуду.

Оставшись один, Макс сжал кулаки. В этот момент в дверь постучал Грегори.

– Обед через пять минут, сэр.

Макс старался задержаться как можно дольше, втайне желая спуститься на палубу "Е" и занять свое привычное место в теплой и шумной матросской столовой. В дверях кают-компании он остановился, скованный внезапным страхом. Прекрасная комната была ярко освещена и показалась ему совершенно незнакомой: раньше, когда он выносил отсюда ящики с песком, в кают-компании горел только дежурный свет.

Он пришел почти вовремя: некоторые дамы уже сидели за столами, но капитан еще стоял. Макс принялся лихорадочно оглядывать помещение в поисках своего кресла.

Внезапно кто-то громко позвал его:

– Макс!

К нему с сияющими глазами подбежала Элли и обвила руками за шею.

– Макс, я только что услышала; это чудесно!

Она расцеловала его в обе щеки, на что Макс покраснел до кончиков ногтей. Ему казалось, что все смотрят на него, что и было на самом деле. Его замешательство усилило то, что Элли была одета в платье принятое в высшем обществе Гесперы, которое не только делало ее старше и женственнее, но и шокировало пуританские взгляды Макса.

Она отпустила его, что само по себе было неплохо, но оставляло ему возможность опуститься от страха на колени. Элли принялась было что-то шептать ему, но в это время рядом с ними возник главный стюард Дюмон.

– Капитан ждет, мисс, – сообщил он.

– Увидимся после обеда, Макс, – бросила она, направляясь к капитанскому столику.

Дотронувшись до руки Макса, Дюмон прошептал ему:

– Сюда, сэр.

Его место было за столом главного инженера. Макс знал мистера Компаньона в лицо, но до этого никогда еще не говорил с ним. Посмотрев на него, главный произнес:

– Добрый вечер, мистер Джонс. Рад видеть вас с нами. Дамы и господа, наш новый офицер мистер Джонс. Справа от вас, мистер Джонс, находится миссис Дайглер, рядом с нею – мистер Дайглер...

И дальше вокруг стола: доктор и мистер Вебербауэр с дочерью Ребеккой, мистер и миссис Скотт, мистер Артур, сеньор и сеньора Варгас.

Миссис Дайглер сообщила, что как это мило иметь побольше молодых людей за столом. Она была намного старше Макса, но достаточно молода, чтобы быть привлекательной и сознавать это. В ее украшениях бриллиантов было больше, чем Макс видел за всю свою жизнь, а прическа, сооружение высотой около фута, была усыпана жемчугом. Она была совершенна и дорога как сверхточный прибор, что совершенно смутило Макса.

Однако, это было еще не все. Достав из сумочки носовой платок, миссис Дайглер развернула его и со словами: – «Стойте спокойно, мистер Джонс», вытерла Максу щеки.

– Так лучше, – объявила она. – Мамочка все уладила. Как вы думаете, мистер Компаньон, почему наука, выдумывая всякие сногсшибательные штуки, не может сделать помаду не оставляющую следов?

– Прекрати, Мэгги, – перебил ее муж. – Не обращайте внимания, мистер Джонс. У нее есть жилка садизма.

– Джордж, ты поплатишься за это. Итак, главный?

Главный инженер сжал губы.

– Я думаю, уже сделана, но не нашлось рынка сбыта. Женщинам нравится клеймить мужчин, пусть даже временно.

– О, Боже!

– Это мир женщин, мэм.

Она повернулась к Максу.

– Элдрет – душка, правда? Полагаю, вы познакомились еще на Земле?

– Нет, мэм.

– Тогда где же? Я имею в виду, что на корабле не так уж много возможностей для этого. Или есть?

– Мэгги, дай ему возможность отобедать.

Миссис Вебербауэр, сидевшая слева от Макса, оказалась, в противоположность миссис Дайглер, проста в общении. Под ее успокаивающим влиянием Макс приступил к еде. Но тут он обнаружил, что держит вилку не так как все остальные; попробовал было переменить, но только наделал шуму и, заметив свои нечищенные ногти, ощутил острое желание спрятаться под стол. В конечном итоге всю его трапезу составил хлеб с маслом.

В конце обеда миссис Дайглер вновь приковала к нему всеобщее внимание, хотя и обратилась к главному инженеру.

– Мистер Компаньон, существует ли традиция обмыть посвящение в офицеры?

– Да, – согласился главный. – Но заплатить должен он сам, таков обычай.

Макс подписал счет, мгновенно представленный ему Дюмоном. Его первое путешествие, несомненно, дало толчок профессиональной карьере, но ввергло его в финансовую пропасть. За счетом последовало шампанское в ведерке со льдом, которое артистично, с пеной открыл Дюмон.

Главный инженер поднялся и произнес:

– Дамы и господа, представляю вам астрогатора Джонса. Да не потеряет он десятичный знак!

– Ура!

– Браво!

– Речь, речь!

Поднявшись, Макс выдавил из себя:

– Благодарю вас.

Его первая вахта начиналась в восемь утра следующего дня. Он в одиночестве позавтракал, с удовольствием отметив, что теперь будет есть один довольно часто, до или после пассажиров. Он вошел в отсек управления за двадцать минут до начала вахты.

– Доброе утро, сэр, – приветствовал его Келли.

– Доброе утро, главный, – он заметил, как Смайт, стоявший за компьютером, усмехнулся.

– Свежий кофе, мистер Джонс. Выпьете чашечку?

Пока они пили кофе, Келли неторопливо вводил Макса в курс дела – график ускорения, величина и вектор, режим работы силовой установки, проведенные обсервации, отсутствие особых приказаний и прочее... Смайта сменил Ногуччи, а незадолго до восьми часов появился Хендрикс.

– Доброе утро, сэр.

– Доброе утро, доктор.

– Здравствуйте, джентльмены. – Налив кофе, Хендрикс обратился к Максу. – Вы уже сменили вахтенного?

– Нет, сэр.

– Так сделайте это, уже без одной минуты восемь.

Повернувшись к Келли, Макс отсалютовал ему.

– Сменяю вас, сэр.

Келли тотчас же ушел. Доктор сел и, достав книгу углубился в чтение. Макс понял, что ему предоставили карт-бланш, выплывет он или нет. Тяжело вздохнув, он подошел к Ногуччи.

– Ногги, давай подготовим пластинки для полувахтенной обсервации.

– Как прикажете, сэр, – Ногуччи бросил взгляд на хронометр.

– Хотя еще рано. Лучше поработаем на допплероскопе.

– Слушаюсь, сэр. – Ногуччи поднялся с операторского кресла.

– Послушай, Ногги, – прошептал Макс, – не нужно звать меня «сэр».

– Келли не пойдет на это, – тихо ответил Ногуччи. – Пусть все идет, как идет.

Макс нахмурился.

– Как к этому отнеслась «беспокойная» команда?

Ногуччи не стал делать вид, что не понял вопроса.

– Черт побери, можете не переживать, сэр, все мы рады за вас.

– Ты уверен?

– Конечно, если только не будете строить из себя чертовски важную шишку, как... некоторые. Правда, может быть, Ковак не шибко рад, ведь у него была своя вахта.

– Он переживает?

– Не совсем так, ведь это было временно, до первого прыжка. Он не доставит вам неприятностей, игра будет честной.

Спустя некоторое время Ногуччи окликнул Макса:

– Десять часов, сэр. Я займусь обсервацией.

– Действуй.

Макс решил не помогать Ногуччи менять пластинки в параллаксных камерах – это было прерогативой картографа, но он проверил качество работы, как всегда делал Хендрикс, изредка Саймс и очень редко Келли, в зависимости от того, кто занимался ею.

После получения новых данных Макс записал программу счета на бумаге(время позволяло это) и начал диктовать Ногуччи для ввода в компьютер. И хотя, как всегда, память подсказывала ему нужные цифры, он, как того требовал Хендрикс, брал их из переводных таблиц.

Результаты обеспокоили его, они ушли с «колеи». Не то чтобы «Асгард» сильно отошел от курса, но отклонение было ощутимым.

Он перепроверил расчеты несколькими способами, результат оказался прежним.

Вздохнув, Макс составил программу для коррекции курса и протянул ее Хендриксу. Доктор, казалось, по-прежнему был увлечен книгой. Макс решился.

– Простите, сэр, мне нужен пульт.

Хендрикс молча поднялся с кресла у пульта управления и, также не говоря ни слова, пересел в другое. Заняв кресло, Макс вызвал двигательный отсек.

– Говорит вахтенный офицер. В семь ноль-ноль я собираюсь увеличить нагрузку, приготовьтесь.

Астрогатор не мог не слышать его, но он как и раньше хранил молчание. Макс ввел программу в компьютер и согласовал его с хронометром.

Незадолго до полудня появился Саймс. Макс уже сделал необходимые записи в вахтенном журнале и подписался «М.Джонс, ответственный вахтенный офицер». Саймс подошел к Хендриксу и доложил:

– Готов сменить вас, сэр.

– Обращайтесь к нему, – это были первые слова Хендрикса, начиная с восьми часов.