Огни большого города - Натали Гарр

Он смотрит на часы.

– Нет, нам пора.

Я сникаю, но вида не подаю. Роберт отодвигает край пиджака, достает из внутреннего кармана бумажник, выуживает кредитку и передает официантке.

Пока он расплачивается, я позволяю себе полюбоваться им еще самую малость.

По дороге в офис я прокручиваю в голове наш обед, а мой босс тем временем созванивается с коллегами и обсуждает слияния и прочую фигню, от которой у меня мозг пухнет.

Я так и не поняла, для чего он пригласил меня. Ничего существенного мы друг о друге не узнали, а покушать можно было бы и порознь. Откуда-то из глубины моей мечтательности высовывается малюсенькая надежда, но я быстро засовываю ее обратно и полагаюсь на здравый смысл. Я не нравлюсь ему, не нравлюсь! Он просто впервые попытался быть вежливым, а я нафантазировала лишнего. И какие могут быть объяснения, когда он сам сказал, что сделал это просто так? Просто так, ясно? Все гениальное просто.

* * *

Вернувшись в отдел кадров, я получила выговор за пятнадцатиминутное опоздание. Если бы эта вонючка мисс Смит знала, с кем я прогуливала!..

– Не расстраивайся, – успокаивает меня сидящая за компом Селест. Она тоже не знает. – Раз в две-три недели ее стародевические демоны выползают из спячки и напиваются чьей-нибудь крови.

– Раньше она казалась более приветливой, – задумчиво произношу я, допечатывая документ.

– Ага, ключевое слово «казалась». – Сэл показывает в воздухе воображаемые кавычки. – Многие здесь лишь кажутся хорошими, а в реале…

Я хмурюсь.

– Кто именно, если не секрет?

Она отмахивается.

– Эй, так нечестно!

– Отстань, Кэт! – в шутку возмущается секретарша, постукивая по клавишам.

– Назови хотя бы «святую троицу», – настаиваю я, умирая от любопытства.

Отправив файл в печать, Селест встает, подходит к моему столу и говорит вполголоса:

– Ну, например, Мур, – я вскидываю брови, – Ричард Спенсер из финансового отдела…

Ни фига себе. Аманда – скрытая стерва?

– Кто еще…

– Роберт Эддингтон?.. – подсказываю я. Сэл шипит на меня, как кобра, будто я вторглась в сверхсекретную базу Пентагона.

– Тише ты! Я ничего о нем не знаю, – шепчет она, – ну, кроме неподтвержденных слухов.

– Каких еще слухов? – Я напрягаюсь.

– Ну… что он спит с дочерью владельца банка.

Что?

– Банка? – Меня словно книгой прихлопнули.

– Нижнего.

«Напротив которого он паркуется», – мысленно сопоставляю я, искусно изображая безразличие.

Рыжая и не подозревает, что ее безобидные сплетни разожгли в моем желудке костер и вызвали несварение.

* * *

Весь путь от работы до дома я прозанималась самоедством.

Спит-с-дочерью-владельца-банка!

Спит-с-дочерью-владельца-банка!

В моем организме не осталось места, куда бы не проникла эта пресловутая фраза. Мозг превратился в гигантский знак вопроса, мне столько нужно узнать!

Что еще за дочка?

У них серьезно?

Они влюблены?

Ох, лучше бы Сэл помалкивала! Кто ее за язык тянул?!

Я не просила делать доклад на тему потенциальных шлюх нашего директора!

Выбрасываю недоеденный сэндвич в мусорку и несусь к ноутбуку.

Меня с детства учили, что любопытство – опаснейший из пороков, и если уж ты идешь у него на поводу, то потом не жалуйся. Нет нужды говорить, что я так и не вынесла из этого урока.

Вбиваю в поисковик название банка и получаю ссылку на нужный сайт.

Банкира зовут Джон Александер, ему 55 лет, родом из Нью-Джерси, вдовец.

Ого. Листаю ниже.

Джон Александер с дочерью Жаклин на благотворительном вечере.

Жаклин? Как претенциозно…

Развернув фото во весь экран, я непроизвольно роняю челюсть.

Вот она, предполагаемая любовница мистера «сраного бабника» Эддингтона – шикарная голубоглазая блондинка с точеной фигуркой! Ей года двадцать три, не больше, и у нее роскошная зона декольте. Да, есть на что посмотреть… в отличие от… – машинально прикладываю ладони к своей груди. Там примерно четвертая часть того, что спрятано в лифчике Жаклин.

И где он только находит этих Барби?

Желудок сводит от спазма, я кривлюсь и делаю глубокий вдох. Ну что, мисс Марпл, допрыгалась? Потешила свое любопытство?!

Переставляю ноутбук на соседнюю подушку и забираюсь под одеяло. Сэндвич с тунцом так и норовит выскочить наружу, вдобавок голову сдавила мигрень. По ходу, я перенервничала.

За сутки со мной произошло больше, чем за все время пребывания в Нью-Йорке! Пьяный ночной гость, постыдное падение, обед с красавцем и неприятное известие о сопернице. О господи, я что, действительно подумала «соперница»? Должно быть, я спятила!

Поворачиваюсь на бок, сворачиваюсь калачиком и внезапно вспоминаю о маме. Наверное, она испытывала нечто похожее, когда узнала о любовнице отца. Он ведь тоже не смог устоять перед эффектной внешностью…

Я накрываюсь одеялом, закрываю глаза и долго дожидаюсь Морфея, который заберет меня в мир сказочных снов, где не существует недоступных принцев, грудастых принцесс и социальной лестницы.

* * *

На следующий день Эддингтоны пригласили меня на ужин. Я так спешу, что забыла попрощаться с Селест. Надеюсь, она не обиделась.

Галопом забежав в квартиру, второпях принимаю душ, затем кидаюсь к шкафу и неумело подбираю наряд, не имея ни малейшего представления, что с чем сочетать. Ах, Фабио, где же ты, мой модный гуру?!

С одной стороны на меня смотрят джинсы и спортивные штаны, с другой майки и страшные бесформенные толстовки, уродующие фигуру.

– Нет, не пойдет, – резюмирую я. Нужно полностью абстрагироваться от привычного и перевоплотиться в существо, хотя бы отдаленно напоминающее женщину. Зачем? Затем, что Роберт тоже там будет, и…

Ох, что же делать?!

Я сдвигаю вешалки и обнаруживаю бирюзовое платье, на покупку которого подбил меня Фаби. Помнится, он уверял, что в нем я практически Афродита, а я думала лишь о восьмистах долларах, потраченных на кусок дизайнерской тряпки.

Достав платье из шкафа, кладу его на кровать, досконально исследуя на предмет плюсов.

Во-первых – фасон. Утянутое под грудью и расширяющееся книзу – в нем я не буду казаться такой тощей.

Во-вторых – длина. Чуть выше колен, оно прикроет часть моих спичечных ног. Жаль только, что часть, но Фабио противник, цитирую, «бабушкиного балахона».

Быстро подобрав похожие туфли и сумочку, снимаю с головы полотенце и иду сушить волосы.